— Куда собралась? — смело преградила ей дорогу дородная тётка лет шестидесяти.

— Домой, вестимо, — понимая, что ситуация доходит до абсурда, ответил Коля.

— Вот сейчас приедут и отвезут тебя куда надо, а то ишь — домой она собралась! Её ищут люди, с ног сбились, а она…

В этот момент открылись двери, и в помещение вошли трое полицейских, их взгляд тут же сфокусировался на Коле, а вот бравада с бабулек слетела вмиг, сдув большую их часть в неизвестном направлении.

— Юлия Станиславовна Розенфельд?

— Да, — кивнул Коля.

— Старший оперуполномоченный, двадцать восьмой отдел полиции, майор Александр Сергеевич Синельников. Мы разыскивали вас, как возможного свидетеля. Не могли бы вы проследовать с нами?

После этих слов обращенные к Коле взгляды оставшихся в помещении «патриоток» потеплели. Коля мило улыбнулся им и вышел следом за представителями правоохранительных органов. Недоверия полицаи не проявляли, без претензий согласились, чтобы «Юлия» следовала за ними на собственной машине. Оказавшись возле участка, в котором работал Василий, Коля насторожился. «Если бы дело касалось Кирилла, то и беседа проходила бы в другом месте. Значит, что-то случилось. Но что? С кем? Мама? Хотя нет, они нас никак не связывают. Юля? Старлей?» Больше предположений не было.

Вскоре Коля сидел в кабинете майора и ждал, пока тот раздаст подчинённым какие-то поручения, после чего в присутствии ещё одного, судя по четырём маленьким звёздочкам на погонах — капитана, майор наконец-то начал разговор:

— Юлия, мы хотели бы знать, где вы находились в последние полтора месяца.

— Звучит как-то… словно вы меня в чём-то подозреваете. Я на даче была, — с лёту соврал Коля.

— По нашим данным, у вас больше нет дачи, она принадлежит Терещенко Николаю.

— Да, именно так.

— Также нам известно, что вы не появлялись там в течение последних двух с половиной или даже трёх месяцев. Так где вы были в это время?

— На даче, но я же не говорила, что на своей. У подруги, в Псковской области.

— Пожалуйста, дайте телефон подруги, — попросил капитан.

— Это вряд ли. Местного у неё нет, а мобильные там не ловят. Если вы пытались до меня дозвониться, то могли это уже и заметить.

— У вашего отца был пистолет, вы об этом знали? — продолжил задавать вопросы четырехзвёздочный.

— Да.

— Где он находится сейчас? — тут же встрепенулся майор.

— Понятия не имею. Думаю, у вас. Он же из него отстреливался там, в клинике.

— То есть, вы утверждаете, что с тех пор его не видели? — недоверчиво взглянул на допрашиваемую капитан.

— Что ж, пока придётся поверить вам на слово. Когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз виделись с Терещенко? — продолжал допрос майор.

— Как раз в мое последнее посещение дачи. А что? С ним что-то случилось?

— Юлия, позднее мы ответим на все ваши вопросы. Но для начала хотели бы услышать ваши ответы, — подал голос капитан. — С чем связано то, что вы с тех пор не поддерживали отношения с Терещенко?

— Я уехала, — зачем-то соврал Коля.

— А у нас несколько иные сведения, — пристально посмотрел на допрашиваемую майор.

— Мы поссорились, и я уехала.

— Настолько поссорились, что даже продали квартиру? — уточнил капитан.

— Это не связано между собой. У нас была ссора личного характера.

— Предположим, всё именно так. Когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели Василия Прутко? — произнёс майор, и Коле стало нехорошо: «Да что тут произошло, пока меня не было?»

— Дней за десять до отъезда.

— То есть, перед поездкой на дачу Терещенко? — подытожил данные майор. — Что послужило причиной того, что вы не общались с тех пор?

— Не сошлись во мнениях.

— То есть, опять ссора? — взглянул на Колю капитан.

— Можно и так сказать.

— Вам что-либо известно было о его планах на ближайшее время? Возможно, он собирался куда-то поехать? — доставая сигарету, поинтересовался Синельников.

