Уже почти в темноте нас нашел связной. Новости были как хорошие так и не очень. Во первых раненых погрузили всех, и ТБ-3 благополучно долетел до аэродрома базирования. Минус был в том, что в моем плаще улетела военврач. Обоз тоже успел спокойно уйти, не привлекая к себе внимания. Немцы, увидев большое количество, использованного перевязочного материала, посчитали, что самолет специально прилетал за ранеными, и сосредоточили усилия на поимке нашей группы. Как отнестись ко второму сообщению, пока было не ясно. Руководство передавало пограничников под мое командование, но требовало принять все меры к розыску заместителя командующего Западным фронтом генерала Болдина и сопровождавших его командиров штаба. Так же предписывалось организовать их переход через линию фронта. Категоричность формы приказа не давала возможности его другого толкования, кроме как «вынь да положи». Прямо как в русских народных сказках: «Иди туда, не знаю куда…» При этом подразумевалось, что я и остался-то в немецком тылу, что бы в лепешку расшибиться, разыскивая группу Болдина. То, что я мог не вернуться в расположение отряда, а сразу направиться к передовой, почему-то не рассматривалось.

Машину загнали на глухой лесной хутор, куда противник пока не успел добраться. Переночевали на сеновале, а утром, оставив машину, направились на базу отряда. Предстояло составить план действий и согласовать мероприятия по поиску генерала, но для начала еще раз выяснить у пограничников, где они последний раз видели его группу.

Встретили нас тепло, наше возвращение не вызвало ни удивления ни расспросов. Оказалось, что о моем отсутствии даже центр не поставили в известность. Партизаны пока успели только поставить временные шалаши, но уже угадывались контуры будущего лагеря. Во время опроса пограничников удалось установить, что последний раз с разведчиками из отряда генерала Болдина они пересекались больше двух недель назад. На тот момент его численность составляла около трехсот человек. Принимали они в свой состав только красноармейцев и командиров, имеющих полное военное обмундирование со знаками различия и сохранивших документы и оружие. До определенного момента пограничники, формально тоже являлись частью колоны, но обремененные обозом с ранеными отстали. Однако общее направление движения отступающих им было известно. В обход Смоленска с северной стороны, мимо Рудни на Духовщину и Ярцево. Другой информации получить не удалось, кроме того, что за выдачу месторасположения Болдина и сопровождавших его командиров, назначена награда в 50000 марок.

Но в этих местах осталось у меня еще одно неоконченное дело. Прежде чем отправляться на поиски, нужно решить беспокоивший меня вопрос, с освобождением наших девушек и женщин, удерживаемых в «санатории», в первую очередь тех, что были в военной форме. Вчера, я специально рассматривал, как и какими силами охраняется покой «птенцов Геринга». За сутки нашего отсутствия, «Осип» у местных жителей, тоже должен был что-нибудь разузнать. А время поджимает, сроки поставлены жесткие, на все про все мне дается семь дней. За это время я должен не только найти, но и вывести через боевые порядки войск противника не маленький такой отряд.

Глава 3

Десантники это все-таки не диверсанты, воинские специальности разные, соответственно и подход к решению задач другой. Мой план заключался в том, чтобы под покровом ночи, скрытно переправившись через озеро проникнуть на территорию объекта, взять караульную смену в ножи и блокировав казарму, выполнить задачу. Затем уже перед отходом, выжечь это змеиное гнездо к чертовой матери. На вывод освобожденных у нас оставалось все темное время суток. За это время мы спокойно успевали дойти до условленного места туда, где была наша стоянка до уничтожения аэродрома. Это всего каких-то десять километров. Но у ребят на этот счет уже было свое мнение.

Так как задача по наведению нашей авиации на цель была выполнена, то отряд вышел из моего подчинения. У меня оставался только совещательный голос. Можно было козырнуть полномочиями, предоставленными мне Военным Советом фронта, но не хотелось подрывать веру командования отряда в свои силы. Тем более их вариант тоже был вполне осуществим. Планировалось захватить автотранспорт и под видом немецкой колоны в наглую приехать на объект. Импровизированный КПП, на котором находится пулеметный расчет и старший поста с солдатом, препятствием для десантников не станет. Опасность может представлять 20-мм зенитная автоматическая пушка, расположенная в сорока метрах от поста, на углу яблоневого сада. Ее расчет контролирует все подходы с южной и западной стороны до самого озера. Вторая зенитная установка и вышка на пляже в таком случае опасности представлять не будут, так как постройки перекроют им сектор стрельбы внутри усадьбы. К тому же планировалось использовать глушители, которыми будущих партизан снабдили еще перед заброской. Кроме парочки «брамитов» к револьверам, было еще два глушителя изготовленных специально под винтовку. Имелись и патроны с меньшей навеской пороха. По плану, пропускной пункт зачищается с помощью ножей и револьверов, а зенитчиков убирают из винтовок прямо из кузова, через заранее прорезанные отверстия в тенте. Так, что относительная тишина на первом этапе была обеспечена. А для зачистки зданий будут использованы гранаты, там уже можно не скрываться и не церемониться. К тому же в пользу плана, предложенного партизанами, выступало то, что к первому этапу — захвату транспорта, они уже приступили, направив группу на транспортную артерию врага. Завтра к обеду, максимум к вечеру ждут результат.

Таким образом, первая акция вновь созданного комсомольского отряда, пока не имеющего названия, планировалась как резонансная, способная заявить противнику о себе. Она включала: уничтожение вражеской автоколонны, с захватом транспортных средств; разгром гарнизона «усадьбы», освобождение пленных и насильно удерживаемого мирного населения; нанесение ущерба в живой силе противника, особенно в летном и техническом персонале; и, конечно же, захват оружия и боеприпасов. Очень хотелось руководству отряда обзавестись собственной артиллерией. И 20-мм зенитный автомат, по их мнению, подходил для этого очень удачно. Опять же в отчетах красиво звучит — захвачено или уничтожено два зенитных орудия. А калибр можно и не указывать. Кстати меня в плане проведения акции не было. Костин достаточно мягко намекнул, что с утра пора приступить к выполнению задания командования, для чего мне придается два десятка пограничников. Остальных, он, пользуясь шифрограммой, уже переподчинил себе, хотя в тексте была другая формулировка. Ни чего страшного, я ведь и сам планировал пополнить отряд именно пограничниками.

Старший лейтенант Коломеец с вечера приступил к отбору и подготовке людей для проведения поисковой операции. Ориентируясь на известные ему сведения и примерный маршрут движения отряда Болдина, он на карте уже наметил сектора поиска и разбил пограничников на четыре группы. Я попросил оставить мне ребят, с которыми уже сработался, к тому же машина нам теперь понадобится. Не зная о задании, первоначально хотел оставить ее в отряде, уж больно она мне кажется приметной. Но теперь учитывая специфику требований руководства и сроков их выполнения, мобильность приобретает первостепенное значение. К тому же работать нам предстояло в стороне от крупных дорог и возможность нарваться на патрульную группу, была минимальной.

В этот раз переночевали с большим комфортом, вместе с грузом бойцы привезли достаточно сена. Хватило и на покрытие шалашей и на подстилку. Так спать гораздо лучше. чем на голой земле. Утром на завтрак был свежий хлеб, большая роскошь по нынешним временам. Командование, еще на стадии формирования предполагало, что отряд увеличится, и сразу озаботилось включить в перечень имущества ротную полевую кухню. На самом деле это огромное подспорье для партизан, готовить на кострах замучишься и расположение демаскируешь.