В этот раз колышек начал вонзаться в волчье горло совершенно самостоятельно. Сначала он просто давил, потом проколол кожу и воткнулся в плоть, ещё не зажившую после прошлого укола. Оборотень захрипел — он понял, что ему конец. Видимо, Дзаур где-то в подземелье отдал концы, заклинание сработало, и теперь волчья смерть пришла за своей жертвой. Оборотень сдавленно зарычал, на большее у него уже не хватало сил — осина жгла раскалённым огнём его плоть. Лапы волка подогнулись, и он упал. Колышек продолжал медленно вонзаться, словно вампир, выпивая жизнь оборотня.

Однако смерть в этот раз обошла его стороной. Едва он приготовился расстаться с жизнью, как колышек остановил движение, помедлил, словно размышляя, а потом начал медленно двигаться в обратном направлении. Волк жадно хватал воздух искалеченным горлом, недоумевая, по какой причине его вдруг пощадили. Несмотря на затуманившееся сознание, зверь начал размышлять, что же могло произойти. Или хозяин погиб, и заклинание утратило силу, или черный жрец решил избавиться от него, но потом передумал. Первое, конечно, было гораздо предпочтительнее, однако в настоящий момент от оборотня ничего не зависело. Не прошло и минуты, как колышек занял исходное положение на кожаном ошейнике. Значит, верно второе предположение, уныло подумал оборотень.

Волк сел, дрожащими лапами упираясь в пол. Он чувствовал себя измочаленным и уставшим. Кровь из раны, нанесенной колышком, сочилась не переставая, и горло адски болело. Передняя лапа, ушибленная посохом друида, сильно ныла, волк с трудом наступал на неё. Но хуже всего дело обстояло с задней лапой, которую ему отдавило заговоренным камнем. Она вообще не двигалась, и волку приходилось поджимать её к телу. А когда он задевал раненой задней лапой об пол или стены, боль была настолько резкой, что хотелось выть во весь голос. И только страх быть обнаруженным заставлял его беззвучно проглатывать боль.

Оборотень некоторое время приходил в себя, потом заковылял дальше по расширяющемуся коридору. Стены перестали быть гладкими, словно отшлифованными кем-то, а скорее похожими на шахту. Человеческая часть сознания оборотня зафиксировала этот факт, сравнила со своими прошлыми воспоминаниями и пришла к выводу, что сейчас он, скорее всего, находится действительно в гномской шахте. Несколько деревянных опор, поддерживающих свод, встретившихся ему на пути, подтверждали этот факт. А это, в свою очередь, означало опасность.

У него появился реальный шанс напороться на гномов, ведь кроме них никто другой тут хозяйничать не мог. И что они будут рады знакомству с оборотнем, волк сильно сомневался. Подземелья для гномов были родным домом, и в случае нужды они смогут быстро загнать незваного гостя в ловушку. Единственное преимущество, которое у него имелось перед гномами, что они не знают о его присутствии. Но, несмотря на реальную опасность, исходящую от недружелюбных гномов, оборотень обрадовался. Он идёт верной дорогой и вскоре сумеет добраться до тех мест, откуда можно найти выход на поверхность. А, значит, у него появились шансы на спасение.

Оборотень удвоил внимание и, несмотря на раненые лапы, передвигался неслышно, словно тень, которой, впрочем, в глубинах земных никогда и не было. Крадучись, он подбирался к каждому изгибу коридора и нюхом исследовал, находится ли там кто-нибудь или путь свободен. Так продолжалось довольно долго, волк прошел не один десяток крутых изгибов и разветвлений, никого не встретив.

Но вот оборотень замер — до него донёсся запах курительной смеси, едко выделяющийся в затхлом воздухе подземелья. Спустя некоторое время он услышал негромкий разговор и стук железа по камню. Волк ползком начал подкрадываться, замирая после каждого звука. Голоса слышались всё отчётливее, говоривших было не меньше двух. Ага, вот уже появились отблески света, даваемого фонарем.

