— Что за пропавшая подруга? — Гаранор хмурится.

— Сейчас выясним.

Мы возвращаемся за столик. Кажется, боги сжалились надо мной, и сегодня я все-таки получу свой стейк.

Спустя минут десять становится ясно, отчего моя помощница так завелась. Лучше бы заводилась по делу (например, в моей постели), а не закатывала концерты, швыряя в лицо идиотские обвинения и психуя из-за соседки, которой явно не хватает в жизни острых ощущений.

— С чего ты взяла, что с ней что-то случилось? Может, твоя Джен просто решила послать к Йоргам весь мир и отдохнуть после сессии. — Я отправляю в рот очередной кусок мяса и, пока им наслаждаюсь, готов простить маленькой заразе все ее выходки.

Уже забыл, как здесь вкусно готовят. Надо будет сказать Каре, чтобы почаще отсюда еду заказывала. Впрочем, не уверен, что пока будем работать вместе, мне вообще обломятся обеды. От нее даже брул по утрам не дождешься.

Может, попросить для разнообразия яда? Уверен, его моя темная фея принесет сразу.

От мысли (явно лишней в моей голове) про мою фею отвлекает голос брата:

— Мало кто во время отпуска выключает сейт.

— Ты никогда, а вот я всегда.

Правда, я уже забыл, когда в последний раз выбирался в отпуск. Может, слетать куда-нибудь на выходные с помощницей?

Еще одна тупая мысль, от которой я раздраженно отмахиваюсь и возвращаюсь к мясу, пока Эления вдохновенно заверяет Кару, что не пройдет и пары часов, как они узнают, где потерялась ее соседка.

— У Гаранора связи в полиции. Уверена, сонорину Ли быстро разыщут.

Голос Элении. а может, ее слова действуют на Светлую как наркотик. Она успокаивается и даже начинает улыбаться: благодарно моей невестке, робко Гаранору. На меня принципиально не смотрит, будто я лишний на этом празднике жизни.

Только не говорите, что до сих пор считает меня насильником?

Разобравшись со стейком, поднимаюсь из-за стола, понимая, что пришло время разобраться и с Мореной.

— Нам пора.

Кара мешкает, словно не желает расставаться с этой образцово-показательной светло-темной семьей. А Гаранор, как назло, вспоминает о ее опрометчивых заявлениях.

— И все же, сонорина де Ларра, в чем вы обвиняли моего брата?

Теперь не успокоится, пока не покопается в этом дерьме.

— Извини, Гар, опаздываем. — Схватив девчонку за руку, выдергиваю ее из-за стола.

— Была рада знакомству, — успевает она бросить Элении, снова улыбается моему брату (и не надоело?) и наконец начинает двигаться в сторону выхода.

— Пора куда? — шипит мне на ухо, позабыв об улыбках.

— К Ханару. Ты же хочешь узнать, кто изнасиловал твою пропавшую горе-подругу. Вот и будем узнавать.

— Не верится, что это был не ты!

— Если бы я любил девочек в неадеквате, тогда в машине ты бы закончила то, что начала с таким энтузиазмом.

Фыркнув, Светлая замолкает и до парковки мы добираемся без концертов, истерик и обвинений. Почти победа. Если бы и до Аликантара тоже молчала, цены бы ей не было.

И она на удивление молчит. Отворачивается к окну и замирает, будто впадает в стазис. Хорошая девочка. А вот я плохой мальчик, потому что вместо того, чтобы поддерживать в аэрокаре здоровый микроклимат — не разговаривать, спрашиваю:

— Ты знакома с Мореной?

Бросаю взгляд в ее сторону, ловлю в стекле ее отражение. Кара хмурится, после чего пожимает плечами:

— Бывало пересекались на светских мероприятиях, еще когда я жила в Делесе, но близко никогда не общались.

Близко никогда не общались... Что ж, Хан, брат, может, сегодня ты и не станешь калекой.

— Почему спрашиваешь?

— Он мне звонил. Настойчиво приглашал в Аликантар, хотел обсудить мою новую помощницу. Тебя. Может ли Ханар знать о твоем происхождении?

Светлая вздрагивает, словно от удара, и севшим от волнения голосом отвечает:

— О моем происхождении знает только моя приемная семья. И вот теперь еще ты. И...

