Кроме четырех наших основных компаний: virgin music, virgin records, virgin vision и авиакомпании Virgin Atlantic, теперь существовало множество новых маленьких фирм, действующих под покровительством Virgin. Среди них были Top Nosh Food, доставлявшая еду в промышленные зоны; линия одежды Virgin Rags; virgin pubs and vanson property – девелопер, чьей основной задачей было заботиться о нашем все возрастающем имуществе, побочно зарабатывавшая много денег на покупке, расширении и затем продаже имущества. Этот разношерстный набор компаний нуждался в том, чтобы кто-то привел его в порядок.

Английский кинорежиссер Дэвид Путнэм рекомендовал нам Дона Круикшанка. Он был бухгалтером, который пять лет проработал в консалтинговой компании McKinsey, прежде чем стать генеральным директором SundayTimes, далее он перешел в Pearson, где был управляющим директором газеты FinancialTimes. Роберт Деверекс, который к тому моменту был женат на моей сестре Ванессе, сталкивался с ним, когда имел дело с Goldcrest Films, частью pearson, но Саймон ничего не знал об этом человеке. Дон начал работать в тесных офисах на Лэдброук-Гроув, и был первым человеком в Virgin, кто носил костюм и галстук. Все восхищались им, С появлением Дона и качестве управляющего директора Virgin стала превращаться в компанию, которая могла привлечь инвесторов со стороны.

Вскоре Дон привел Тревора Эбботта в качестве финансового директора. Тревор работал в Management Agency & Music, или сокращенно МАМ, развлекательной компании, которая помогла построить карьеру Тому Джонсу и Энгельберту Хампердинку и основала свою собственную фирму звукозаписи, чтобы сделать имя Гильберту О'Салливану. Затем МАМ вложилась в выпуск музыки, а также владела сетью гостиниц, управляла флотилией корпоративных самолетов, ночными клубами, предоставляла в аренду игровые автоматы и дисководы с автоматической сменой дисков -«вертушки». У Virgin и МАМ было очень много общего, но когда Тревор уходил, он работал над слиянием МАМ и Chrysalis.

Скоро Дон и Тревор уже проводили встречи с представителями банков и занимались реорганизацией как финансов, так и внутренней структуры Virgin Group. В целом товарооборот компании в 1984 году обещал достичь ?100 млн., и всякий раз, когда Дон и Тревор встречали меня, они выражали изумление оттого, как ведутся дела. Они пришли в ужас от отсутствия компьютеров в Group, контроля над состоянием товарных запасов и, несомненно, довольно легкомысленного способа решения вопроса инвестирования наших денег, которым пользовались Саймон, Кен, Роберт и я. Они встретились с нами на «Дуанде» и изложили свои предложения по реорганизации Virgin с перспективой приглашения некоторых заинтересованных инвесторов.

Первое, что они сделали, это уладили вопрос банковского кредитования. Банк Courts и его компания-учредитель National Westminster Bank собирались закрыть нас за превышение овердрафта, исчисляемого ?3 млн. Обратившись с тем же самым бухгалтерским балансом в другой консорциум банков, Дон и Тревор условились о возможности овердрафта в ?30 млн. После этого они занялись структурой Virgin Group и решили закрыть несколько наших маленьких компаний, в частности, top nosh food и пабы. Они разделили Virgin Group на Music, retail и vision и затем выделили Virgin Atlantic вместе с Virgin Holidays, heaven, The Roof Garden и Necker Island в отдельную частную компанию. Саймону и мне было по 33 года, столько же было Тревору и Кену. Дон был немного старше, Роберт – немного моложе. Мы знали, что можем принять на работу любого, и решили привлечь к Virgin Group внимание общественности. От рынка рок-музыки мы двигались к фондовой бирже.

Часто спрашивают, почему я так увлекаюсь рекордами: гонки на катерах, полеты на воздушных шарах на горячем воздухе. Говорят, что с моим успехом, деньгами и счастливой семьей следует перестать подвергать себя и их риску и получать удовольствие от того, что есть. Это очевидная истина, и половина меня всецело согласна. Я люблю жизнь, свою семью и ужасаюсь при мысли, что могу погибнуть и оставить Джоан без мужа, а Холли и Сэма без отца. Но другая половина побуждает пускаться в новые приключения, и мне по-прежнему хочется знать, где границы моих возможностей.

