Он двинулся по дороге, время от времени покрикивая «Старье берем!», и вдруг заметил знакомую фигуру, спешащую по тротуару ему навстречу.

«Миссис Хикс! — насторожился Фатти. — Наверное, у нее первая половина дня свободна. Интересно, куда она так торопится?»

Он решил последовать за ней. Если письма действительно подбрасывала она, то кто-то должен был ей их передавать и, надо полагать, платить ей за то, чтобы она доставляла их Гуну. Гун, разумеется, был единственным человеком, который имел право выселить Смитов, потому-то все эти послания и направлялись именно ему. Очень любопытно было бы выяснить, кто их отправитель! Это могло бы пролить на тайну немало света.

Фатти покатил свою тачку вслед за миссис Хикс. Она повернула за угол — Фатти за ней. Вниз по небольшому склону, еще один поворот, и — ага! — миссис Хикс свернула в какие-то ворота и исчезла.

Фатти прокатил свою тачку вдоль сточной канавы и остановился перед воротами. Сделав вид, будто опять возится со своей трубкой, он при этом внимательно осматривал участок. Дом был большой, хорошо ухоженный и на вид довольно удобный. В просвете между шторами поблескивало что-то вроде декоративной медной решетки.

Назывался дом «Кунтан». Кто же в нем живет? Не тот ли человек, который передавал миссис Хикс послания? Фатти решил подойти к задней двери и спросить, нет ли в доме ненужного старья. Пусть он даже отдаст все свои деньги за старый, никуда не годный хлам — это будет не напрасной тратой, сумей он только благодаря этому отыскать отправителя анонимок.

Фатти осторожно прошел к задней двери через боковую калитку. Возле двери грудой лежали деревянные ящики с надписями на иностранном языке; ящики были пусты и явно предназначены на растопку. Один из них был уже наполовину изрублен.

Фатти взглянул на них и долго не мог отвести глаз. Его взгляд приковало одно-единственное слово, оттиснутое на каждом ящике большими черными буквами — название места, откуда эти ящики прибыли: РАНГУН.

Не сводя глаз с ящиков, Фатти вспомнил, как отчаянно ломал голову, пытаясь найти слово, в котором был бы слог «гун». Ведь только этим можно было бы объяснить, почему анонимные конверты были адресованы «мистеру гуну», а не «мистеру Гуну».

«А потом я спросил маму, не знает ли она каких-либо слов со слогом „гун“, и она предложила „Рангун“, — вспоминал Фатти. — А вот ящик, куча ящиков, на каждом из которых оттиснуто „Рангун“. Неужели это всего лишь случайное совпадение? Или?.. Или наконец-то настоящая зацепка, первая улика, которая может навести на след автора таинственных посланий?»

Фатти внимательно посмотрел на ящик.

«У человека, живущего здесь, есть друзья в Рангуне, это несомненно. И эти друзья присылают ему ящики с какими-то вещами. Что ж, он вполне мог получать и рангунские газеты, а оттуда вырезать слова и буквы. Слог „гун“. Например, из названия — „Рангун таймс“ или что-нибудь в этом роде. Эге! Кажется, я наткнулся на что-то стоящее!»

Он все еще глазел на ящик, когда стук внезапно открывшейся задней двери заставил его вздрогнуть. Испуганно оглянувшись, он увидел в дверях миссис Хикс, которую провожал невысокий иностранец.

«Бирманец! — мелькнуло в голове у Фатти, как только он увидел его раскосые глаза, смуглое лицо и черные волосы. — А Рангун находится в Бирме! Не этот ли человек подбрасывал Гуну письма?»

Увидев Фатти, миссис Хикс нахмурилась.

— Старье берем, хлам, ветошь, все покупаю! — быстро затараторил Фатти. — Хорошо плачу!

— Не хотите избавиться от части хлама, сэр? — спросила миссис Хикс, повернувшись к бирманцу. — Этот тип может его забрать. А то ваш двор совсем завален. Как насчет этих ящиков? Он бы купил их на дрова. Я вижу, вы уже многие изрубили.

— Да, миссис Хикс, — кивнул бирманец. — Договоритесь с этот человек. Здесь много-много мусор!

И он закрыл дверь. Миссис Хикс просияла. Вот удача привалила! Теперь она сама может продать все эти ящики и прикарманить денежки!

— Можешь забрать ящики, — обратилась она к Фатти. — А я погляжу в сарае, нет ли там какого старья.

