- Что случилось? Как я?.. Почему?.. На лице её был ужас, её немного пошатывало, как пошатывает человека, который во сне куда-то забрался и не может понять, где он. - Всё хорошо, Кристабель, - заверила её директриса Кук. - Вам надо лишь спуститься с этого стола. Эндрю, не подадите ли вы ей руку?
- Почему?.. Кто?.. - Миссис Лоуренс в панике оглядывалась, её взгляд непонимающе блуждал по нашим лицам.
Точно так же, как после приступа лунатизма, случившегося с Мией, меня вдруг озарило, в желудке появилось неприятное ощущение, а вместе с ним пришло понимание. С миссис Лоуренс всё произошло не случайно - это было какое-то представление для нас. Кто-то использовал миссис Лоуренс как марионетку, чтобы что-то нам показать.
Этот кто-то был намного сильней нас. И он нас опережал.
- Это ведь сон, не так ли? - проговорила миссис Лоуренс. - Конечно же сон.
- К сожалению, нет, - прошептала за моей спиной девушка.
И я почувствовала, что все в этом зале так же, как я, сочувствуют этой заикающейся и шатающейся женщине.
Все. Кроме одного человека.
В то время как мистер Дэниел и всё ещё мертвенно- бледный мистер Ванхаген помогали миссис Лоуренс сойти со стола и повели её к выходу, я медленно повернула голову и встретилась глазами с Артуром. Он, казалось, ожидал этого, взгляд его голубых глаз оставался невозмутимым. Пока на него не стали глядеть и Генри с Грейсоном. Конечно, они подумали о том же, о чём и я.
Артур усмехался. Усмешка его была не просто торжествующей, но какой-то противоестественно удовлетворённой.
Ученики, оправившись от шока, устремились к выходу из зала, Артур слегка поклонился нам.
- Это только начало, друзья мои, - прошептал он несколько мгновений спустя, протискиваясь в толпе мимо нас. - Попробуйте так сами.
Глава 2
Генри нашёл слова первый:
- Опять этот Артур со своей извращённой душой.
- Дерьмо! - сказал Грейсон и закрыл руками лицо.
Школьная столовая гудела, как пчелиный рой.
- Как он это сделал? - спросила я. Нотки ужаса в моём голосе усиливали чувство страха, который я и так испытывала. - Как он мог так манипулировать сном миссис Лоуренс - заставить её среди дня взобраться на стол и попросту погубить свою жизнь?
Я продолжала смотреть на хаос вокруг учительского стола.
Генри пожал плечами:
- Думаю, какой-то особо коварный вид гипноза. Достаточно выбрать объект и проникнуть в него.
- Ну да, звучит суперпросто! - насмешливо сказал Грейсон.
- Но почему бедная миссис Лоуренс? Что... - Я ненадолго замолкла, потому что мимо нашего стола к выходу как раз направлялся Сэм, брат Эмили.
После истории с Господином Исполином он имел обыкновение, проходя мимо меня, тихо говорить: «Стыдись». С некоторых пор он говорил это и Грейсону, однако сегодня и он казался слишком шокированным, чтобы думать об этом. Я дождалась, когда он достаточно удалится, потом спросила опять:
- Почему миссис Лоуренс? Что она сделала Артуру?
- Ничего, насколько я знаю. - Грейсон выглядел таким же беспомощным, как и я. - Артур и французским языком перестал заниматься два года назад.
- Думаю, тут нет ничего личного, - сказал Генри.
В отличие от Грейсона, он не казался подавленным, был даже как-то необычно оживлён.
- Миссис Лоуренс он выбрал скорей просто случайно, чтобы продемонстрировать нам свои возможности. - Генри вглянул на часы. - Всё, Грейсон, нам пора обсуждать с миссис Забрински проблемы кубофутуризма и русского авангарда.
Грейсон с глубоким вздохом взял свою куртку:
- Чёрт побери, а ведь у меня до сих пор по всему телу мурашки. Никогда не думал, что буду так бояться Артура. Но зато теперь у меня такое чувство, что в сравнении с ним все злодеи мира - не больше чем детские страшилки.
