— Пошли…

Зайдя в комнату, Джозеф поздоровался с Эдом и, не раздеваясь, взял магнитофон и вставил в него кассету, найденную в доме доктора Джакоби.

Из динамика послышался голос Лоры Палмер — он звучал настолько явственно, что Джозеф невольно вздрогнул:

— Доктор Джакоби? Привет… Это Лора Палмер… Все же, какая отвратительная жизнь в нашем паскудном Твин Пиксе… Как тут тоскливо, как скучно… Просто умереть можно от скуки. Вы, док, так, конечно же, не считаете… Вы ведь у нас просто как исповедник, вам нее говорят о своих проблемах, своих несчастьях, вы, ниш местный Зигмунд Фрейд, всем пытаетесь помочь… Представляю только, какие любопытные вещи сообщают вам ваши пациенты. Док, моя мама подсунула мне книжку, знаешь как называется? «Энциклопедия девушки»… Просто умора — она, видимо, решила просветить меня в вопросах, как говорят у нас в школе, «сексуального воспитания»… Хочешь, кое-что прочитаю? — из магнитофонного динамика послышался шелест переворачиваемых страниц. — Вот: Глава называется — хи-хи-хи… «Девственная плева». — Лора начала читать монотонным голосом, видимо, подражая какому-то лектору: — «вход во влагалище закрыт девственной плевой, имеющей чаще всего форму полумесяца с отверстием впереди перед лобковой костью, но может иметь и иную форму, и не одно, а несколько отверстий… При первом половом сношении, а также при неосторожном касании пальцем при подмывании девственная плева разрывается, причиняя некоторым девушкам незначительную боль и выделение небольшого количества крови…» Знаешь, док, когда мне ломали эту штуку, я не чувствовала никакой боли… Может быть, это потому, что Бобби предварительно хорошенько меня напоил?.. «Современные молодые люди в подавляющем большинстве не придают наличию или отсутствию девственной плевы того решающего подтверждения целомудрия и непорочности девушки, какое придавалось девственной плеве в былые времена, хотя в некоторых странах, например — в Италии — наличие или отсутствие девственной плевы приобретает иногда роковой смысл. Пластические операции, позволяющие восстановить девственную плеву, превратились в этой стране в весьма доходный бизнес. Любопытно заметить при этом, что неповрежденную девственную плеву хотят видеть при этом, как правило, те мужчины, которые до брака вели беспорядочную половую жизнь…» Правда, смешно, док?.. Никак не могу понять — и что находят в ней мужчины?.. По-моему, наоборот: чем женщина опытнее, тем она привлекательней… Не понимаю тех мужчин, которые находят забавным совращение несовершеннолетних… Помнишь, док, ты как-то рассказывал мне о таких — ты ведь, кажется, занимался несовершеннолетними, страдающими от сексуальных агрессий взрослых… Ладно, док, если тебе интересно, продолжу: «Случается, что некоторые мужчины, не обнаружив после первой брачной ночи следов крови на простыни, спешат обвинять молодую жену в распущенности. Такие обвинения могут быть следствием обыкновенного недоразумения. Дело в том, что разрыв девственной плевы не всегда сопровождается острой болью и выделением крови; кроме того, девственные плевы иногда бывают настолько эластичными, что не разрываются при первом половом сношении… Немаловажное значение, — продолжала читать Лора Палмер голосом ученого скворца, — немаловажное значение имеет и психологическая обстановка, в которой протекает первый половой акт…» Ха-ха-ха, док, «психологическая обстановка…», — издевательски произнесла Лора Палмер, — помню, как это у нас произошло с Бобом… Я где-то вычитала, что существует одна поза, в которой первый раз не очень больно трахаться… Я предложила Бобу — давай так… Но так, как хотела я, не получилось, потому что я лишилась, как говорит моя матушка, «невинности» — терпеть не могу этого идиотского слова — мне поломали целку в машине… Бобби таранил меня своим ломом изо всех сил. Нет, скажу честно — мне это дело даже понравилось… — Видимо, Лора принялась вспоминать подробности; в это время из динамика магнитофона слышалось какое-то шипение. — Ладно, док, если ты еще не утомился, продолжу знакомить тебя с этой книжкой… — «Случается, что некоторые женщины, наслушавшись от подруг страшных историй о невероятной боли при первой половой близости, начинают паниковать; они испытывают дикий страх перед первым соитием, мышцы их влагалища настолько напряжены, что не впускают туда член… — Лора перевернула страницу, — страх женщин и неуверенность мужчин могут оказаться настолько велики, что в будущем могут стать серьезным препятствием для дальнейшей жизни. — Хи-хи-хи, — послышался смех Лоры, — бедные, как мне их жалко… — „Клинические исследования показывают, что явление илгинизма может быть вызвано серьезными психологическими причинами, обусловленными недостаточным знанием партнерами друг друга. Так, некоторые женщины приписывают неуверенность мужчины отсутствию решительности, а некоторые мужчины усматривают в скованности женщин их неприязнь к нему или даже колебания в правильном выборе партнера…“ Нет, док, какую чушь пишут в этих идиотских энциклопедиях… Мне кажется, что моя матушка никогда в своей жизни не кончала, а если в свое время и трахнулась с папочкой до свадьбы — ты, наверное, хорошо знаешь ту историю, когда папочка приехал в наш сраный Твин Пике получать какое-то пустяковое наследство и скуки ради трахнул мамочку — так вот, если она с ним тогда и трахнулась, то только потому, что так делали все ее подруги, а не потому, что ей действительно этого хотелось… Бедная, бедная моя мамочка, мне ее искренне жаль… Нет, подумать только — я именно сейчас это поняла — сколько существует в мире женщин, которые в своей жизни ни единого раза не кончали… И если мне кого-нибудь и жалко, то только этих несчастных. Да, док, мне действительно жалко их…

Протянув руку к магнитофону, Джозеф резким движением нажал на «стоп».

