Кит и Паулюс несколько долгих минут стояли неподвижно, прислушиваясь. Наконец гном опустил руки.

Обыскав трупы и сняв с них ценности, Китиара и Паулюс оставили Пиготта и кагонести на поживу лесным зверям. Миту они похоронили, как смогли, под мелкой насыпью из ветвей и листьев.

— Он был глуп, — сказал Паулюс, стоя у могилы. Его голос дрожал от избытка чувств.

— Нет, он был храбр, — ответила Китиара.

Они ехали на юг в течении еще двух дней, ведя с собой лошадь Миты со всем его имуществом. На высоком горном хребте, где горы раздваивались и две дороги шли в противоположных направлениях, они решили расстаться. Кит убеждала Паулюса взять с собой вещи Миты, но он не хотел и слышать об этом. У нее самой не было никакого желания забирать то, что осталось от ее друга и таким образом они разгрузили пегую лошадь мальчика и отпустили ее.

Горный хребет опускался в глубокую узкую долину и Паулюс сбросил в каньон одну за другой все тщательно упакованные сумки Миты. Они не услышали, когда сумки ударились о дно долины.

— Это кажется пустым расточительством, — сказала Кит.

— Его жизнь была пустым расточительством. — ответил Паулюс, отведя взгляд.

— Куда ты поедешь? — спросила Кит, вернувшись к Корице и приготовившись уезжать.

— Не знаю, — сказал Паулюс, вскарабкиваясь на свою лошадь. — Знаю только, что куда-нибудь в другое место.

— Ты не мог бы сделать мне одолжение? — серьезно спросила Кит. — Не рассказывай никому о… ммм… обо всем этом… и особенно о моем мече.

Кит опустила руку и погладила драгоценное оружие. Лезвие было уложено в ножны и пристегнуто к седлу петлей, которую Кит сняла с лошади Пиготта.

— Я не буду. — ответил Паулюс, встретив ее взгляд. — И не буду спрашивать, почему.

— Удачи — сказала Кит.

— Удачи!

Паулюс первым отвернулся, выглядя таким же бесстрастным, как когда они встретились впервые. Кит сидела верхом на Корице, наблюдая за симпатичным гномом с завязанными хвостом волосами, едущим по тропе, которая приведет его к главной западной дороге. Через некоторое время она поскакала в направлении Утехи.

Через несколько дней Китиара доехала до Утехи. Был конец лета и ветви величественных валлинов слились наверху в изумрудный навес. Знакомые запахи заставили Корицу ускориться. Лошадь безошибочно отыскала дорогу к своему старому стойлу под навесом, расположенным под домом Маджере. Кит накормила и напоила кобылу и затем, помня о предупреждении Урсы, сняла свой меч и спрятала его под ворохом сена. Позже она спрячет оружие в своей комнате.

Со смешанными чувствами она поднялась к дому по спиральной лестнице. Было почти что время ужина и Кит знала, что вся ее семья скорее всего будет дома. Как только она собралась войти, дверь распахнулась и Карамон бросился к ней, визжа от волнения.

— Ты действительно вернулась! Рейст был прав! Он сказал, что если я открою дверь, ты будешь стоять на пороге. Я поставил мешочек горного хрусталя, что тебя там не будет, но я буду счастлив заплатить!

Карамон схватил Кит за руку и потянул ее в комнату.

Дверь Розамун была почти полностью закрыта, а Гилон отсутствовал. Хотя вечер был теплым, Рейстлин сидел на стуле, близко подтянутом к очагу. На его коленях лежала открытая книга. Он посмотрел на Кит со смешанным чувством любопытства, восхищения, негодования и небольшой раздраженности.

— Я не ожидал, что ты вернешься так скоро. Поездка была удачной? — серьезно спросил ее Рейст.

Кит усмехнулась. Все тот же старый добрый Рейст.

— Скажем, она приобрела неожиданные обороты. Можешь считать, что она была стоящей.

Карамон, предвкушая неизбежное вручение подарков, стал прыгать вокруг Кит.

— О, она точно нам что-то принесла. Это должно быть что-то хорошее, ее ведь не было целое лето.

Наслаждаясь вниманием, Кит вытащила из сумки два маленьких свертка. Несмотря на свое желание держаться холодно и сдержанно, Рейст спрыгнул со стула и подошел к Кит. Она отдала первый пакет Карамону. Он сорвал грубую обертку и громко вскрикнул при виде крепкого короткого меча.

