В вестибюле библиотеки было светло, пахло пылью и старыми коврами. Рядом с гардеробной располагалось окошечно с надписью «Справочная». Там Смирнову подсказали, куда ему лучше всего обратиться.

В гулких коридорах гуляло эхо. Сыщик толкнул нужную дверь и оказался в большом прохладном зале, уставленном столами. Кроме молодой женщины и паренька, которые подняли головы и посмотрели на вошедшего, в зале никого из посетителей не было. Худая дама в очках скучала за столиком библиотекаря, куталась в меховую жилетку.

– У вас что, не топят? – поежился Всеслав. – Ну и холодина! Как же вы тут сидите?

Дама в очках неприветливо взглянула на посетителя, который не интересовался наукой, а задавал глупые вопросы. Она бы с удовольствием отправила его подальше, но привычка к вежливости возобладала над эмоциями.

Сыщик протянул ей фотографию, на которой стояли рядом, улыбаясь, мужчина и женщина.

– Посмотрите, пожалуйста, внимательно, – указал он на мужчину. – Вы знаете этого человека?

Если худая дама ответит отрицательно, придется уйти ни с чем. Всех остальных Смирнов уже обошел. Он затаил дыхание…

Дама поднесла фотографию к самому носу – видимо, очки ей мало помогали.

– Да, – важно произнесла она, не отрываясь от снимка. – Я его знаю. Пару лет назад он работал над монографией об академике Севергине. У меня прекрасная память на лица. А в чем, собственно, дело?

– Я журналист, – соврал Всеслав, показывая липовое удостоверение. – Пишу статьи на криминальные темы. Этот человек пропал, его разыскивают. Ваше свидетельство может оказаться неоценимым!

Дама порозовела от удовольствия.

– Не понимаю, каким образом я могу вам помочь, – смутилась она. – Но… раз вы так считаете… Он писал монографию, я подбирала материалы, этим наше сотрудничество и ограничивалось.

– А кто такой Севергин?

Дама одарила сыщика таким взглядом, будто он сморозил несусветную глупость.

– Академик Василий Севергин…

И тут она выдала длинный, восхищенный монолог о деятельности вышеупомянутого ученого, по мере которого Всеслав с трудом сдерживался, чтобы не перебивать ее новыми вопросами. Складывалось впечатление, что дама ни с кем не разговаривала уже много, много лет и страшно истосковалась по процессу. Когда дама выдохлась, сыщик уже ни о чем не хотел ее спрашивать.

– Спасибо, – пробормотал он, поспешно направляясь к выходу.

– …был так любезен, что предоставил в наше распоряжение два экземпляра уже готовой монографии, – донеслось ему вслед. – Желаете ознакомиться?

Господин Смирнов подавил порыв побыстрее захлопнуть за собой дверь, остановился и… вернулся.

Дама просияла. На ее худом лице расцвела лучезарная улыбка.

– Я мигом, – сказала она, поднимаясь. – Велю, чтобы ее подняли из архива. У нас архив в подвальном помещении. Полистайте пока журнальчик!

Минут через пятнадцать она вернулась с монографией – прошитой стопкой листов толщиной в два пальца. Смирнов с ужасом уставился на сей труд.

– Вот! – радостно воскликнула она. – Вы первый, кого заинтересовала эта работа.

– Могу я взять монографию с собой?

– Не-ет, что вы! – строго сказала дама. – У нас ничего выносить нельзя. Можно сделать копию, но ксерокс сломался. Вы посмотрите, почитайте… если какие данные вам понадобятся, перепишете.

Смирнов вздохнул и уселся изучать монографию – листок за листком. На последнем автор поместил перечень литературы, которой он пользовался. Сыщик подозвал библиотекаршу.

– А можно мне просмотреть еще вот это и это?

– К счастью, в нашем архиве имеются интересующие вас материалы, – обрадовалась она.

Спустя час Всеслав нашел то, чего ему не хватало для окончания дела. Оставалась самая малость…

– Вы не представляете, как вы мне помогли, – сказал он даме. – Если бы не вы…

Он наклонился и поцеловал ее сухую, жилистую руку, пахнущую клеем. Дама покраснела.

– Нашли то, что искали? – спросила она.

– Почти…

– Приходите еще.

