Прошло несколько месяцев, Джамад не плохо справлялся с обязанностями правителя. Вот только от прежнего терпимого отношения к простым людям не осталось и следа. Он стал жёстким почти жестоким. От жениха Зандиры пришло известие о том, что он не изменил своего решения жениться на ней. Сестра немного развеселилась, но Джамад стал мрачнее. Я не понимал, что с ним происходит и как-то спросил о причинах его настроения. Он долго молчал, потом улыбнулся, похлопал меня по плечу и сказал, что ему немного трудно, но это скоро пройдёт. Через несколько дней после нашего разговора, я услышал, как Джамад и Зандира громко ругались в её комнате. Я вошёл и увидел, Зандира плачет навзрыд, а Джамад, как ни в чём не бывало, улыбался и пытался погладить её по голове. «Что происходит?» задал я вопрос. «Он не даёт мне разрешения выйти замуж, он жестокий человек и противится моей любви» плакала Зандира. Я спросил Джамада, почему он доставляет нашей сестре страдания. Он мне ответил, что её жених не достоин стать нашим родственником, потому что его семья не такая богатая, как наша и он найдёт сестре лучшую пару. «Но я люблю его и он меня любит» всхлипывала Зандира. Джамад, не желая слушать, вышел из комнаты. Я попытался успокоить сестру, но она была безутешна.

Прошло ещё несколько дней и произошло нечто ужасное. Я был в библиотеке, когда услышал женский плач. Выйдя из библиотеки, я столкнулся с Зандирой, которая шла, шатаясь из стороны в сторону. Чудовищный кровоподтёк на пол лица, её руки были в ссадинах, сари разорвано. «Что случилось?!» закричал я, подхватив падающую сестру. «Он, он» бормотала она сквозь слёзы. «Кто он, что с тобой?» я никак не мог расслышать её слова. «Джамад, он взял меня силой, обесчестил» она едва смогла вымолвить это и добавила, что он ушёл купаться на реку. Я оставил её и бросился искать Джамада. Вы не представляете, что творилось в моей душе. Ненависть, злоба захлестнули меня. «Как он мог совершить такое чудовищное преступление! Ведь она наша сестра! Что за чёрные силы толкнули его на это?!» думал я набегу. Выбежав на берег Ганга, я увидел, как Джамад весело плескается в воде, смеясь и что-то напевая. Я остановился, словно столкнулся с каменной стеной. Мой разум был воспалён до предела и я бросился в воду. «Кемаль, посмотри, какая тёплая и ласковая вода» радостным голосом говорил Джамад. Но я не слышал его, в моих глазах потемнело, я схватил его за горло. Мы барахтались в воде, он, захлёбываясь, что-то кричал мне, но в своём безумстве я не слышал его. Я был ослеплён и оглушён ненавистью и физически сильнее его. Последнее, что я помню, это его глаза и тихий шопот: «она мне не сестра».

Я не помню, как вышел из воды, мои ноги дрожали, я упал на песок. Сколько я пролежал так, незнаю, встал и побрёл, неоглядываясь, к дому, осознавая, что случилось непоправимое. В моей голове и моём сердце была звенящая пустота. Переступив порог дома, я остановился, словно поражённый громом. Последние слова Джамада, всплыли в памяти, опалив меня огнём. Заслышав шаги по лестнице, я поднял голову и увидел, как ко мне спускается Зандира. Увидев меня, мокрого, грязного, она остановилась и с криком «что случилось?», побежала, оступилась и покатилась по лестнице вниз. Её изломанное тело бесформенной куклой упало к моим ногам. Неестевственно вывернутая шея не оставляя надежды. Зандира была мертва.

Остановившийся взгляд Кемаля был безжизненным и мутным. Он молчал, не было ни рыданий, ни причитаний, тягостная тишина повисла в воздухе. Шалтир и Генри опять переглянулись.

— Месть принесла тебе покой? — спросил Шалтир.

— Нет, она обрекла мою душу на вечные муки. Несколько месяцев я жил, как в тумане, непонимая и не осознавая ничего. Я словно сам умер. Тело Джамада так и не нашли, воды Ганга унесли его в океан, сохранив тайну. Кто-то как-то занялся похоронами Зандиры, но я ничего не помню. Моё решение уйти из жизни возникло само собой. Я проклят самим небом и Всевышним. Я сам сейчас не знаю, как пришёл к вам.

