Дженет вошла в кабинет Сьюзен с пакетом из закусочной в руках. Она поставила пакет на стол, а когда Сьюзен положила кольцо, взяла его и принялась изучать.

— Какая прелестная надпись, — заметила она, прищурившись, чтобы различить мелкие буковки. — Моя мать обожает старые песни, и «Ты мне принадлежишь» — одна из ее любимых.

Негромко и немного фальшиво она начала петь:

Любуйся пирамидами на берегах Нила,

Встречай рассвет на тропическом острове...

Она промычала несколько тактов без слов.

— Там еще было что-то про «восточный базар в старом Алжире», а потом про самолет. Не помню все слова, но это очень славная песенка.

— Да, очень, — рассеянно согласилась Сьюзен.

Слова песни звучали у нее в голове подобно сигналу тревоги, который она никак не могла отключить. Было в них что-то такое... Она взяла кольцо и спрятала его обратно в бумажник.

Без десяти час. Надо бы подготовиться к приходу пациентки, но ей хотелось немедленно, не дожидаясь двух часов, разыскать Мэтта Бауэра, бывшего поклонника Тиффани, единственного человека, способного объяснить ей, где именно в Гринвич-Виллидж находится сувенирный магазин, в котором он купил кольцо.

К телефону подошла мать Бауэра.

— Доктор Чандлер, мой сын на работе. Мы уже ответили на вопросы полиции. Мне очень, очень жаль, что Тиффани погибла, но ее смерть не имеет никакого отношения к моему сыну, он встречался с ней всего раза два, не больше. Она ему просто не подходила. Друзья рассказали мне о звонках Тиффани в вашу передачу, и я должна вам сказать, что эти звонки поставили Мэттью в крайне неловкое положение. Вчера я позвонила Тиффани и сообщила ей о его предстоящей свадьбе. В среду вечером мы ужинали с семьей его невесты — это прекрасные, интеллигентные люди. Даже представить себе не могу, что они подумают, если имя Мэттью публично всплывет в этом деле. Да я...

Сьюзен прервала поток слов.

— Миссис Бауэр, самый верный способ оградить имя Мэтта от публичного упоминания — дать мне поговорить с ним без протокола. Как с ним связаться?

Очень неохотно мать Мэтта сообщила ей, что он работает в обществе страхования жизни «Метрополитен» на Манхэттене и дала его рабочий телефон. Сьюзен позвонила, но ей сказали, что Бауэра нет на месте и до трех он не вернется. Она оставила сообщение, чтобы он срочно ей перезвонил.

Пока она вычерпывала ложкой суп из картонного контейнера, позвонил Пит Санчес.

— Сьюзен, чтобы держать тебя в курсе событий, хочу сказать, что мы вот-вот получим признание. Этот тип не только направлялся в «Грот», чтобы разобраться с Тиффани, теперь он признает, что действительно пошел на ресторанную стоянку. Правда, он утверждает, что ему стало страшно, потому что там уже, дескать, шатался какой-то тип.

— Возможно, он говорит правду, — предположила Сьюзен.

— Да брось, Сьюзен. Ты же работала заместителем окружного прокурора. Плохие парни вечно твердят одно и то же: «Клянусь, ваша честь, тот парень, который это сделал, побежал вон туда!» Когда имеешь дело с такими гадами, ничего нового не жди.

К вечеру пятницы Крис Райан сумел собрать и неопровержимые факты, и богатую коллекцию разнообразных слухов о Дугласе Лейтоне.

Факты состояли в том, что он был запойным игроком, скандально известным в Атлантик-Сити[22], где он не меньше десятка раз проигрывал весьма крупные суммы.

«Вот почему у него нет ни гроша за душой», — подумал Крис.

Один из слухов гласил, что Лейтону было запрещено пользоваться несколькими круизными линиями из-за подозрения в шулерстве за карточным столом. Согласно другим сведениям, его попросили уволиться из двух инвестиционных фирм из-за жалоб на неэтичное отношение к служащим-женщинам.

Без десяти пять вечера в пятницу Крис Райан как раз переваривал полученную информацию, когда позвонила Сьюзен.

— У меня есть интересные новости о Лейтоне, — объявил он. — Не вполне криминальные, но любопытные.

