Ничего.

Кит потянула снова, на этот раз сильнее. И тут же почувствовала какое-то движение на другом конце веревки.

Китиара кивнула Рейсту, который держался позади всех. Он был уже готов, поднять руки в нужную позицию. Он пробормотал несколько слов и поверхность озера у берега, где они все стояли, стала пузыриться и кипеть. Странный шум привлек внимание Бронка и Дюна. Оба брата немедленно потеряли интерес к своей частной драме.

Они замерли, уставившись на озеро.

— Что это? — жутким шепотом спросил Бронк Китиару.

Хорошо. Никто не обращает внимания на Рейстлина.

Темные завитки дыма и струи пламени вырвались из песка у воды. Поверхность озера замутилась и оттуда стала появляться огромная фигура.

Из-за дыма и сумерек было трудно понять, что это за фигура. Существо было похоже на человека, но намного больше. Мокрые завитки слизистых водорослей цеплялись за него. Внезапно его пустые глазные гнезда засверкали оранжевым огнем и верхние конечности задвигались, как будто ужасное существо решило направиться к берегу.

— Это старая карга! — прошептал Карамон рядом стоящему Дюну.

— Старая карга! — испуганно закричал Дюн, — Это старая карга!!!

Закричав от ужаса, Бронк и Дюн побежали друг вслед за другом назад по дороге. Их вопли были слышны еще несколько минут, прежде чем расстояние не стало слишком большим.

Кит, Рейст и Карамон упали на песок, хохоча. Их внимание привлек громкий шипящий звук из воды. Посмотрев в ту сторону, они увидели, как медленно разрушается страшная фигура.

— Я сомневался, что эти овечьи пузыри смогут так долго держать воздух. — сказал Рейст, внезапно став задумчивым. — Когда мы засовывали это хитрое изобретение в клетку и погружали его в воду, то я волновался, всплывет ли оно, когда Кит сдернет крышку с клетки.

— Ты волновался! — воскликнула Кит между приступами смеха. — Бронк собирался поцеловать меня!

— Вы видели, как они драпали? — спросил Карамон и его лицо вспыхнуло, а глаза заблестели. — Пройдет долгое время прежде чем они вообще отважатся посмотреть в нашем направлении.

— Пройдет долгое время, прежде чем они смогут посмотреть даже друг другу в глаза. — торжественно добавил Рейст.

— Конечно, — вынужден был добавить Карамон. — Я смог бы их честно побить, если бы вы позволили мне уладить дело по-моему. — его голос был немного обиженным. — Но это было забавно. — через мгновение произнес он. — Хорошая работа, Рейст.

— Это ты построил монстра. — ответил тот.

— Давайте оставим здесь все это барахло. — сказала Кит, рассматривая развалившуюся «старую каргу». — Бронк с Дюнном обязательно придут сюда, чтобы в безопасности дневного света рассмотреть все поближе. Тогда они увидят, что их испугало: березовая кора, пустой бочонок из-под эля, овечьи пузыри и старые тряпки. Ведьма Озера Старой Карги.

Все трое снова рассмеялись.

— Завтра мы расскажем это всем, правильно? — ликующе воскликнул Карамон. — Это преподаст им урок…

— Нет. — ответил Рейст.

Карамон выглядел озадаченным. Кит понимающе кивнула.

— Пусть они задумаются о том, почему мы ничего никому не рассказываем, — лукаво проговорил Рейст. — Пусть они задумаются о том, когда мы все-таки расскажем.

По пути домой все трое продолжали смеяться, снова и снова обсуждая великолепную ловушку, в которую им удалось заманить Дюна и Бронка. Дома Розамун приготовила ванильный пудинг и на этот раз даже Кит обрадовалась этому.

Почти с момента возвращения в Утеху, Китиара испытывала жгучее непреодолимое желание уехать снова. Но когда дни стали короче и приблизилась осень, она все еще оставалась в доме Маджере. Не успела она и оглянуться, как наступила зима, затем пролетела весна и лето.

Кит отчаянно хотела уехать, но у нее почти не было денег и никакой реальной цели. Она по-прежнему не слышала никаких новостей о своем отце и, вдали от Силверхола, не могла ничего узнать о судьбе Урсы. К тому же она знала, что наемник никогда больше не вернется в эту часть мира.

