Присутствие корреспондентов не удивило Джори. Сообщение об убийстве попало во все газеты и программы новостей. Полиция пока не назвала ни одного подозреваемого, зато репортеры уже успели окрестить неизвестного убийцу Северным Потрошителем.

Днем Гретхен возила своего дядю на допрос в полицию. По ее словам, из этого не вышло ничего путного. Роланд был в полном недоумении и, несмотря на все усилия Гретхен, так и не смог понять, о чем его спрашивали.

По лестнице спускалась пожилая пара. Женщина громко всхлипывала и опиралась на руку мужчины, который негромко успокаивал ее.

Гретхен покосилась на Джори:

– Как ты себя чувствуешь?

– Я в порядке. А ты?

Гретхен кивнула, но когда она открыла дверь и вошла внутрь, лицо у нее стало пепельно-серым.

Несколько человек ждали в вестибюле. Распорядитель в темном костюме, с подобающим его профессии скорбным выражением лица, указал им на дверь в зал прощания, где собралось уже довольно много народа.

Войдя, Джори сразу же увидела закрытый гроб, окруженный венками и букетами. Следующим, кого она заметила, был Сойер Хоуленд, молча стоявший в стороне.

Несмотря на мрачные обстоятельства встречи, от его вида у Джори перехватило дыхание. Сойер был в отлично сшитом шерстяном костюме и кожаных ботинках, явно дорогих. Светлые волосы были строго зачесаны назад. Красивое лицо хранило суровое выражение. Он был вызывающе хорош собой.

Сойер стоял один чуть в стороне от остальных, но почему-то не производил впечатление человека, чувствующего себя неловко.

Глядя на его одежду, на уверенную, непринужденную манеру держаться, Джори укрепилась во мнении, что Сойер не тот, за кого пытался себя выдать. Возможно, Сойер Хоуленд и в самом деле содержал автомастерскую, возможно, он даже был большим специалистом по ремонту «рейнджроверов», но он явно не был простым механиком из захолустного городка.

Что он скрывал? И почему?

По спине Джори пробежал холодок.

Гретхен проследила за ее взглядом и шепотом спросила:

– А он что здесь делает?

Джори ощетинилась:

– Полагаю, отдает последний долг покойной, как и все мы.

– Но он даже не был знаком с Клоувер.

– Откуда ты знаешь?

– Клоувер обязательно упомянула бы об этом.

К ним подошли Китти и Джонни. Покрасневшие глаза Китти были обведены темными кругами размазанной туши. Джонни был в тесноватом сером пиджаке и темно-синих брюках на дюйм короче, чем нужно. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Ты видела мать Клоувер? – спросила Китти, шмыгая носом.

Гретхен ответила за двоих:

– Нет, мы только что пришли.

– Бедняжка в ужасном состоянии. Она прилетела из Флориды вчера ночью. Как только увидела меня, бросилась на шею и зарыдала, все время спрашивая, почему это произошло с ее дочерью. Это ужасно, я просто…

– Успокойся, детка. – Джонни положил руку на плечо жены. – Иначе снова расплачешься, а это вредно для ребенка.

– Ничего не могу с собой поделать.

– Тебе нужно присесть, Китти, – сказала Гретхен. – Вон там стулья.

Они пошли вперед, Джонни и Джори двинулись следом.

– Ты видела, кто пришел? – спросил Джонни.

– Хоб Никсон! – Увидев его в дверях, Джори ахнула. Его грязные джинсы и армейская камуфляжная куртка выглядели в обстановке траура на редкость неуместно. Хоб озирался по сторонам, его вечно грязные, сальные волосы были, как всегда, не причесаны. – Интересно, что он здесь делает? – удивилась она.

Проследив за ее взглядом, Джонни ответил:

– Понятия не имею. Я не его имел в виду.

– Тогда кого же? – без особого интереса спросила Джори.

– Сойера Хоуленда. Вон он, смотрит прямо на тебя.

Не желая встретиться взглядом с проницательными голубыми глазами, Джори не стала поворачивать голову. Однако она все равно чувствовала на себе его взгляд, и это ее нервировало.

