– Надо немедленно вызвать врача, – быстро сказал Вильмовский, увидев входящих.

Боцман наклонился над Аббасом. Левой рукой приподнял окровавленный платок, которым слуга пытался остановить кровотечение из раны. Одного взгляда на узкое отверстие, оставленное острием кинжала, было достаточно, чтобы определить опасность раны. Рана была смертельной.

– Да, да, необходимо немедленно вызвать врача и уведомить семью, – пробурчал боцман, поднимаясь.

Аббас медленно приоткрыл веки. Затуманенными глазами взглянул на своих белых гостей и с огромным трудом прошептал:

– Сообщите... моему брату... слуга знает...

– Пойдем вдвоем, – сказал боцман побледневшему слуге. – Есть ли где-нибудь поблизости врач?

– В соседнем доме, сагиб... – ответил слуга.

– Побежим за доктором, а потом – к брату. Томек, держи револьвер в руке и стреляй, если бандит осмелится сюда вернуться.

Но врачебная помощь не принесла облегчения несчастному Аббасу. Он умер на рассвете, не приходя больше в сознание. Сразу после короткого допроса, учиненного полицейским, брат умершего начал готовить погребальный обряд. Братья были парсами[27], поэтому погребальное шествие направилось к знаменитым башням молчания, построенным за городом среди болот. По обычаю последователей зороастризма, парсы оставляли своих мертвых хищным птицам на растерзание.

Жуткий погребальный обряд произвел на Томека весьма неприятное впечатление. Стаи прожорливых птиц кружили в воздухе над башнями молчания. По обычаю парсов, погребальные процессии подходили к странным сооружениям, напоминающим круглые, широкие башни, ежедневно в одну и ту же пору дня. Члены семейств покойников не допускались в мрачные кладбища. Они передавали тела умерших у ворот, так называемым Перевозчикам Смерти, ибо только им дано было право переступать порог башен молчания. Тела детей они ставили на самом низком этаже, на среднем – тела женщин, а на самом высоком – мужчин. Как только «гробовщики» уходили из башни, хищные птицы немедленно бросались внутрь, чтобы начать жуткий пир. Вскоре в башне оставались лишь обглоданные человеческие скелеты. Конечно, под влиянием атмосферных условий кости быстро превращались в прах. Тогда Перевозчики Смерти сбрасывали их остатки в колодец, расположенный в центре башни, освобождая таким образом место для других тел.

Только после полудня путешественникам удалось вернуться в гостиницу, где они оставили свой багаж. Подавленные трагическими событиями, они уселись в удобные кресла на тенистой веранде. Боцман приказал официанту подать бутылку рома и охлажденные фруктовые соки.

– Плохи наши дела. В первый же день нас встретили здесь убийством и грабежом, – сказал боцман, когда официант ушел, бросив взгляд на свою правую руку, перевязанную бинтом. – Бедный Аббас! Я все время думаю, почему этот тип со шрамом на щеке решился на убийство? Неужели только ради золота?!

– Кто знает? Если судить по размерам мешочка, золота там было порядочно, – сказал Вильмовский.

– Смуга лично передал депозит в руки Аббаса. Как же мог убийца знать, что было в мешочке? – вмешался Томек.

– Наверно, Смуга не сумел сохранить нужную в таком случае осторожность, – пробурчал боцман.

– Возможно и ему грозит серьезная опасность, – взволнованно воскликнул Томек. – Нам необходимо как можно скорее найти его!

– Клянусь, ты прав, браток, – согласился моряк. – Хорошо, что хоть письмо не попало в руки таинственного убийцы. Андрей, прочти нам его еще раз.

Вильмовский достал из кармана письмо и стал читать вполголоса:

– Я ничего не понимаю, – вздохнул боцман.

– Интересно, где Смуга раздобыл это золото? – заметил Томек. – Может быть, это плата за выполнение какого-то опасного поручения?

– Самим нам эту загадку не разгадать, мои друзья, – сказал Вильмовский. – Все дело и впрямь выглядит довольно таинственно, и лучше всего мы поступим, если завтра отправимся в Алвар.

– Ты прав, папа! Смуга нам все объяснит, – согласился Томек.

Было раннее утро. Вильмовский и боцман еще спали на нижних полках, расположенных по обеим сторонам четырехместного купе вагона. Они лежали с закрытыми глазами, а их груди размеренно поднимались и опускались от тяжелого дыхания. Томек лежал на одной из двух верхних полок. Лежа на боку, почти на самом краю полки, он подпер голову левой рукой, а правой обмахивался бумажным веером. Время от времени он задумчиво поглядывал в окно вагона.

Тропическая жара проникала в купе через проволочную сетку, закрывавшую окно, которая должна была защищать пассажиров от укусов опасных насекомых. Раздвинутые занавески позволяли видеть светлую голубизну неба.

Утренняя тишина, стоявшая в вагоне первого класса, местами в котором пользуются в Индии только белые путешественники, способствовала размышлениям о необыкновенной поездке в страну вечных тайн. Трагические события, которые произошли в Бомбее, отодвигали все другие впечатления на второй план. Поэтому только теперь, во время долгих часов путешествия поездом на север, Томек мысленно приводил в порядок все наблюдения, сделанные раньше.

Томек отлично изучил географию и многое узнал об Индийском полуострове, одном из крупнейших на земном шаре[28]. Уже одно географическое положение Индии делало из этой страны область удивительных контрастов. Южный край Индии достигал экватора, центральные районы находились в умеренной зоне и представляли собой страну огромных рек и плодородных долин, но одновременно также огромных пустынь, а на севере вздымались самые высокие на земном шаре горные вершины, покрытые вечными снегами и льдами. Томек знал, что Индия – необыкновенная страна, где живут народы почти всех рас земного шара. Ему также приходилось слышать о легендарном богатстве индийских магараджей, о религиозных распрях; однако он никогда не предполагал, что прославившаяся своей роскошью Индия – это одновременно страна безнадежной нищеты и голода[29]. Какими же непонятными казались ему индийцы! Они гордились древнейшей культурой, и в то же время верили в волшебства, суеверия, были подвержены социальным предрассудкам, которые обрекали на нищету и гнет огромные слои населения, молились чудовищным богам, вытесанным из камня. Наряду с богатством и плодородием, сколько же было в этой стране человеческого унижения, несправедливости и нищеты!

Время быстро проходило в размышлениях и беседах с товарищами о тайне Яна Смуги. Некоторое разнообразие представляли обеды в поезде, потому что по обычаям, господствующим в Индии, получить обед в пути было довольно сложно. Это вызывало протесты со стороны боцмана Новицкого. Ведь он любил есть часто и плотно. А здесь для того, чтобы получить обед, необходимо было заказать его у босоногого официанта, который собирал заказы во время стоянки на одной из станций. Этот обед приносили в купе только на следующей станции, а посуду забирали на третьей. Поэтому боцман утверждал, что во время путешествия поездом по «такой несуразной стране» он не умер с голоду лишь благодаря крикливым торговцам вкусными, сочными плодами, продававшимися на всех остановках.