По большей части дней Кит приглядывала за Карамоном и Рейстлином, но они оба были настолько заняты своей учебой, оба настолько выросли и стали самостоятельными, что ей почти что нечего было делать.

Здоровье Розамун еще ухудшилось и большую часть времени она вообще понятия не имела, что Кит живет в доме, как всегда, на своем маленьком чердаке. Розамун так ослабела, что многие недели была прикована к постели и заботиться о ней было легко. Бигардус несколько раз в неделю приходил к ней по приглашению Гилона.

Давняя подруга Кит, Аурелин Дамарк приобрела женственную манерность и постоянного бойфренда, Юэна Лоу, курсанта городской милиции. Когда две девочки снова встретились, то достаточно легко нашли общий язык в их всегдашних хихикающих беседах. Но мать Аурелин делала все что могла, чтобы Кит редко получала приглашения зайти к ним в гости.

Снова приближалась зима. С началом холодной поры у Китиары вошло в привычку часто бывать у Отика, чтобы следить за компаниями, путешествующими через Утеху.

Хотя Отик Сандал был владельцем гостиницы Последний Приют всего приблизительно лет пятнадцать, репутация его заведения уже была известна всей Абанасинии. Путешественники считали для себя обязательным остановиться в Утехе, чтобы попробовать фирменный эль и жареный картофель с пряностями, которые подавал Отик. Сам хозяин был еще одной причиной этому. Его круглые глаза и такой же круглый живот выражали удовольствие от жизни и Отик упорно трудился, чтобы разделить его с посетителями своей таверны.

Теперешняя слава гостиницы Последний Приют была тем более поразительна, если вспомнить о ее репутации при прежних хозяевах. Это была супружеская пара гномов холмов, чьи кислые мины, казалось, портили все — от эля, который они подавали, до общей атмосферы гостиницы, неприветливость которой путешественник замечал сразу, как только переступал порог. Запахи из кухни могли бы оскорбить даже овражного гнома — ну, почти что оскорбить.

Возможно, причиной этого было недовольство гномов тем, что им приходится жить так высоко над землей или же их бесконечное раздражение из-за изгнания их клана с гор. Как бы то ни было, их семейная жизнь стала разрушаться, доходило даже до публичных перебранок, в то время как репутация гостиницы становилась все более и более дурной.

Однажды муж встал раньше, чем все остальные в Утехе, собрал свои скудные вещички и уехал из города. Никто не скучал по нему, а меньше всех его жена, которая продала гостиницу первому попавшемуся путешественнику на дороге — Отику Сандалу — за «кендерскую монету в полгроша», как говорили местные слухи. То, откуда Отик пришел и куда он направлялся, было тоже предметом некоторых слухов, но каковы бы ни были его планы, Отик достиг той стадии в жизни, когда тяга к путешествиям поуменьшилась, а тяга к спокойной жизни увеличилась. В любом случае это была счастливая случайность. Отик нашел то, что ему было нужно.

Его первой задачей было вычистить гостиницу и любовно отполировать валлиновые полы и мебель до блеска. Затем он взялся за меню. Про свой жареный картофель с пряностями Отик говорил только, что у рецепта было два основных ингредиента: картофель и пряности. «Если он не насытит вас, то можете не платить» — любил говаривать Отик. Вскоре никто уже не сомневался относительно его слов.

Остальные блюда, которые почерпнул Отик из своих путешествий, были не настолько известны, но так же вкусны: тушеное филе форели, пудинг из утиной печени, жареная крольчатина и клюква с сюрпризом.

Годы странствий тоже были отражены в обстановке общей комнаты гостиницы. Отик украсил стены различными сувенирами, редкими вещами и всем тем, что поразило его воображение во время путешествий. И он продолжал пополнять свою коллекцию. Несмотря на протесты своих клиентов, каждый год Отик настаивал на том, чтобы закрыть гостиницу на месяц — он не мог доверить кому-нибудь еще управление ею — и отправлялся удовлетворять остатки своей тяги к странствиям.