С трудом сглатываю и улыбаюсь подруге.

— В любом случае, мне нужно немного позаниматься.

Она кивает, ее взгляд мягкий, улыбка нежная.

— Хочешь поговорить об этом? Как у нее дела?

Я расправляю плечи и кладу свою сумку на стол рядом с ее.

— Она в порядке. Слаба из-за лекарств и болезни, но ей уже лучше, и станет еще лучше, как только мы начнем принимать новые лекарства.

— Как она относится к экспериментальным препаратам? — в ее тоне есть что-то, чего я не могу определить, и не хочу даже пытаться.

— Ну, она устала. Но будет счастлива, когда все сработает и она останется жива. В противном случае… — не могу вымолвить ни слова, в горле застревает комок. — В противном случае у нас осталось не так много времени вместе.

Джек вскакивает и подходит, чтобы взять меня за руки. Она немного ниже ростом, поэтому я смотрю ей в глаза.

— О, милая, все будет хорошо. Все наладится.

Хочу, чтобы она пообещала. Хочу, чтобы весь мир пообещал, что у меня останется мама. Она — единственное, что у меня есть в этом мире, и я не могу потерять и ее.

Вместо этого я вздыхаю и сжимаю ее руки, затем отпускаю.

— Да, все будет хорошо. Мы начнем принимать новые лекарства и посмотрим, как все пойдет. Все должно быть хорошо.

Она возвращается к собиранию сумки, одним глазом поглядывая на меня, а другим — на свои вещи.

— О, хотела спросить, не занята ли ты на следующих выходных.

Теперь моя очередь сесть, и я достаю из кармана мобильник, чтобы свериться с календарем.

— Лорд Дрю еще не просил о встрече, так что, думаю, да. А что? В чем дело?

— Я временно работаю на агентство по организации питания. Например, подаю еду, убираю и тому подобное. Это для крупной городской юридической фирмы, и они всегда дают хорошие чаевые, особенно если ты следишь за спиртным.

Я фыркаю.

— И ты, кажется, всегда возвращаешься домой с парой бутылок этого дорогущего спиртного.

— Я тут подумала, если будешь свободна, может, захочешь прийти? С тобой там будет намного веселее. Еда тоже должна быть вкусной. Она из ресторана в центре города, который ни одна из нас не может себе позволить.

Скорее всего, я проведу выходные с мамой, чтобы успеть прибраться и что-нибудь приготовить, чтобы потом заходить только после занятий. Тем не менее, у меня еще много дел, которые нужно сделать.

— Я не могу.

Она кладет руки на стол и наклоняется ко мне.

— Знаешь, сколько денег я зарабатываю на этих мероприятиях? Больше, чем нужно на месяц, за одну гребаную ночь. Ты должна пойти, Бел.

Одна ночь за месячную зарплату звучит неплохо. Я могла бы заработать больше денег и, возможно, даже помочь Дрю с учебной, если понадобится. Однако он не очень хорошо воспримет эту новость.

— Пожалуйста. Будет гораздо веселее, если ты будешь рядом. Я даже дам тебе советы. Ради твоей мамы, конечно.

Я кладу голову на стол.

— Ладно. Ладно. Я буду там.

ДРЮ

Бывают дни, когда я не хочу видеть своего отца, и дни, когда я действительно не хочу его видеть. В ту секунду, когда замечаю у Милл стоящий на холостом ходу лимузин, день становится паршивым. Вздохнув, не спеша надеваю ботинки и куртку. Опасно тянуть время, заставляя его ждать, но это все, что я могу предпринимать… пока что.

Однажды я уйду от него и заставлю этого ублюдка заплатить за то, через что он заставил нас с мамой пройти. Заплатить за то, как он изображает из себя идеального отца и бизнесмена. Я знаю правду, и, в конце концов, все остальные ее тоже узнают.

Ли и Ариес спускаются по лестнице в коридор и медленно наблюдают за мной, пока я завязываю шнурки на скамейке у двери. Вокруг меня и на полу разбросано спортивное снаряжение, так что в данный момент места на скамейке хватает только на одного.

Ариес потирает затылок и наклоняется, чтобы посмотреть на заведенную машину на подъездной дорожке.

— Твой отец?

Хмыкаю вместо ответа.

Ли хмурится, и они обмениваются взглядами, после чего оба возвращают свое внимание ко мне. Я выпрямляюсь, прижимаясь спиной к стене.

