— Зато платочками носовыми разжился, — хихикаю мстительно. Как он звереет, когда их находит! С каким пылом клянётся засунуть их в задницу приколистам!.. На его месте я бы тоже бесилась. Но я не на его месте, потому-то и прикупаю сегодня ещё с десяток платочков. Ибо нечего динамить Карину Снежинскую.

Кстати Эд так и не завязал ни с кем серьёзных отношений, парадокс при его-то популярности. Хотелось бы думать, что от большой ко мне любви, но, скорее всего Климов просто боится повторить свой неудачный опыт. Вот так у людей и появляются комплексы. Ему достаточно моей дружбы. А мне нет. Я до сих пор мечтаю встречаться с самым завидным парнем нашего города.

Злая как собака, нет даже не так… злая, как сто собак (минимум питбулей), я сижу на кровати, по-турецки скрестив ноги, и прожигаю глазами свой ноутбук. А если быть точнее, то скрин переписки Левицкой и Эммы — моёй новой так называемой подруги. Интерес самой девушки, переславшей его мне понятен, грех не воспользоваться такой возможностью подгадить. В данном случае — добавить ложку дёгтя в бочку моих впечатлений от морского курорта.

Роль дёгтя пришлась на фразу написанную Катей: «А Климов не промах оказался, так виртуозно отправил Снежинскую во френдзону, что она уже три года там нераспечатанной кукует, всё ждет, когда он её осчастливит. Смотрит на него как собачонка, вдруг Эдичка сжалится, да кинет и ей палку».

Перечитывая раз за разом это короткое сообщение, я снова чувствую себя растерянно стоящей в школьном актовом зале, наедине со своим позором. Конечно, можно проплакаться и забыть, но такая ярость душит — словами не описать. Они не оставили мне выбора, теперь заполучить ледышку-Климова становится делом чести.

Первую неделю отдыха я только и делаю, что добиваюсь ровного, золотистого загара, обмазываю волосы всевозможными масками и штудирую статьи по женскому пикапу — по мне так полный бред, но чем чёрт не шутит? Пылая чувством праведного гнева ко всем своим знакомым (и в первую очередь к неприступному Климову), усиленно шлифую свою внешность, ведь что там гласит главное правило? Правильно — мужчины в первую очередь оценивают наш внешний вид.

Поигрывая краем подвязанного в виде платья парео, и вооружившись знаниями, почерпнутыми с бесчисленных женских сайтов, я неспешно вышагиваю по берегу с намерением испытать на ком-нибудь свои свежеобретённые навыки обольщения. Долго шагать не приходится. Мои ужимки незамедлительно привлекают внимание одного хмурого мужчины, а если конкретно — моего отца. Как следствие вместо ожидаемых комплиментов приходится выслушать целую речь о временах, о нравах, и о скромности, чтоб её! Всё это сопровождается патетическими жестами и щедро приправлено угрозами урезать моё содержание — действенный, проверенный временем шантаж. Напоследок, родитель, очевидно решив окончательно меня добить, добавляет:

— Глянь, Ринат — взрослый парень, и то не ведёт себя так вызывающе!

Гляжу…

Тролль плавает недалеко от берега и кажется полностью равнодушным к прелестям окружающих нас полуголых девиц. Позёр.

Кивнув отцу, в знак того что ошибка осознанна, а нужные выводы сделаны, я вытягиваюсь на своём шезлонге и принимаюсь лениво наблюдать за сводным братом.

Погрузившись в учёбу, я даже не заметила, насколько возмужал Ринат, что неудивительно, учитывая, как упорно мы друг друга игнорируем, и какие безразмерные футболки он носит по дому. А сегодня, лёжа на морском берегу, ловлю себя на том, что разглядываю его, чуть ли не с открытым ртом. Ещё бы, плавки — это вам не форма. Без верхней одежды я вижу его впервые и даже начинаю сомневаться в непревзойдённости Эда.

Под бронзовой, блестящей от воды кожей, легко перекатываются невесть откуда взявшиеся мышцы, что лишний раз доказывает, как мало я на самом деле знаю о своём сводном брате. Положа руку на сердце, Тролль никогда не был уродом, просто сейчас он выглядит как молодой оформившийся мужчина. Уж точно старше своих двадцати. А всё благодаря взгляду — жёсткому, сверлящему, да и характер прилагается под стать. К нему будто магнитом тянет женщин всех возрастов и мастей. Как в доказательство, к выходящему из воды Ринату с фанатичными улыбками подбегают две девушки из соседнего отеля. Эти идиотки преследуют его уже третий день, невзирая на то, что братец исправно их динамит.