— Уехать, убежать далеко от того места, где было много не разрешённых проблем не получиться. Время вспять не повернуть, место здесь ни при чём. Разум, память, боль и душа всегда будут с тобой. Да, действительно, то, что вы нам рассказали, ужасная история. Но в ней есть много тайного, вы согласны со мной, Генри?

Генри поднял на Шалтира глаза, нескрывая удивления. Он тоже так подумал, но никак не мог понять, что его смущало.

— Это ваша сторона истории, а теперь давайте посмотрим, что было на самом деле.

Шалтир встал и вышел в другую комнату. Вернувшись через несколько минут, он нёс в руках поднос, на котором лежало шесть камней, три белых и три чёрных, два графина с прозрачно-желтоватой и красной жидкостью и шесть зелёных листиков какого-то растения. Шалтир обошёл вокруг ковра и положил камни, чередуя по цвету. Войдя в круг, он словно закрыл дверь, положив последний, чёрный камень. Он протянул Генри и Кемалю по два листочка, а два положил себе в рот и разжевал. Потом налил в бокалы сначала желтоватую жидкость и выпил, потом налил красную и отпил несколько глотков.

— Смелее, юноши, это поможет нам увидеть то, что долгое время скрывалось от всех. Христос сказал: «Правда сделает тебя свободным, всё тайное становится явным». Поторопитесь, иначе мы можем не успеть пройти через открывшиеся ворота времени.

Генри ободряюще сжал руку Кемаля и выполнил всё то, что делал Шалтир. Кемаль был безучастен, машинально повторяя за Генри. Шалтир протянул им свои ладони. Они втроём взялись за руки и закрыли глаза и через секунду оказались в гуще событий далёких лет.

Большой плот, на котором несколько десятков человек переправлялись на другой берег полноводной и довольно бурной реки. Внезапно, словно вырвавшаяся из глубины, волна накрыла плот. Когда она схлынула, унося с собой почти всех, на плоту осталось только два человека, мужчина и молоденькая девушка. Они лежали на брёвнах, взявшись за руки. Бурные воды реки уносили несчастных, кричаших людей всё дальше и дальше от спасительного плота. Судя по всему, спастись никому не удалось. Тут мужчина, видимо что-то услышав, подполз к краю и выхватил из воды маленький свёрток. Поднеся его к девушке, мужчина развернуд материю и увидел содержимое. Это был прекрасный, здоровенький мальчик, нескольких недель от роду, который громко плакал, открыв беззубый рот. Девушка завернула ребёнка и прижала к груди. Малыш сразу замолчал и заулыбался.

— Скажите Кемаль, вы узнаёте этих людей? — послышался приглушённый голос Шалтира.

— Да, это мой отец Фатмур и моя мать Раджмани, — тихо прошептал юноша.

— С этого момента мы больше не будем разговаривать, просто смотрите и запоминанайте всё то, что увидите, — голос Шалтира растаял в воздухе.

С этой минуты трое, словно растворились во времени, только осталось ощущение тройственного единства, связывающего их астральные тела.

Фатмур был сыном раджи провинции Браджад. Его отец был весьма влиятельным человеком, пользующийся уважением в самых высоких кругах индийской знати. Фатмур был единственным старшим сыном в семье, поэтому после смерти отца он унаследовал всё. Но роскошь и богатство семьи, нажитое на непосильном труде и бедности простых людей, казались для него тяжким бременем. Первым делом, приняв бразды правления из рук умирающего отца, он отправился по своим владениям. Нищита, голод и болезни косили жителей деревень, как косой. Придя в ужас от этой картины, Фатмур решился на неприемлимый для знати шаг. Он кардинально изменил жизнь своих подданных и прослыл странным чудаком-реформатором среди богатых людей Индии. Его не понимали и смеялись над ним. Но он не обращал ни на кого внимания. Через несколько лет его правления Браджадом, многие скептики и насмешники заметили, к своему удивлению, что провинция, вопреки прогнозам, расцвела. На фоне часто вспихивающих повсеместно бунтов, спокойная и размеренная жизнь Браджада была удивительной и многим не давала покоя. Фатмура склоняли на каждом углу, ему завидовали. Находились даже такие, которые пытались нарушить эту идилию путём коварства и диверсий. Но житили деревень этой провинции вставали на защиту своих границ и постепенно от этого «рая на земле» все отстали.