Гномы явно не подозревали о присутствии оборотня — они продолжали спокойно обсуждать добытые куски породы. И когда волк высунул пушистую морду из-за изгиба шахты, то увидел двух местных обитателей. Те увлеченно спорили о куске породы, который держал один из них. Насколько понял оборотень, гномы пытались разобраться в процентном содержании серебра в данном осколке. И не просто разбирались, а спорили. Причем делали это так увлеченно, что один гном несколько раз приложил другому кулаком по голове, видимо, считая это лучшим доказательством. Второй не остался в долгу, бросил на пол дымящуюся трубку, и они оба покатились по камням, сцепившись в жаркой схватке.

Оборотень непременно досмотрел бы бой двух гномов до конца, но в данный момент ему было гораздо важнее унести ноги из подземелья. Поэтому он, воспользовавшись тем, что дерущиеся, кроме друг друга никого не замечают, быстро прошмыгнул мимо них, попутно нюхая воздух в поисках следов. А уж гномы пахли так, что даже человек с его слабым обонянием должен был их учуять, не говоря об острейшем волчьем нюхе. Оборотень потрусил по коридору, откуда явственно доносился запах потных гномьих тел, калёного железа, поношенной кожи и прогорклого масла для ламп. Два забияки прошли по этому коридору, иначе и быть не может. Теперь волку оставалось только осторожно найти путь до мест обитания гномов, а оттуда попытаться пробраться наверх. Вполне может случиться, что путь наверх охраняется, но сначала необходимо до него добраться.

Неожиданно для зверя впереди раздались шаркающие шаги и ругательства. Волк остановился, насторожив уши. Где-то там шли подземельцы. Оборотень заметался — и сзади и впереди гномы, а свернуть некуда. Через минуту его обнаружат и забьют, как свинью на бойне. После того, как ему изранило лапу заговоренным камнем, он начал сомневаться в силах заживления своего организма. Может, конечно, заживляющая магия оборотничества действует по-прежнему, но явно не здесь глубоко под землёй. Во всяком случае, у подземного народца есть какие-то заклинания, от которых оборотням приходится плохо. Зверь уже испытал одно на своей шкуре и не горел желанием испробовать что-либо подобное ещё раз.

Будь оборотень в форме, он не колебался бы ни мгновения, а так… Постояв мгновение в нерешительности, волк выбрал из двух зол меньшее. Там впереди идёт неизвестно сколько врагов, а позади всего лишь два мелких гнома. Думать больше было не о чем. Если они до сих пор тузят друг друга, то он может незамеченным проскользнуть мимо них. А нет — придётся сражаться.

Волк бесшумно повернул обратно. К его несчастью, гномы драться перестали. Мало того, они даже уже не спорили, а молча рассматривали следы, оставленные оборотнем на пыльном полу. Теперь волк уже не раздумывал. Неважно, искалечен он или нет, но порвать в клочья двух невеликих гномов сумеет. Смертельной стрелой вылетел оборотень из-за поворота и с ходу попытался впиться крепкими белыми зубами ближайшему коротышке в горло. Однако, в последний момент гном, неведомо как, почувствовал опасность и отпрянул немного в сторону. Волчьи зубы скользнули по металлическому нагруднику, но оборотень тут же подобрался и снова прыгнул, на этот раз удачно. Гном, уже отвернулся, чтобы убежать от волка, когда зверь сомкнул челюсти на его шее, резко мотнул головой. Раздался тоненький всхрип. Так волки убивают мелкую добычу — ломают позвонки. Точно таким же образом погиб и гном. Второй рудокоп остолбенело смотрел на метавшегося рядом огромного зверя и не мог со страху сделать даже шага. У него только хватило сил, чтобы поднять руку, безуспешно защищаясь от нападения…

Астерр как раз смотрел на хрустальный шар, показывавший направление, в котором движется Дзаур, когда вдруг синяя точка заметалась и стремительно сдвинулась вниз от центра шара. Человек, даже бегом не мог бы так быстро преодолеть такое расстояние за столь короткое время, а, поди ж ты, магическая точка говорит именно об этом. Астерр непонимающе выпучил глаза. Сначала ему даже показалось, что в непонятном перемещении точки виноват его помощник. Поэтому черный маг рявкнул на ученика, чтобы тот ровнее держал факел. Человек в капюшоне вздрогнул и поднёс горящую головню поближе к шару. Нет, дело было не в факеле. Теперь точка, обозначавшая Дзаура, вообще исчезла. Маг несильно тряхнул хрустальный шар. Нет, ничего не появилось.