- Находи во всём что-нибудь позитивное, - сказал Генри и ободряюще похлопал Грейсона по плечу. - По крайней мере, мы знаем, почему он все последние недели держался так тихо. Он разрабатывал способ достичь мирового господства.
Хотя последние слова должны были звучать как шутка, ни у Грейсона, ни у меня они не вызвали желания посмеяться.
- Если Артур может так манипулировать снами людей, заставлять их наяву делать, что он пожелает, отсюда не так уж далеко до мирового господства, - пробормотала я. - И если мы захотим предупредить об этом людей, мы окажемся в психушке раньше, чем произнесём: Дверь сна.
- Ну да! - ухмыльнулся Генри. - Скверно, что мы единственные могли бы его остановить.
- Только не знаем, как это сделать, - добавила я тихо.
И всё же мы... мы должны что-то сделать. - Грейсон был полон решительности. - Давайте сегодня вечером после тренировки встретимся дома. Нужно разработать план.
Казалось, пока он надевал куртку, ему на ум что-то пришло, но выражение решительности на его лице опять смени лось растерянностью.
- Вот ведь урод! Он действительно отыскал худшее время. Как нам спасать мир и одновременно готовиться к выпускным экзаменам?
Генри коротко хохотнул:
- А ведь у него та же проблема! Сомневаюсь, что он ради мирового господства пожертвует своим выпускным экзаменом.
Хорошо, если он тут был прав. Хотя для мирового господства необязательно получить диплом с отличием.
На двух следующих уроках после обеда единственной темой оставалась миссис Лоуренс, её нервный срыв и чуть ли не стриптиз. Директриса Кук вполне могла отвезти её прямиком в клинику, так что мы увидим её уже не скоро. Урок мистера Ванхагена также был отменён. Возможно, и у него случилось нервное расстройство, как предполагала моя подружка Персефона. Или он поехал домой к жене и собирался искать новую работу. Трудно сказать, кто больше нуждался в сочувствии.
Когда я после уроков шла домой со своей младшей сестрой Мией, оказалось, что эту историю уже давно обсуждали ученики младших классов.
Мия, конечно, хотела узнать подробности.
- Это правда, что она ступила в гороховый суп и разнесла мокрый след по всей школе? - спросила она, едва мы покинули школьный двор.
Я уже собиралась ответить, когда кто-то сзади обнял меня. Я автоматически вскинула кулаки.
- Пожалуйста, без кунг-фу, это всего лишь я! Генри убрал руку. Он всё ещё пребывал в весьма при- поднятом настроении. Или просто мне так казалось.
- Привет, Мия! Славная у тебя причёска.
- Лотти называет её «Гнездо Сисси». - Мия потрогала плетёную корону на голове. - А Лив и я называем это «Навозной кучей Сисси».
- Очень практично, - сказал Генри и взял меня за руку. - Что, если я немного пройдусь с вами? А почему, кстати, вы не пользуетесь автобусом?
- Потому что на солнце так хорошо. - Мия покрепче взяла меня под руку и нахмурилась.
Прежде чем она успела открыть рот и задать какой- нибудь неприятный вопрос («Вы что, опять сошлись или как? Если нет, почему вы так держитесь за руки?»), я сама поспешила добавить:
- Потому что в автобус с нами всегда садится одноклассник Мии, который называет её Серебряный волос, Гил Уолкер. Да ещё пишет ей любовные стихи.
- Ужасно, конечно! - засмеялся Генри.
А я старалась не замечать ямочек в уголках его рта и не думать, как он с ними будет целоваться.
- Не говори. - Мия, к счастью, решила отвлечься. - Наконец-то нашёлся человек, который от этого не в восторге. А то мама и Лив хотели меня убедить, что мне надо поискать деликатные слова, лишь бы не обидеть мальчика.
- И со всей деликатностью сказать ему, что лучше бы он поискал другую принцессу, - пояснила я.
- А ещё добавить, что иначе я пошлю его вместе со стихами куда-нибудь подальше! - Мия, фыркнув, пнула камешек, оказавшийся у неё под ногами. - Да ведь это его ничуть не смутит, только вдохновит на новый стишок.
В самом деле. Даже я бы могла добавить, что от поездки на автобусе невелика радость, если у тебя за спиной кто- то громко ищет рифмы к синим, как небо, глазам и блеску зубов.