— Задолбали, — нервно бормочет Ринат, ложась на свой шезлонг.

— Я могла бы тебе помочь, — предлагаю, переворачиваясь на живот, и сама же поражаюсь своим словам. Мне-то оно зачем?

Тролль не реагирует, лежит себе спокойно дальше, прикрыв глаза и сложив за головой руки. Ему очень идёт новая стрижка. Короткая на затылке и с боков, она плавно переходит к длинным, взъерошенным прядям на макушке. От местного солнца, они выгорели на концах, и… в общем, мне становится жутко любопытно какие они на ощупь. А своим желаниям я привыкла потакать.

— Чего тебе? — совсем недружелюбно спрашивает Ринат, перехватывая мою руку почти у цели. Хватка у него сильная. Это я прекрасно уяснила, ещё после нашей ночной беседы, когда синяки на запястьях пришлось прятать неделю.

— Я могла бы тебе помочь, — повторяю дрогнувшим голосом. — Например, прикинуться твоей девушкой, они бы отстали…

— Перегрелась, Снежинская? — вскочив на ноги, он с брезгливой недоверчивостью изучает меня с высоты своего роста. — Мне от тебя ничего не надо. Я думал, ты уяснила.

— Ну и катись! — кричу ему вдогонку, глядя как Тролль возвращается к воде, где его уже поджидают неугомонные сталкерши. Если он решил в кои-то веки поставить меня на место, то кто-то здорово просчитался.

Задолбали, говоришь. Ну-ну…

Пошарив рукой в своей пляжной сумке, достаю телефон и, устроившись поудобнее терпеливо выжидаю. В том, что девушки полны решимости потискать его мускулы, я более чем уверенна. Главное поймать удачный кадр.

Снимков получается достаточно. Да каких! Предвкушающе потирая руки, отбираю два, самых удачных селфи. Первый, где на заднем плане Ринат ошалело улыбается, лёжа под грудастой шатенкой. На самом деле они играли в пляжный футбол, и она случайно (или не совсем случайно) на него налетела, что не столь важно, главное, как это выглядит со стороны. На втором, отчётливо видно как Тролль держит на руках фигуристую блондинку, которая уткнулась ему в шею и, при хорошей фантазии можно даже предположить, что в поцелуе. А в том, что у ревнивой как мавр Левицкой фантазия сработает как надо, нет никаких сомнений. На редкость блестящий кадр! Его я сделала, когда вторая чокнутая изображала из себя жертву солнечного удара, а Ринат нёс её в тень.

Загружаю фото…

Теперь остаётся ждать, когда снимки попадут Катьке на глаза. А увидит она их сто процентов, если не сама, то добрые люди подскажут. Мне же скрин не поленились, прислали. Ещё неизвестно что обидней — выглядеть посмешищем во френдзоне или прослыть обманутой клушей. Да и с Рината пора сбить спесь, пусть учиться подбирать слова.

В отель я возвращаюсь окрылённая чувством выполненного долга. Номер нам папа снял комфортный — семейный, с тремя спальнями, гостиной и двумя душевыми комнатами. А ещё из окна этой самой гостиной открывается изумительный вид на море. Им я и решаю полюбоваться в ожидании реакции Левицкой, причём любуюсь так усердно, что умиротворённая местными красотами и овеянная прохладой кондиционера, вскоре отправляюсь к себе, чтобы забыться глубоким сном.

Будит меня душераздирающий крик. Испуганно распахнув глаза, пытаюсь вспомнить где я, и главное — понять, кто кричал. Включив ночник, оглядываю номер. Спросонья я, как всегда, не отличаюсь сообразительностью, поэтому усевшись на край кровати, усиленно тру виски, пытаясь понять, что происходит. Такс, меня зовут Карина, мне почти девятнадцать и я алкоголик? Не то…

За дверью раздаётся низкий смех Рината, который сразу расставляет всё по своим местам: мы на море, в отеле и кто-то кричит прямо в нашем номере.