— Что? — рявкаю.

На этот раз говорит Ли.

— Ты хочешь, чтобы кто-нибудь из нас пошел с тобой?

Я почти смеюсь. Почти. И чтобы мои друзья смотрели, как отец и его головорезы выбивают из меня все дерьмо, когда я неизменно говорю что-нибудь саркастичное? Нет, спасибо.

Встаю и поворачиваюсь к двери уже более решительно, чтобы они не протиснулись вперед.

— Нет, спасибо. Я вернусь через несколько часов. Если не вернусь, вы знаете, где меня искать.

— Если тебе что-нибудь понадобится, позвони нам, — как ни в чем не бывало заявляет Ариес.

Я киваю, хотя шансы на это ничтожно малы. По крайней мере, им не наплевать на меня. К счастью, никто из них не пытается помешать мне уйти.

Водитель знает меня, но не удосуживается выйти и открыть дверь. Я проскальзываю на заднее сиденье, кожа скрипит, когда перебираюсь на противоположную сторону.

С этой стороны лимузина есть бар, и я беру бутылку элитного виски, которую отец здесь хранит.

Водитель везет меня в офис моего отца. Высотное здание в центре города с прекрасным видом на окрестности. Он владеет всем зданием, но использует только его часть для своей инвестиционной компании. Здесь у него также есть несколько квартир, без сомнения, для того, чтобы держать своих любовниц подальше от нашего семейного поместья за городом. Как только мы подъезжаем к парковке, замедляюсь, не спеша выхожу из машины и захожу внутрь. Я не стал утруждать себя переодеванием, оставшись в джоггерах, кроссовках, университетской футболке и поношенной куртке letter. Один мой внешний вид выведет его из себя. Я знаю это, но мне почему-то наплевать. Может, я хочу умереть? Может, я жду, когда отец покончит со всем этим ради меня?

Отец встречает меня на первом этаже, что… необычно.

Он с широкой фальшивой улыбкой хлопает меня по плечу.

— Дрю, сынок. Рад, что ты смог сделать перерыв в учебе и навестить меня.

Его тон такой же фальшивый, как и улыбка, которую он нацепил. Все это — показуха для его фирмы, для охранников, для всех. Каждая деталь — от зачесанных назад волос до кожаных мокасин на ногах — хорошо продуманный образ.

Я знаю, какую роль должен сыграть, но в данный момент у меня просто нет на это сил.

— Чего ты хочешь, отец?

Он прищуривается при слове отец, но не позволяет своей улыбке соскользнуть с лица.

— Пойдем ко мне в кабинет. Нам нужно кое-что обсудить.

Такое ощущение, что к ногам привязали шлакоблоки. Уже знаю, к чему это приведет, но у меня нет другого выхода. Я могу пойти добровольно или насильно, но так или иначе окажусь в его кабинете. Выдохнув, плетусь за ним.

Мы заходим в лифт, и я сохраняю дистанцию, прижимаясь к блестящим хромированным стенам.

— Не хочешь рассказать, что происходит? — спрашиваю, заранее зная ответ.

— Скоро ты все узнаешь. Терпение, сын. Это качество тебе придется развивать, чтобы занять мое место в бизнесе.

Остаток короткой поездки до верхнего этажа проходит в молчании. Слава Богу.

Мы выходим из лифта, и я засовываю руки в карманы, шагая по вестибюлю его офиса. Когда проходим мимо нескольких кабинетов и столов, его сотрудники одаривают меня натянутой улыбкой, а отец делает одолжение, кивая всем, кто встречается на пути.

Его руки ложатся мне на плечи, словно он гордый отец, сопровождающий сына по своему офису. Демонстрируя его, как ценную корову на ярмарке штата.

Я съеживаюсь от этого прикосновения, но продолжаю следовать за ним, прекрасно понимая, что если проявлю несогласие, то наказание лишит меня возможности играть в футбол в течение нескольких дней. Черт, да я, наверное, несколько дней вообще не смогу показываться в университете. Осознав это, придаю своему лицу нейтральное выражение и продолжаю спуск в ад.

Мы идем по небольшому лабиринту из столов, пока не достигаем последней зоны, которая ведет к ряду кабинетов с прекрасным видом. Разумеется, у моего отца самый лучший кабинет и вид из него.