Но Джонни не унимался:

– Надеюсь, это неправда, что ты с ним встречаешься? Китти говорила…

– Джонни, мы уже не в школе, – резко оборвала его Джори, – я терпеть не могу, когда вмешиваются в мою личную жизнь. Будь так любезен, передай Гретхен и Китти, что я пошла искать дамскую комнату. Скоро вернусь.

Не дав О'Коннору возможности ответить, Джори повернулась и быстро зашагала к двери.

Только выйдя в вестибюль, она поняла, что в зале прощания было слишком душно и многолюдно, а запах увядших цветов был слишком густым. Она прислонилась к перилам у подножия широкой лестницы, закрыла глаза и глубоко вздохнула, потом еще раз.

– Джори, ты нормально себя чувствуешь?

Вздрогнув, она открыла глаза и увидела прямо перед собой Сойера. Джори не ожидала встретиться с ним вот так, лицом к лицу, – не ожидала и не хотела. Но теперь, когда он стоял рядом, девушка вынуждена была признать, что испытала облегчение.

Она не собиралась говорить о том, что произошло между ними, и о том, что через день-два уедет, однако, если Сойер затронет эту тему, придется ему сказать.

Секунду поразмыслив, Джори сообразила, что Сойер вряд ли вздумает выяснять отношения на похоронах, поэтому можно без опаски поговорить с ним, как два просто знакомых человека, случайно встретившихся по такому грустному поводу.

– Да, я в порядке, – ответила Джори, – просто немного…

– Ты очень бледна.

– Со мной все нормально, честное слово. Сойер положил руку ей на локоть и участливо произнес:

– Я понимаю, нелегко потерять близкую подругу.

Туг только Джори с легкими угрызениями совести поняла, что Сойер был уверен, что она пребывала в глубокой скорби. Он даже не догадывался, что она сбежала из зала из-за него, что ее вывели из равновесия его неожиданное появление и сплетни, которые распускали о них в городке.

– Мы с Клоувер не были такими уж близкими подругами. Раньше – да, может быть, но потом мы много лет не виделись и встретились только в августе этого года.

Сойер пожал плечами:

– Все же вы дружили в детстве. И если учесть, какой ужасной смертью она умерла…

– Да, я знаю, – перебила Джори, едва сдержавшись, чтобы не содрогнуться. – Все это настолько страшно, что кажется нереальным. Приходится то и дело напоминать себе…

– У тебя есть какие-нибудь соображения, кто мог ее убить?

Джори покачала головой:

– Нет. Я вообще мало знала о ее теперешней жизни. Где-то здесь, в Саратоге, у нее был бутик «Нью эйдж». Это могло быть одно из тех случайных немотивированных убийств…

– Джори, вот ты где!

Джори оглянулась и увидела, что из соседней комнаты выпорхнула Эдриен. Даже в трауре она выглядела весьма изысканно: элегантный облегающий костюм из черного шелка, перчатки. От Эдриен пахло дорогими духами, и хотя она сжимала в руке белый батистовый платочек, Джори заметила, что макияж не был подпорчен слезами.

– А вы, должно быть, Сойер Хоуленд, – сказала Эдриен, смерив Сойера оценивающим взглядом, в котором одновременно с одобрением почему-то мелькнуло презрение. – Наслышана о вас.

Сойер вскинул брови и посмотрел на Джори. Та нахмурилась.

– Я только что разговаривала с Китти и Гретхен, – продолжала Эдриен, – и пригласила их после похорон зайти ко мне на чашечку кофе. Вряд ли кому-то из нас сегодня захочется оставаться в одиночестве.

– А как же твой друг сенатор? – не без некоторого ехидства поинтересовалась Джори.

Эдриен ничуть не смутилась, во всяком случае, не показала этого.

– Джек не смог выбраться. Ты же понимаешь, он человек занятой.

«И к тому же женат. Он не может показаться с тобой в общественном месте, да еще при таком скоплении журналистов», – подумала Джори, но промолчала.

– Разве ты не представишь нас друг другу? – Эдриен снова пристально уставилась на Сойера.

Джори подчинилась и бесстрастно произнесла положенную фразу.

– Эдриен ван Диган – Сойер Хоуленд.

– Говорят, вы работаете механиком в автомастерской в Близзард-Бэй? – спросила Эдриен с таким видом, будто только что об этом узнала. Ее взгляд скользнул по дорогому костюму Сойера.