— Должно быть, он стоит так дорого! — воскликнул Карамон, восхищенно поворачивая в руке меч.

По правде говоря, Кит забрала этот меч с тела мертвого кагонести, но Карамону об этом было знать не обязательно.

— Смотри, не отруби себе что-нибудь. — предупредила она.

Рейст разворачивал свой более маленький сверток гораздо медленнее, но тоже сильно обрадовался, увидев набор кожаных пузырьков.

— Они тоже были достаточно дороги. — сказала Кит, подмигивая Рейсту. Еще один подарок от мертвого кагонести.

В то время как мальчики рассматривали свои подарки, в дверь вошел Гилон, неся в руках продукты и какие-то травы. Он казался измотанным. Гилон удивленно взглянул на Кит и тут же искренне и добродушно улыбнулся. Так как руки у него были заняты, они избежали обычной неловкости, когда не знали, нужно обняться или нет.

— Вот те на, наш искатель приключений возвратился! Кажется, ты выросла на целых два дюйма за эти несколько месяцев. Добро пожаловать домой, Кит.

Она действительно выросла за это время, и физически и вообще. Гилон видел, что Кит держалась теперь не с юношеской дерзостью, а с истинной уверенностью в себе. И в то время, как кто-то, мельком взглянув на нее, мог бы все еще принять ее за мальчика, любой другой, познакомившийся поближе с ее кривой улыбкой и смеющимися глазами, уже не подумал бы так.

Гилон свалил на стол принесенные им продукты. И тут из спальни вышла Розамун, ее глаза блуждали по стенам. Видимо, она не узнавала ни Кит, ни кого-либо вообще из присутствующих. Ее волосы были растрепанны и было видно, что она спала одетой.

Кит нахмурилась. Гилон торопливо увел ее мать обратно в спальню, успокоительно что-то нашептывая. Близнецы, занятые своим новым имуществом, вообще почти не обратили на эпизод никакого внимания, вероятно приученные к призрачным появлениям матери.

Гилон снова появился в комнате.

— Боюсь, пройдет некоторое время, прежде чем мы поедим, — сказал он Кит извиняющимся тоном. — И еда будет не очень. Я не так ловок в стряпне, как ты.

Кит подумала, что это кто-то на небесах сговорился, чтобы держать ее все время поближе к кухне.

— Присядь, Гилон, — со вздохом сказала она — Я сама все приготовлю. Я не разучилась готовить, особенно за последние несколько недель.

Готовя первый ужин после возвращения домой, Кит кратко рассказала близнецам и Гилону историю ее путешествия. В ней Урса превратился в Трубауга — она считала, что будет мудрым как можно сильнее засекретить его имя. Она встретилась с этим таинственным человеком на весеннем фестивале и он поклялся, что знает, где находится ее отец. Он согласился проводить ее к нему, далеко на северо-запад, если она будет готовить для него и его шайки разбойников. Когда оказалось, что он хотел использовать ее в более низких целях — тут она сдвинула брови, чтобы показать, что эти его побуждения были такими, что о них лучше не упоминать — она опустошила кошелек этого Трубауга и покинула посреди ночи его и его бригаду.

— Молодец! — одобрительно сказал Карамон.

— Да, он это вполне заслужил. — вставил Рейстлин.

— А как насчет Грегора? — нерешительно спросил Гилон. — Трубауг действительно знал что-нибудь? Или все это была просто ложь?

— Такая же ложь, как и все остальное в Трубауге — ответила Китиара, печально качая головой.

После побега от Трубауга, продолжила Кит, она пробиралась по опасным горным тропам, пока не наткнулась на подходящее поселение шахтеров и лесорубов под названием Драконоголовье. Это звучит получше, чем Пеньгород, подумала Кит, гордясь своими творческими способностями.

Тамошняя гостиница была веселым местом и в течении многих недель у нее была работа и друзья. Пиготт превратился в веселого шута и пестрая компания, часто посещающая его гостиницу, играла в забавные игры в тон ему. Кит не упоминала истинных имен и темной стороны событий. Гилон и Карамон искренне смеялись над ее вдохновленной интерпретацией событий, но тут Кит поймала взгляд Рейстлина, который глубокомысленно вглядывался в нее.