Прежде чем Джейн успела выкрикнуть: «Подождите!» или хотя бы подумать над новыми трудностями, ее лошадка помчалась следом за удаляющимся графом. Джейн умудрилась не завопить во все горло. Она просто изо всех сил вцепилась в седло.

Она совсем забыла про поводья, и они, выпав из ее рук, свободно повисли вдоль боков лошади. Конь тут же почуял свободу, взволновался и ускорил шаг. Граф услышал топот и обернулся – как раз вовремя, чтобы увидеть, что смертельно побледневшая Джейн соскальзывает с седла.

– Черт побери! – выкрикнул граф, стремительно разворачивая своего гунтера и соскакивая на землю. Он опустился на колени рядом с Джейн, прямо на грязную дорожку. Джейн уже приподнялась на локте. Она посмотрела на графа и вспыхнула.

– С вами все в порядке? – резко спросил он. – Вы ничего не сломали? Больно где-нибудь?

– Нет, спасибо, все в порядке, – дрожащим голосом ответила Джейн. Но, конечно, она лгала. Потому что она чувствовала: ей грозит смерть от разрыва сердца!

А граф внезапно сквозь юбку ощупал ноги Джейн – бедра, икры, лодыжки. Джейн застыла, чувствуя, как ее тело загорается пламенем под его прикосновением. Потом он провел ладонью по ее ребрам, и она вообще перестала дышать. Но пискнула:

– Ох!

Он замер, уставясь на нее.

Его лицо было так близко от ее лица. Так близко, что если бы Джейн чуть-чуть наклонила голову, они бы поцеловались. И Джейн бессознательно приоткрыла губы и, широко распахнув глаза, качнулась к Нику.

Он резко встал и отряхнул бриджи.

– Все в порядке, – произнес он охрипшим голосом. И протянул девушке чуть дрожащую руку.

Джейн взялась за нее и была тут же бесцеремонно поднята с земли.

– Спа… спасибо, – пробормотала она.

– Какого черта, – прорычал опомнившийся Ник, – какого черта вы мне не сказали, что не умеете ездить верхом?!

Джейн закусила губы. По ее спине побежали мурашки. На глаза девушки набежали слезы – оттого, что он все понял, оттого, что говорил таким тоном. И оттого, что он не поцеловал ее, когда ей этого отчаянно хотелось.

– Вернемся домой, – резко сказал граф, берясь за поводья лошади Джейн, которая уже принялась щипать траву.

– Эй, у вас все в порядке? – поинтересовался подскакавший к ним молодой человек; его спутница осталась в стороне и лишь издали наблюдала за происходящим. – Я видел, как это мерзкое животное… – Он вдруг умолк на полуслове и вытаращил глаза на графа.

И тут же, развернув коня, молодой человек умчался к своей даме.

– Это он! Это Шелтон!

Они оба поскакали прочь, время от времени оглядываясь на графа и что-то оживленно обсуждая. Лицо графа застыло.

– Это слишком для добрых самаритян, – пробормотал он. И тут же добавил: – Будет лучше всего, если мы с вами тотчас же отправимся домой. Но вы должны снова сесть на лошадь. Если вы не сделаете этого сейчас, вы всю жизнь будете бояться ездить верхом.

– Я знаю… – неуверенно ответила Джейн. И тут же брякнула: – Я их ненавижу, всех! Они просто омерзительны!

– Добро пожаловать в Лондон, – язвительно произнес граф.

Но он не мог с легкостью отбросить все это.

В глубине души он испытывал самый настоящий страх.

Разумеется, граф Драгморский не желал признаваться себе в подобном чувстве. И еще он не желал думать о грубости, на которую они с Джейн натолкнулись в Регент-парке. Вместо этого он сосредоточился на куда более важном вопросе: как ему вернуться в общество? Потому что без этого он просто не сможет выдать Джейн замуж.

Однако в его душе все так же таился страх.

Тут он подумал о герцогине Ланкастер. Ей сейчас было далеко за сорок, быстро подсчитал он. Десять лет назад, когда Ник впервые приехал в Лондон со своим дедом, она была эффектной, элегантной женщиной. И очень скоро Ник обнаружил, что ее замужество ей ничуть не мешает; она обратила внимание на Ника, когда они проводили конец недели в поместье барона Ридингтона… да, тогда герцогиня увела молодого человека в увитую зеленью беседку… а Ник был только рад услужить ей. И продолжал развлекать леди всю ту осень.