— Жду с нетерпением, — сказала Сьюзен, — но сначала я должна задать тебе вопрос. Существует ли способ достать список всех порномагазинов в Гринвич-Виллидж?

— Ты что, шутки со мной шутишь? — спросил Крис. — Кто торгует порнухой, даже в телефонном справочнике не регистрируется.

— Да, я уже начинаю это понимать, — вздохнула Сьюзен. — Как насчет сувенирных магазинов?

— Ищи во всех рубриках от «Антиквариата» до «Блошиного рынка».

— Тоже мне, помощничек, — засмеялась Сьюзен. — Ладно, расскажи мне, что ты узнал о Дугласе Лейтоне.

У Оливера Бейкера выдалась богатая событиями неделя. Краткое появление на телеэкране в понедельник изменило всю его жизнь. Он вдруг сделался чем-то вроде знаменитости. Все его клиенты в супермаркете Д'Агостино осаждали его вопросами о несчастном случае. Его соседка, работавшая в химчистке, суетилась вокруг него, как будто он был кинозвездой. Даже надутый брокер с Уолл-стрит, который раньше никогда с ним не здоровался, удостоил его кивком.

Дома Бетти и девочки смотрели на него, как на героя. Его свояченица, сестра Бетти, обычно ни в грош его не ставила и вечно стонала и закатывала глаза к потолку, стоило ему выразить свое мнение по любому поводу, а тут позвонила, чтобы услышать отчет о случившемся прямо из его уст. Ей хотелось знать, каково это — давать показания в полиции. Разумеется, рассказ ее не удовлетворил. Она начала рассуждать о том, как другая свидетельница, старуха, утверждавшая, что это не был несчастный случай, была убита, и вряд ли можно назвать это простым совпадением.

— Смотри, будь осторожен, как бы с тобой чего такого не случилось, — подытожила она.

Он, конечно, не испугался, но все же слегка встревожился.

Если честно, Оливеру доставляли удовольствие визиты в полицию. Особенно ему нравился капитан Ши. Он был воплощением силы закона и правопорядка. Оливеру он внушал уверенность в себе. Ему можно было выложить все как на духу. Особенно приятно было сидеть с ним в кабинете с глазу на глаз и видеть, как капитан ловит каждое его слово.

В пятницу на шестой полосе «Пост» было напечатано сообщение о том, что Джастин Уэллс был вызван на допрос по поводу инцидента с его женой, и рядом с заметкой была помещена фотография Уэллса, выходящего из дверей больницы.

Все утро Оливер держал газету, раскрытую на шестой полосе, у себя на письменном столе. Незадолго до полудня он позвонил капитану Ши и попросил о встрече после работы.

Вот почему в пять тридцать вечера в пятницу Оливер Бейкер вновь появился в кабинете капитана, держа в руке газету. Упиваясь своей причастностью к работе сильных мира сего, он объяснил, зачем понадобилась эта новая встреча:

— Капитан, чем дольше я смотрю на фотографию этого человека, тем больше я уверен в том, что именно его я видел в тот момент, когда он взял конверт, пытаясь — как я думал в то время — помочь ей сохранить равновесие. А она упала прямо под колеса фургона. — Оливер улыбнулся, глядя в мудрые, всеведущие глаза Ши. — Капитан, видимо, я был в сильном шоке, сам того не понимая, — добавил он. — Как вы думаете, может быть, поэтому у меня поначалу не сохранилось воспоминаний о его лице?

Мэтту Бауэру нравилась его работа в страховой компании. В один прекрасный день он собирался занять одно из руководящих кресел и прилежно трудился для достижения этой цели, продавая страховые полисы предприятиям малого бизнеса — такова была его специализация. К двадцати пяти годам его усердие уже начало приносить плоды: его направили на курсы повышения квалификации менеджеров. А теперь он обручился с Дебби, племянницей своего босса. Она представлялась ему идеальной спутницей на пути к вершине. И вообще все складывалось просто идеально, потому что в довершение ко всему прочему он был искренне в нее влюблен.

Вот почему он выглядел явно расстроенным, когда встретился со Сьюзен Чандлер в половине шестого вечера в кафе Центрального вокзала.