Тут же вспомнила, что обожаю суши, и желудок откликнулся голодным спазмом. Прогнав мысли о еде, повернула рычажок на одном из «кранов» и стала ждать.

Сначала ничего не происходило, но затем вода все-таки закапала. Капала она все быстрее и быстрее, пока не превратилась в уверенную струйку. Прозрачную, вопреки ожиданиям. Никакого шкварчания или ржавого выхлопа. Или характерной вони.

У меня язык прилип к небу от желания набрать полную горсть и сделать большущий такой глоток. Но я просто умылась с наслаждением, несмотря на то что вода была холодной.

Боженька, как же хочется пить!

Жажда стала невыносимой, сдерживали меня только барьеры, навязанные цивилизацией, да и те стремительно истончались. Набрала вторую горсть.

Была не была!

— Да пей уже! Не отравишься! — раздался забавный, почти мультяшный голос.

Вздрогнув, вылила всю горсть себе на грудь, и бешено заозиралась в поисках того, кто это сказал. В прачечной было сумрачно, но спрятаться особенно негде. И тем не менее я никого не увидела.

— Я здесь! — перед лицом что-то порхнуло.

Инстинктивно схватила это нечто рукой, как муху на лету. В кулаке оказалось что-то живое и упругое, а местами даже колючее.

— Уй! Ты что творишь, зараза?! Пусти немедленно! Задушишь!

Голосок прозвучал сдавленно, а я поспешила разжать пальцы. В каменное корыто шмякнулось что-то маленькое вроде летучей мыши. Инстинктивно передернувшись, вытерла руку о свое импровизированное платье.

— Фу, гадость!

— Сама такая! — плаксиво буркнул все тот же голос. — Ты мне крыло повредила! Как я теперь летать буду, а?

— Господи! Это… Это ты, что ли разговариваешь?!

Нагнулась, рассматривая существо на дне корыта.

— Нет, Дракон Прародитель! Не похож, что ли? — плаксивые нотки тут же исчезли, зато появились издевательские.

Дракончик! Тот самый — синий!

Воды в корыто натекло уже прилично, и при падении длинная челка малыша намокла и жалко обвисла, но я его все равно узнала. К тому же он был единственным, с кем я разговаривала перед тем, как лишиться чувств.

И вот опять! Не показалось…

Пол под ногами слегка дернулся, стены поплыли, раздался противный звон в ушах. Я схватилась за край корыта.

— Эй! Тише-тише! А ну-ка водички хлебни! Быстрей! А то побледнела тут мне…

Видимо от шока, сделала, как он велел, обнаружив, что вода на вкус просто чудесная. Хотя тому, кто не пил весь день, наверное, и та, в которой цветы неделю простояли, покажется ничего так. Умылась, намочила затылок. Помогло. Голова больше не кружилась.

— Получшело? — поинтересовался дракончик.

— Полегчало, — автоматически поправила его я.

— Да какая разница?

— Надо верно выговаривать слова, чтобы люди тебя понимали.

— Люди? Ха! Меня только ты понимаешь.

Я с недоумением уставилась на дракончика, а тот нетерпеливо запрыгал, расплескивая воду.

— Вытащи меня скорее! Холодно же!

Я было протянула руку, но остановилась.

— Кусаться не будешь?

— Вот еще! И так чуть клыки не сломал. Толстокожая!

— Чегооо?!

— Того! Я нектар люблю и все, что сладенькое. А твоя кровища — сущая гадость!

Дракончик начал потешно отплевываться и мыть язык.

— Я бы тоже сейчас чего-нибудь сладенького употребила… — протянула мечтательно и поинтересовалась: — Раз кровь не пьешь, зачем тогда кусался-то?

— А затем, что хотел стать главным в стае. Сделал вид, что победил тебя, чтобы остальные меня зауважали. Они испугались, когда ты из окна выпала, решили, что напала, а я заметил, что ты нечаянно. Ну и вот…

— Понятно. Значит, самоутвердился за мой счет. И как, остальные поверили?

— Еще бы! Я теперь король дворцовой стаи цветодраков.

Дракончик говорил важно и даже приосанился на свой манер, а я пыталась усвоить информацию.

— Мм! — протянула многозначительно, едва сдерживая смех. — Ну тогда поздравляю.

