— Если он льет восемнадцать дней без перерыва, мадонна, с чего бы ему прекратиться сейчас?

— Ага, хорошо сказано, Анжели. Ты же знаешь, я держу тебя в списках отряда исключительно за твой высокий моральный дух.

Кто-то из людей Прайса с удовольствием хрюкнул. По общему согласию они ушли назад, в подлесок, присели на корточки, замаскировавшись кто как мог; она их не видела, только слышала шум передвижения. Аш подняла руку, отводя от лица ветки невидимого вереска, оперлась коленом на мокрую залитую водой траву. На какое-то время она согрела ее своим теплом, а потом холод начал остужать тело. И все это на фоне постоянного шороха дождя.

«Жуткая погода; вокруг вражеские патрули; за последние десять лет я только в таких кампаниях и участвовала».

Так и воспринимай ситуацию. Забудь об остальном.

— Смотри, — она подняла к небу глаза и тронула чье-то плечо рядом с собой. — Это ведь звезда.

— Облака расходятся, — проговорил голос Прайса. Опустив глаза, Аш поняла, что перед ней его плечо; его силуэт был чуть темнее, чем фон неба. Она быстро оглянулась, различила черные качающиеся ветви деревьев, два-три других силуэта, явно человеческих.

— Мы тут в безопасности?

— Мы на утесе над рекой Сюзон, это к западу от дороги на Оксон, — буркнул Прайс. — Лес позади; тут нас никто не увидит; для этого им надо забраться повыше, чем мы.

— Ладно; проверь, чтобы у всех шлемы были спрятаны под капюшонами. Если вдруг выйдет луна, я не хочу, чтобы мы отсвечивали, как гелиографы.

Джон Прайс отвернулся и передал приказ. Аш сообразила, что различает белый пар его дыхания в холодном воздухе. Она стащила свои мокрые перчатки и онемевшими пальцами отстегнула пряжку шлема. Рикард принял его, спрятал под промокшим плащом. Чистый леденящий воздух начал щипать ее уши, щеки и подбородок.

Дождь перестал внезапно, в минуту. С деревьев вокруг непрерывно капало, но ветер утих. И холод стал другим, сильным. Взглянув вверх, она увидела зазубренный край уплывающего черного облака на фоне серого неба, облако в вышине быстро бежало на восток.

«И каково тут теперь?»

Холод пробирал до костей, но ей вспомнились ощущения их первого дня в Дижоне: когда наделы на полях золотились от урожая и вокруг стояли созревшие виноградники; Дижон под синим небом, и пылающее солнце над белыми стенами и голубыми черепичными крышами; лагерь ее отряда в лугах, запах пота и конских яблок и очень сладкая коровья петрушка.

Дижон, город с прочными стенами, богатая столица южной Бургундии, чопорный из-за обилия богатых купцов — настолько богатых, что для своего престижа обеспечивают заказами архитекторов, каменщиков, художников и вышивальщиц; Дижон, перенаселенный придворными и армией и артиллерией Карла, великого герцога Запада… Бриллиант на фоне богатого сельского ландшафта.

«Пока мы не отправились в Оксон и не получили там под зад».

В воздухе курился белый пар ее дыхания. Ночь наполнял шум капели, с коры длинных тощих деревьев еще стекала дождевая вода. Она заметила, что уже видны очертания растений. В двух ярдах перед ней отчетливо виднелся край травы и высохшего папоротника-орляка, за которым был обрыв.

Далеко впереди, за огромным воздушным пространством, серое жемчужное облако растаяло на востоке и превратилось в ослепительно яркий серебряный полукруг.

— Это там река, — пробормотала Аш, ее ночное зрение было затемнено луной, она боком выбралась на четвереньках, рейтузы насквозь промокли в холодной воде луж.

Когда глаза адаптировались в свете полумесяца, она разглядела откос обрыва, спускающегося прямо перед ней, такого крутого, что по нему не поднимешься. В ста шагах внизу заросли кустарников тонули в непроницаемой тьме. А за ними — хоть Аш и не знала, где должна быть дорога на Оксон, но увидела ее мерцание: длинная цепочка луж и залитые водой колеи, в которых отражалась луна. На юге — черный силуэт известняковых поросших лесом холмов.

«Ведь мы шли маршем по этой дороге вместе с бургундской армией — как давно? Три месяца? Де Вир говорил, что они, в городе, — пока держатся, но его сведения — девяти— или десятинедельной давности…

Роберт, там ли ты?»