Господин Смирнов вылетел из библиотеки как на крыльях. На ступеньках намерз лед, и сгорбленная дворничиха посыпала его песком.

– Гляди под ноги, сынок, – добродушно предупредила она сыщика. – Тут давеча профессор один упал, еле поднялся… Гололед!

Всеслав не успел ей ответить – ему позвонила по мобильному Ева.

– Я кое-что поняла! – сообщила она. – Приезжай домой.

– Не сейчас… У меня потрясающая новость! Я должен уточнить детали.

Ева огорчилась, он почувствовал ее настроение по изменившемуся тембру голоса.

– Ну-у… вот так всегда. Ты знаешь, что тем утром, когда убили Мартова, в его квартире побывала Мария Варламовна?

– Вместе с убийцей, – усмехнулся сыщик. – Догадался!

– К-как вместе с… что ты болтаешь? Неужели она меня обманула?!

– И да, и нет. Не расстраивайся, дорогая, – мягко произнес Смирнов. – Теперь все встало на свои места, за исключением одной малюсенькой детали. Нам предстоит увлекательное приключение. У тебя на сегодня назначены уроки испанского?

– Да… Один.

– Отмени его и собирайся. Оденься потеплее, во что-нибудь спортивное. Через час, максимум через два, я за тобой заеду.

Он отключился, набрал номер Тараса Михалина.

– Ваш шантажист не звонил?

– Почему это он мой? – взорвался бизнесмен. – Продолжаете думать, будто я все сочинил? А знаете, мне плевать! Да, я скрывал от вас некоторые вещи, но мне не стыдно. Я делал это ради женщины и сделаю еще раз, если понадобится! Кстати, вы мне обещали сказать, где она… я места себе не нахожу…

– У меня сегодня продуктивный день, – бесцеремонно перебил его Смирнов. – Я изучил монографию об академике Севергине и теперь из библиотеки еду прямо в баню! Хочу расспросить Матвея про царапину на вашем бедре. От его показаний зависит многое.

– Что? – разозлился Михалин. – Сдадите меня в милицию?

– Хуже! Вы лишитесь возможности не только встретиться с вашей женщиной, но и… совершить весьма забавное путешествие. Уверяю вас, в вашей жизни ничего подобного не было и не будет.

На том конце связи повисло напряженное молчание. Тарас не знал, как реагировать на слова сыщика. «Он издевается надо мной за мои же собственные деньги! – подумал господин Михалин и внутренне расхохотался. – Ну и фрукт!»

– Какая моногафия, какой академик? – наконец вымолвил бизнесмен. – Шутите? Вы чем вообще занимаетесь? При чем тут баня и моя царапина? Иметь царапину на теле – это что, уголовно наказуемое деяние?

– Теперь все зависит от банщика Матвея! – ничуть не смущаясь, заявил Смирнов.

– Черт бы вас побрал! Ладно… валяйте, спрашивайте Матвея, доносите на меня в милицию, только скажите… где она? Я хочу ее видеть. Очень!

– Посмотрим… Через час-полтора мне нужна будет на сутки машина без водителя – мощная, надежная, с полным баком бензина. Лучше всего – джип. Сможете предоставить?

– Смогу, – угрюмо ответил Михалин. – Зачем она вам, спрашивать, конечно, нельзя?

– Вы стали очень догадливым, Тарас Дмитриевич. Ждите моего звонка. А пока приготовьте машину, оденьтесь потеплее…

– Зачем? Вы меня в СИЗО отправите? А сами поедете на джипе устраивать зимний пикник?

– Что-то вроде того, – усмехнулся сыщик. – Так я могу на вас рассчитывать? Не сбежите?

Мария Варламовна удивительно быстро поправлялась. Весь тот ужас, который она держала в себе, поневоле выплеснулся наружу. Тяжесть ее внутреннего состояния, усугубляющего болезнь, облегчилась, и лекарства творили чудеса. На кашель и некоторую слабость – остатки недомогания – можно было не обращать внимания.

Разговор с Евой и особенно трогательная просьба гостьи напеть старинную песню пробудили в душе Марии Варламовны волнующие, смятенные чувства. Ева тоже взбудоражилась – вдруг сказала, что ей срочно нужно позвонить, засобиралась домой.

– А где Римма? – спросила она, одеваясь в прихожей.

– Работает… придет не раньше девяти вечера.