— Ничего такого не помню. Да и давно это уже было, Александр… эээ…

— Сергеевич, — подсказал капитан. — Теперь ответьте на те же вопросы касательно Станислава Сальникова.

— Кого? — не понял Коля.

— Друга Василия Прутко, Станислава, Стаса. Вы с ним знакомы. Нам точно известно, что вы с ним общались во время самостоятельного расследования в клинике, — объяснил майор.

— Ааа, Стас. Да, да, мы знакомы. Просто я его фамилию не знала. Ну, вот в клинике я его последний раз и видела.

— Душновато у тебя, можно, я форточку открою? — кривясь от дыма, попросил капитан.

— Открывай, неженка. Девушка не жалуется. А теперь расскажите о пансионате.

— Пансионате? — Коля ощутил, как вдоль позвоночника пробежала волна неприятного холодка.

— В один из последних дней вашего самостоятельного расследования под Приморском Станислав и Василий обмолвились, что хотят внедриться в некий пансионат, — майор затушил сигарету и пристально посмотрел на сидящую перед ним девушку. — Согласно полученной информации, о существовании данного заведения им стало известно от вас с Терещенко. Нам необходимо знать его месторасположение.

— Я… я не знаю. Вы думаете, ребята там? — у Коли на глаза навернулись слезы.

— Уверенности нет, однако и иных предположений о причине их исчезновения тоже. Однако удивляет их безответственность, — взглянув на капитана, майор вновь закурил. — В частности, Прутко. Неужели он не может отзвониться и предупредить, что задерживается? Вместо этого он уже недопустимо долгое время прогуливает работу. Это как-то не характерно для Василия.

— Если они действительно там, то… позвонить оттуда невозможно. Мобильные там изымают, как и все личные вещи.

— А, например, кольцо могут оставить или зажигалку? — поинтересовался Степанов.

— Ну, такое-то, да. Могут. Ой! Вася! — вспоминая, Коля шарил бессмысленно взглядом по столу, вызывая недоверчивые взгляды следователей. — Я когда-то отцу кольцо дарила. Оно не простое. В нём прослушка и жучок. Так вот, потом его Вася взял, спросил ещё, не против ли я. Ну, а мне-то что? Не таскать же мужской перстень? Так это я к чему? Если он на нём, то…

— О перстне мы в курсе, да вот же проблемка: даже аппаратура необходимая имеется, а вот кодов, позволяющих прослушать и посмотреть, увы, никто не знает, — вздохнул капитан.

— Я же их вводила, — постучав наманикюренным пальчиком по лбу, произнёс Коля.

— Что же, предположим, всё так, и надеюсь, это действительно поможет. Вы не откажетесь после дачи показаний проследовать с нами на квартиру Терещенко? Вот и прекрасно. Тогда продолжим. Где, когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели вашего бывшего жениха?

— Кирилла?

— Именно, — подтвердил Степанов.

— Вчера вечером.

— Где и при каких обстоятельствах произошла встреча? — не унимался майор.

— Он встретил меня на улице, сказал, что хочет поговорить.

— О чём вы говорили? — поинтересовался капитан.

— Собственно, как-то ни о чём. Он странно себя вёл. Всматривался в зеркала заднего вида, вёл машину так, словно за ним сам дьявол гонится. Привёз к нотариусу и зачем-то переписал на меня своё имущество.

— И вы, конечно же, так и не узнали, зачем он это сделал? — несколько ехидно поинтересовался Синельников.

— Пыталась. Он не сказал. То есть, сказал, что чувствует, мол, всё плохо у него. Я думала, он о суде, но — нет. Он боялся кого-то. Попросил, если выживет, если вдруг калекой или идиотом станет, чтобы я не бросала его — присмотрела, попыталась сделать для него всё, что возможно.

— Хм. Странные просьбы. И в котором часу вы расстались? — уточнил капитан.

— Мы под закрытие пришли в нотариальную, это около восьми вечера, и часа полтора ещё оформление заняло. А после он настоял на покупке этого автомобиля, — Коля кивнул куда-то в предполагаемом направлении. — И пока в автосалоне оформляли документы, он ушёл.

— Вы не подскажете адреса нотариальной конторы и автосалона?