— Если догадался я, могли догадаться и другие.

Нервно одернув юбку, она трет о нее ладони, пытаясь справиться с дрожью, которая никак не проходит.

— Я же говорю, мы с ним почти не пересекались.

— Тогда что он собрался о тебе рассказывать?

— Йорг его знает!

Снова молчание. Не знаю, о чем думает де Ларра, а у меня мысли только о том, как же мне не терпится «пообщаться» с Ханаром. Если это правда, и он под моим именем порезвился с шайранкой...

Мысль о том, что я сделаю с посольским сынком, обрывается, когда на сейт прилетает голосовой вызов от Гара.

— И часа не прошло, как мы расстались, а уже скучает.

— Это Гаранор? — Светлая как будто оживает. — Может, он узнал ...

Брат действительно зря времени не терял. Поднял на уши всю полицию Кадриса и все-таки выяснил, куда подевалась шайранка.

— Нет, твоя помощь мне не понадобится. Сам разберусь. — прощаюсь, когда он заканчивает, и спешу отсоединиться.

— Они ее нашли?!

Открываю сообщения. Последнее непрочитанное от Гаранора с местонахождением нашей студентки.

— А вот это уже интересно...

— Что там такое?! — Не выдержав, Кара выхватывает у меня сейт пробегается по экрану взглядом. — Джен в Аликантаре?

— Не просто в Аликантаре. Она там же, куда меня так настойчиво звал Ханар.

Что же ты задумал, брат?

Кара

Дорога до Аликантара неблизкая, но я радуюсь передышке. Здесь, в аэрокаре, у меня появляется возможность перекрыть поток эмоций, наконец успокоиться. Что Джен забыла на лучшем курорте Грассоры? Отправилась туда сама? Но зачем было сейт вырубать?

И что, Йорг побери, происходит между ней и Ханаром Морено?!

— Ты сказал, он пригласил тебя на вечеринку? — уточняю у босса, которого еще час назад я дико ненавидела, а сейчас...

А сейчас я не буду об этом думать. Сначала выслушаю посольское отродье и, если предположения Ксанора подтвердятся, и это он над Джен надругался, у Ханара Морено на одну конечность станет меньше.

Но если Хорос захочет оторвать ему еще и руки с ногами, то я, конечно же, возражать не стану.

— Жизнь Хана — одна сплошная вечеринка с нескончаемой чередой шлюх и безграничными запасами выпивки. Стыдно признать, но я и сам когда-то был как он.

А то я не знаю!

— Хочешь сказать, сейчас изменился? — Я скептически усмехаюсь.

— С таким братом и такой невесткой у меня просто не было шансов остаться старым добрым кутилой Ксаном.

— Но девиц по-прежнему меняешь регулярно. — Слова вырываются прежде, чем я успеваю сжать губы и мысленно себе врезать.

Боги, Кара, ты сейчас звучишь, как ревнивая баба! Оно тебе вообще надо?!

— Скажем так, на стабильные отношения у меня нет времени. — Высший насмешливо улыбается. — И почему упрекаем и интересуемся? Желаешь предложить свою кандидатуру?

— Два миллиона, Хорос. — напоминаю любителю случайных перепихонов.

Усилием воли возвращаю себя к вечерним пейзажам и таким приятным мыслям о членовредительстве. Далеко внизу простирается море, в это время суток похожее на рассеченный надвое осколок огромного мориона — черная рябь сколов с золотыми жилами огней. Аликантар уже близко. С высоты, на которой летим, можно рассмотреть рестораны на берегу моря и те, что построены на воде. К ним ведут закованные в металл пирсы, издали напоминающие дорожки лунного света. На пологих склонах, за стеной из пальм, угнездились виллы миллионеров и десятизвездочные отели, в которых даже самый простой номер стоит больше, чем вся моя стипендия за год.

И именно здесь Джен угораздило оказаться. С Ханаром или, может, просто совпали координаты?

— О чем задумалась? — Темный бросает на меня взгляд.

— О том, что могла бы стать классным хирургом. Или патологоанатомом. Еще не решила, что мне понравится больше: расчленять живого высшего или мертвого.

— Ты страшная фея, де Ларра, ты об этом знаешь?

— Я темная фея, и этим все сказано.