И женщина исчезла в небольшом сарайчике. Фатти последовал за ней. Сарай был до краев забит старым хламом — в точности как чердак его матери до того, как Фатти с друзьями его разобрали. Но здесь был не простой хлам, а бирманский! В углу был прислонен к стене большой медный поднос, позеленевший от старости, рядом — гнутый гонг и парочка маленьких литых идолов. Там и сям валялись и другие любопытные безделушки.

— Можешь выбирать здесь, что хочешь, разрешила миссис Хикс. — Да и дешево — антиквару ты продашь намного дороже. Бери, что нравится.

— Такой хлам никто брать не хочет, — покачал головой Фатти, зная, что для правдоподобия надо поторговаться. — Странные штуковины, откуда они? С виду вроде заграничные… Того джентльмена, что ль, вещички? — И он кивнул в сторону дома.

— Его, — подтвердила миссис Хикс. — Сам он бирманец, а жена у него англичанка. Я шью ей, только уж больно она спесивая. Муж у нее, правда, человек хороший, да и два его друга тоже. Щедры на руку, а это мне всегда по душе.

— А что у него за друзья? — поинтересовался Фатти, роясь в хламе. — Тоже бирманцы?

— Да нет, англичане, — ответила миссис Хикс. — Один из них долго жил в Бирме, а второй — из наших краев не уезжал, вот только откуда он в точности, я не знаю. Рта никогда не раскроет!.. Ну как насчет этого старья? Давай хорошую цену и можешь забирать все, что нравится.

— Подносы и гонги у меня не продадутся, — сказал Фатти, пнув поднос ногой. — А ящики во дворе я бы взял, пожалуй. И газеты, старые газеты, коли у вас имеются. Я их сбываю торговцам рыбой и мясникам. Но весь этот медный хлам — нет, я за него и пенни не выручу!

— Да ну? — недоверчиво откликнулась миссис Хикс.

— Так и быть, за шесть пенсов я бы взял еще вот эту штуковину. — И Фатти извлек из кучи уродливую медную фигурку. — И шесть пенсов за каждые четыре ящика, и по шиллингу за каждую связку старых газет, коли у вас имеются.

— Что? Шиллинг за газеты и только шесть пенсов за эту чудесную фигурку? — возмутилась миссис Хикс. — Да ты спятил!

— Ничего подобного. Мне лучше знать, что я могу продать, а что нет, — огрызнулся Фатти, вертя статуэтку в своих грязных пальцах. Взглянув на миссис Хикс из-под кустистых бровей, он обнажил в улыбке выступающие зубы. — Вот что, миссис, дозвольте уж мне самому выбрать то, что продается: четыре ящика, газеты, сколько найдете, и вот эту статуэтку.

— Ну хорошо, — согласилась миссис Хикс. — Грузи четыре ящика в тачку, а я пока принесу газеты. Кухонный шкаф ими просто забит!

Фатти ухмыльнулся ей, опять обнажив отвратительно выступающие зубы, и уложил статуэтку и четыре ящика в тачку. Миссис Хикс вышла из дома с огромной пачкой старых газет и свалила их в тачку.

— Получай, — сказала она. — Сколько дашь?

— Пять шиллингов, — ответил Фатти. — И ни пенни больше.

— Да это грабеж! — возмутилась миссис Хикс.

— Ну тогда забирай свои вещи назад. — И Фатти протянул ей ящик.

— Ну нет! Гони свои пять шиллингов, — отступила миссис Хикс. — Но ты самый настоящий грабитель, вот кто ты такой.

Она как раз убирала в карман вырученные деньги, когда к дому подъехал автомобиль. Из него вышли двое мужчин — те самые, кого Фатти видел в «Фиэлин-Холле»! Фатти перевел взгляд на машину. Ну точно — коричневый «райли», номер А1К-6660. Значит, эти люди живут здесь. Видно, это и есть те два друга, о которых говорила миссис Хикс: один прибыл из Бирмы, а второй и рта никогда не раскроет. Фатти смотрел на них во все глаза.

Итак, все сходится! Во-первых, Рангун. Во-вторых, миссис Хикс и послания. В-третьих, эти двое — не они ли оплачивали доставку записочек мистеру Гуну? А теперь эта парочка побывала в «Фиэлин-Холле»!

«Они хотели удалить оттуда Смитов, потому что им надо что-то оттуда забрать! — взволнованно думал Фатти. — Но что они там ищут? А вдруг… чем черт не шутит… вдруг там спрятаны алмазы, так и не найденные после того ограбления? Ого! Кажется, тайна проясняется! Честное слово!»