Я стремлюсь испытать и познать как можно больше. Физические испытания придавали моей жизни особый размах, что только усиливало удовольствие от бизнеса. Если бы я отказался от затяжного прыжка с парашютом, путешествия на воздушном шаре или пересечения Атлантики на катере, жизнь была бы скучнее. Не думаю, что умру от несчастного случая, но если этому суждено произойти, тогда все, что я могу сказать: да, я ошибался, а убежденные реалисты, которые никогда не отрывались от земли, были правы. Но я хотя бы попытался. Кроме самого приключения я люблю подготовку к нему. Внутри команды рождается высокий дух товарищества; и если мы возвращаемся, побив рекорд, то это не только прорыв, с точки зрения технологии, но и проявление патриотизма, поскольку нас всегда ободряет публика. Так было и со множеством английских исследователей, это в лучших традициях покорителя Антарктики Скотта, и я испытываю гордость, что следую по их стопам.

Первое испытание, в котором я принял участие, – попытка вернуть Великобритании «Голубую ленту». Во времена королевы Виктории «Голубой лентой» награждались пароходы, быстрее всех пересекавшие Атлантику. В 1893 году эта награда удерживалась British Cunard Line. Потом она перешла к трем немецким судам, после чего Cunard снова завоевал «Голубую ленту». Это случилось в 1906 году, а рекорд побила «Лузитания». затонувшая в 1915 1'оду после атаки немецкой подводной лодки. После первой мировой войны немцы снова вернули себе награду, затем выиграло итальянское судно Rex, развив среднюю скорость пересечения океана в 29 узлов[80]. В честь этого достижения и для того, чтобы отметить целую эру состязаний за право обладания «Голубой лентой». английский судовладелец и член парламента Гарольд Хейлз учредил увековечившую его награду. С того момента и далее «Приз Хейлза» присуждался вместе с «Голубой лентой».

В кратком комментарии к условиям получения награды Хейлз пообещал отдать ее самому быстроходному судну, пересекшему Атлантический океан. Он определил Атлантику как часть океана между Амброуз Лайтшип на американском побережье и Бишоп Рок Лайтхаус возле островов Силли Айлз. Хейлз не оговаривал размеров судна, но оно должно было быть пассажирским. В то время никому и в голову не могло прийти, что маленькое суденышко будет иметь хоть какой-нибудь шанс в состязании с большими кораблями.

Следующим «Приз Хейлза» выиграл пароход «Нормандия». французский лайнер, который пересек Атлантику во время своего первого плаванья со средней скоростью в 30 узлов. В 1952 году, перед тем, как эра больших пассажирских судов подошла к концу, пароход «Соединенные Штаты» завоевал «Приз Хейлза». затратив на пересечение океана 3 дня 10 часов и 40 минут. Приз был помещен в американский музей торгового флота. К сожалению, сам Гарольд Хейлз не дожил до дня, когда мог бы стать свидетелем успеха парохода «Соединенные Штаты». По ужасной иронии судьбы он утонул в Темзе в результате несчастного случая. Славные времена пассажирских лайнеров постепенно ушли в прошлое, поскольку люди стали пользоваться новыми видами транспорта, например, самолетами, и все забыли про «Приз Хейлза».

В 1980 году судостроитель Тед Тоулман решил возродить состязание за приз «Голубая лента Атлантики» и попытаться вернуть «Приз Хейлза» в Великобританию. Ему пришлось построить судно, способное пересечь Атлантический океан менее чем за 3 дня 10 часов и 40 минут. Пароход «Соединенные Штаты» был действительно впечатляющим: водоизмещение составляло 52 тыс. тонн, и его машины развивали мощность в 240 тыс. лошадиных сил. Рекорд скорости, который он установил, также поражал: в среднем это было 35. 6 узла (что равняется 40 милям в час). По контрасту с этим гигантом с плавательным бассейном и роялем, Тед запланировал построить легковесный катамаран.