— Извини, — произнес он, обращаясь то ли к Донне, то ли к дяде Эду, то ли к самому себе, — я не могу больше итого слушать…

— Почему? — не поняла Донна.

Джозеф замялся.

Эд, поднявшись со стула, подошел к племяннику и, положив тому руку на плечо, медленно, точно взвешивая каждое слово, произнес:

— Ты, наверное, не хочешь слушать дальше потому, что тебе неудобно?..

Тот кивнул.

— Да…

— Понимаю. Знаешь, у меня тоже такое ощущение, будто бы я подсматриваю за кем-то в замочную скважину… — Эд немного помолчал. — Ничего не поделаешь, приятель. Если мы уже и взялись за это дело, придется немного замарать руки. Ничего другого не остается…

Донна неожиданно для Джозефа поддержала владельца бензоколонки:

— Да, Джо, я очень хорошо понимаю тебя… — Она сделала небольшую паузу, видимо, обдумывая каждое

слово. — Может быть, даже слишком хорошо. Ты ведь, — она понизила голос, — ты ведь любил ее… И она любила тебя. А может быть — ей просто казалось, что любила. Может быть, она делала вид. Как бы то ни было, мы

должны дослушать кассету до конца, Джозеф, мы должны это сделать…

Джозеф, поразмыслив, нехотя согласился:

— Хорошо, — произнес он и нажал на кнопку магнитофона. — Хорошо…

Из динамика вновь послышался голос Лоры:

— Док, если у меня и есть в жизни радость — то только одна. Секс. Да, док, только это приносит мне радость, только от секса я получаю огромное, ни с чем не сравнимое наслаждение. Тебе странно это слышать? Ты, наверное, считаешь, что я сумасшедшая, что у меня, как однажды сказала Донна — «бешенство матки»?.. Не знаю…

В этот момент Джозеф незаметно скосил глаза на сидевшую рядом девушку и заметил, что та слегка побледнела. Действительно, неизвестно было, о чем Лора еще надумает сообщить доктору Джакоби.

Лора продолжала свой монолог:

— Может быть, Донна и права. Пусть называет это как угодно, меня это абсолютно не касается. От определений суть вещей не меняется — не так ли?.. А свою суть я понимаю прекрасно — я просто создана для того, чтобы трахаться, я хочу, хочу, хочу!.. Раньше — кажется, еще несколько месяцев назад — я писала в своем дневнике какую-то романтически-возвышенную чушь… Что-то насчет счастья любви… Кажется, так: «Какая нежность в тебе и сила!.. Когда ты в меня входишь, когда ты в меня вонзаешься, у тебя всегда закрыты глаза, ты весь, до последней клеточки во мне…» Боже, какой наивной дурочкой я была!.. Впрочем, — Лора доверительно понизила голос, — впрочем, Док, тебе я признаюсь честно: я все это списала. Да-да, не удивляйся, я списала это из одного классного порнографического журнала — того самого, который… — Лора запнулась, — в общем, он называется «Суперплоть». Название тебе ни о чем не говорит?.. А знаешь, почему я это списала?.. Нет, доктор Лоуренс Джакоби, ни за что не догадаешься… Короче, где-то год назад этот журнал объявил национальный конкурс среди девочек пятнадцати-семнадцати лет на лучшее сочинение о трахалках, так вот, первое место заняла одна девушка из Миссури, кажется, а может быть, и нет… Впрочем, это к делу не относится. Так вот, она прислала в «Суперплоть» этот текстик, приписав, что всегда пишет такие слова в письмах своим парням… Они просто на месте кончают, когда читают: «Когда ты входишь в меня, твои глаза всегда закрыты… Я распахиваю навстречу тебе свои бедра… Какая боль, какая нестерпимо-сладостная мука… Как я хочу, чтобы ты, мой милый…» Короче, она этим их возбуждает… Хитрая какая, а? В общем, я выписала эти слова в свой дневник — так мне они понравились. Художественно написано, не правда ли?.. Хотя, если честно, у меня есть серьезные подозрения, что этот текстик та девочка — тоже мне девочка — ха-ха-ха!… — засмеялась Лора, — мне кажется, док, что она его тоже откуда-то списала, но иначе… Так может чувствовать только очень опытная женщина… Да, док, секс — это удивительная штука. Удивительная и приятная. Нет, я не то хотела сказать — и хотела сказать, что секс удивительно приятен. Удивительно приятен, приятно удивителен… Тьфу, совсем запуталась… Ну ладно, ты, конечно же, понимаешь, что я имею в виду… Послушай, если я еще не надоела тебе со своей болтовней, еще несколько цитаток из этой идиотской книжки, что подсунула мне мамочка — Джозеф, выразительно посмотрев на Донну, удивленно пожал плечами.