Ситуация была настолько нелепой, что я не знала, как ко всему этому относиться. Только подумать! Василина Вьюга на полном серьезе разговаривает с летающей ящеркой, и та ей отвечает. А я точно еще не в смирительной рубашке?

— Чего ржешь? Доставай меня скорей, не то простужусь! Цветодракам… нельзя переохлаждаться… — договорил дракончик как-то неуверенно, и голосок стал звучать слабее.

Он пошатнулся, и я, поспешно выхватив его из воды, обтерла краешком портьеры.

— Эй, ты как? — поспешила наружу, где было теплей и светлей.

Признаться, хотелось рассмотреть это чудо получше.

Дракончик лежал на моей ладони с закрытыми глазами и казался таким несчастным, что мне стало его жаль.

Ой! Я же ему крыло сломала!

Присела на крыльцо и осторожно оттянув кожистое, точно у летучей мыши, покрытое мягкой как замша шерсткой крылышко, принялась рассматривать. Целое. Второе тоже…

— Ты что делаешь? — поднял голову дракошка и уставился на меня с подозрением.

— Какое, говоришь, крыло у тебя сломано? Правое или левое? — вопросом на вопрос ответила я.

— Никакое, — буркнул дракончик и отнял конечность.

— То есть, ты мне соврал? — я коварно прищурилась.

— А ты бы вытащила меня из воды, если бы я просто попросил?

— Конечно!

Похоже дракончику на это нечего было ответить. Он смущенно помялся, а потом выдал:

— Цветодраков люди не слишком любят…

— Это почему же?

— Говорят, мы цветы портим, — ответил он так, будто гордился этой особенностью.

— Так, может, не портить? — подсказала я самое очевидное решение.

Малыш не ответил. Вспорхнул и завис, глядя куда-то вдаль. И я решила сменить тему.

— Ты сказал, что тебя понимаю только я, почему?

— Не знаю. Что-то произошло, когда я попробовал твою кровь. Так странно себя почувствовал, что едва успел спрятаться в солнцеед…

— Куда-куда?

— Желтые цветы. Я сплю в одном из них, — пояснил малыш. — Обычно, я питаюсь, пока солнце не скроется. Солнцеедов тут мало осталось, не успеешь днем поесть, останешься голодным. Но сегодня не вышло, и все из-за тебя. Я проспал половину трапезы, а проснулся уже в закрытом бутоне. Было поздно, но я все равно выбрался наружу, из-за голода, а потом почувствовал это.

— Что «это»?

— Это, — дракончик произнес слово с долей благоговения. — Я понял, что должен найти тебя, и следовал за ниточкой. Она меня и привела к тебе.

Тут уже я потеряла всякую ниточку в этом странном разговоре.

— По какой еще ниточке? Ничего не понимаю.

Внимательно осмотрелась, но никаких ниточек, веревочек, или иных «средств связи» между нами не заметила.

— По магической, конечно! А какой же еще? — удивился дракон.

— Я ничего не вижу.

— Так вот же она! — дракончик ткнул когтистой лапкой в… пустоту.

Я нервно хихикнула, все больше уверяясь в собственном душевном нездравии. Не иначе, провалилась Василина в кроличью нору, и дальше ее ждет чаепитие с безумным шляпником…

— А почему ты эту магическую нить видишь, а я нет? — задала коварный вопрос.

— Понятия не имею, — развел лапками дракошка и вспорхнул, зависнув напротив моего лица. — Я еще многого не знаю, только в начале лета вылупился.

— Вот как? Тогда ладно. — Похоже, я имела дело с ребенком или подростком. — А ты еще вырастешь?

— Вряд ли. Я и так довольно крупный для цветодрака. И сильный, — дракончик лихо взмахнул подсохшей и снова распушившейся челкой.

— Это хорошо, — я на полном серьезе кивнула, хотя кроха размером чуть меньше моей ладони на амбала ну никак не тянул.

Впрочем, остальные дракошки, которых я видела, действительно были помельче, если мне не изменяла память. Хотя эта мадам у меня изрядно погуливала налево, но в этом конкретном случае я могла ей доверять. Что ж, пришла пора познакомиться с новым королем цветодраков, что я и сделала:

— Я Василина. Можно просто Лина. А тебя как зовут?

Дракончик что-то мелодично просвистел, но воспроизвести столь сложный звук, я бы ни за что не сумела. Честно попробовала, но мой новый знакомец, едва не умерев со смеху, сообщил, что это было очень неприлично с моей стороны.