Будучи уже женат на Патриции, Ник время от времени заезжал к герцогине, но после судебного разбирательства он ни разу у нее не был. Он вообще с тех пор почти не бывал в Лондоне, предпочитая жить в Драгморе. А теперь ему пришлось не только приехать в столицу, но еще и начать поиск путей к возвращению в высший свет; и, отыскивая эти пути, он очутился в гостиной герцогини.

– Вы по-прежнему презираете условности, – сказала она входя.

Ник был потрясен, однако сумел это скрыть. Время безжалостно обошлось с герцогиней. Он помнил ее тридцативосьмилетней красавицей с яркими каштановыми волосами – а теперь перед ним стояла сморщенная, слишком тощая, почти седая старуха. Но Ник взял руку герцогини и склонился над ней. Хотя и не поцеловал.

– Простите меня.

Она подняла голову и посмотрела ему в глаза, когда он выпрямился.

– Когда вы говорите вот так, перед вами не устоит ни одна женщина.

Граф почувствовал себя чрезвычайно неловко.

– Вы должны были оставить свою визитную карточку, – заговорила герцогиня. – А потом ждать моего приглашения зайти… если бы я решила вас пригласить.

– Я знаю, Клэр, я просто не мог ждать.

Они посмотрели друг на друга, охваченные воспоминаниями о прошлом.

– Я слышала, что вы вернулись. Вам, похоже, надоело деревенское одиночество?

– Нет. Просто мне нужна помощь.

Она вздернула каштановые брови. Их цвет был явно искусственным.

– Я ошеломлена! Великий граф нуждается во мне? Для чего?

– Я должен восстановить свое положение в свете.

– Ах да, мне бы следовало догадаться. Но я слишком хорошо знаю вас, Ник. Вас никогда не интересовал свет, и, подозреваю, сейчас он тоже вас не интересует. Так для чего это вам нужно?

– У меня появилась подопечная. Мне надо найти ей мужа. Заинтригованная, герцогиня улыбнулась.

– И кто же она такая?

– Внучка герцога Вестона.

– О да, я слышала, что его сын оставил отпрыска… как говорят, с другого конца постели. Так это правда?

– Это правда. Вы мне поможете?

Герцогиня снова улыбнулась и, подняв руку, коснулась щеки Ника.

– Услуга за услугу, Ник. – Ее пальцы скользнули по его коже. – Я вам помогу.

– Спасибо.

Рука герцогини опустилась к крепкой шее Ника.

– Вы все так же хороши, – пробормотала дама. Ее голос вдруг изменился. – Приезжайте днем. В четыре.

Граф уставился на нее:

– Это ваша цена?

– Я эгоистична.

– Вижу. – Он направился к двери, но на пороге оглянулся: – Но я не проститутка.

– Ник…

Расправив плечи, он вышел.

Джейн была настолько взволнована, что просто не в силах была скрывать свое возбуждение. Сидя рядом с графом на бархатных подушках его кареты, она беспрерывно вертелась. Наконец, стиснув руки, она посмотрела на него счастливыми глазами.

– Я просто не могу сказать, как много это для меня значит!

Граф удивленно глянул на девушку. Они ехали в театр «Лицей», на спектакль с участием Генри Ирвинга. Графу было немного не по себе. Поездка в театр имела свою определенную цель – Ник хотел, чтобы нужные ему люди увидели девушку. Он и не предполагал, что Джейн с таким энтузиазмом отнесется к его предложению. Она-то решила, что граф затеял все лишь ради ее удовольствия. Графу даже показалось, что он заметно покраснел… но, к счастью, в карете было темно.

Джейн без конца болтала о мистере Ирвинге, известном актере. Граф почти не слышал ее слов. Джейн в этот вечер выглядела прелестно. На ней был новый вечерний туалет – элегантное розовое платье с оборками. Волосы Джейн, завитые в крупные локоны, свободно падали ей на спину. Девушка казалась спустившимся на землю ангелом.

Граф вспомнил о герцогине Ланкастер, и его слегка затошнило. Нет, это уже слишком… а он-то думал – они остались друзьями. Но ему следовало догадаться: никто ничего не делает даром. Джейн коснулась его руки. Граф сразу почувствовал напряжение.