Дальше к востоку, примерно в полумиле, серебряный свет луны отражался во вздувшемся потоке, плещущемся почти у края дороги, — разлив реки Сюзон. Сощурившись насколько можно, в лунном свете Аш не смогла разглядеть ничего, никакой черной массы, которая могла бы быть городскими стенами Дижона. Отблески света могли означать или другую реку, Оуч, или шиферные крыши. По расположению звезд она поняла, что прошло немного времени после обедни. note 1

— Сержант Прайс? Что говорят разведчики? — Аш машинально заговорила на известном ей наречии английского языка, которое было принято в военных лагерях.

В свете луны первой четверти лицо ее собеседника было белым как мел. Джон Прайс стал сержантом алебардщиков вместо Караччи, после Карфагена — и перед ее глазами тут же всплыло не белое в свете луны лицо Прайса, а черты лица Караччи: кожа черная от ожогов, веки завернулись… она отбросила воспоминание.

— Крысоголовые тут внизу, как вы и думали, командир note 2, — Прайс присел на корточки и показал; в кольчужной рубахе и накидке с капюшоном note 3 он выглядел громоздким. Воинский головной убор, застегнутый на пряжку поверх медной части шлема, защищающей затылок, был слишком ржавым и не мог отражать лунный свет и выдать их расположение. Из-под медной части шлема свешивались грязные локоны.

Аш проследила за указанным им направлением. На расстоянии мили отсюда, в темном пространстве, лежащем между ними и городом, она стала различать мигающие световые точки. Костры, вновь разведенные после дождя, расположенные на равном расстоянии друг от друга. Она догадывалась об их количестве: две или три сотни, а еще наверняка какие-то не видны отсюда.

— Патрули каждый час сменяются, — кратко доложил Прайс. — Нас не видно, но тут лучше долго не торчать.

— Согласна. Итак, лагерь противника находится на территории между дорогой и рекой — а там что?

Прайс потер нос, из которого текло, пальцами с въевшейся грязью, с треснутыми и обгрызенными толстыми ногтями; потом спрятал руки в овчинные рукавицы.

— Смотри, командир. Прямо перед нами главная дорога с севера на юг. Дижон — вон там, в дальнем конце дороги и реки, мы сейчас смотрим на западную стену, но ее отсюда не видно. Вдоль реки — заливные луга, по ту сторону дороги стоит их главная артиллерия. Говорят, какая-то артиллерия стоит выше по дороге, к северу, прямо на перекрестке, — Прайс пожал плечами, и в лунном свете это движение было уже совсем отчетливо. — Это вполне возможно. Я точно знаю, что артиллерия блокирует дорогу на юг, в Оксон; я сам туда ходил. А поперек реки у этих крысоголовых поставлены лодки, связанные цепями, так что вниз по реке из Дижона никто не выберется.

Как ни щурилась Аш, но ничего не увидела между нею и невидимыми стенами города, кроме огней лагерных костров.

— У них только осадные машины? А големы есть?

Джон Прайс буркнул:

— Спасибо, что ребятам удалось подобраться близко и убедиться, что это лагерь техники. А тебе еще надо знать, что у крысоголовых на обед?

В ярком лунном свете взгляд Аш трудно было не заметить.

— Я бы удивилась, если бы твои ребята не рассказали и этого!

Прайс неожиданно заухмылялся:

— Ну, от алебардщиков никогда не дождешься рыцарской чепухи. Зато мы лучше всех умеем оглядеться вокруг, чем эти чертовы рыцари в своих жестяных банках. Знаешь ведь кредо рыцарей, командир — «умирать, так в седле!»?

— Ну да, еще бы, — сухо ответила Аш. — Вот почему де Вир взял вас с собой в Карфаген, а ребят в тяжелых доспехах оставил в Дижоне…

— Точно, командир. Половина из моих ребят — браконьеры.

вернуться

Note1

Три часа до полудни.

вернуться

Note2

В традиционной истории не упоминается об осаде Дижона осенью 1476 года. Но поскольку эта осада описана и книге, следует допустить, что Аш или визиготские хроникеры преувеличили незначительный военный инцидент, который историки обошли. Повествование в книге прерывается в ноябре 1476 года: происходит разрыв во времени между концом текста «Фраксинуса» и появлением Аш в кампании при Нанси.

вернуться

Note3

Это туника без рукавов длиной до колена или до бедер; часто без боковых швов, носится с поясом