Тиг замер в нерешительности. Сердце неистово билось. Ощущение одиночества и ненужности, терзавшее его долгие годы, начало рассыпаться – как крепость, построенная из песка в часы прилива. Последние крупицы самообладания, инстинкт самозащиты, злость, боль – все это растаяло без следа, лишь только он заглянул в глаза Эрин.

– Да, дорогой, все в порядке, – прошептала она.

От ее поцелуя у него перехватило дыхание.

Эрин прильнула к губам, обвив его руками и не отпуская.

Его дом, его пристань.

Тиг зажмурился, стараясь проникнуться теми ощущениями, что сейчас переполняли его. Ему хотелось навсегда запечатлеть их в памяти. Эрин завладела его ртом, и глухая боль в груди начала отступать.

Тиг прижался к ее бедрам, тело сладко напряглось, и он протяжно застонал.

– Эрин, ангел мой, – прошептал он, не отнимая рта от ее губ.

Она отозвалась сладострастным стоном, который лишил его остатков выдержки.

– Ты мне тоже нужен, Тиг. – Она стала покрывать поцелуями его подбородок.

– О Боже, Эрин! – Он притянул ее к себе. – Обними меня ногами.

Она послушно покорилась ему. Тиг соскользнул на землю у ствола дерева, так что Эрин оказалась сидящей у него на коленях.

Он обхватил одной рукой ее голову и поцеловал в губы. Потом еще и еще.

– Я хочу тебя, – сказала Эрин.

– Ты меня убьешь, – застонал он.

Эрин подняла голову и улыбнулась. Лицо ее светилось от счастья, а глаза горели желанием. Тиг почувствовал, что сердце у него оттаивает, ледяной камень в груди рассыпался от жара ее страсти на тысячи кусочков.

– Тогда это будет сладкая смерть, мой каджун, – пробормотала она.

Она начала стаскивать с него рубашку. Тиг хотел помочь, но Эрин запротестовала:

– Дай мне. А потом ты окажешь мне такую же услугу. Правда, там у меня ничего особенного, – добавила она со смущенным смешком.

Тиг опустил голову и поцеловал ее там, где бьется сердце. Потом снова посмотрел на нее.

– Мне нужно то, что под этим.

Глаза Эрин заблестели от внезапно навернувшихся слез.

– Дорогой, – прошептала она, – оно уже давно твое.

– Эрин, я… – Голос Тига прервался, сердце бешено колотилось от ее неожиданного признания. Ему хотелось смеяться и кричать. Рядом с ней он чувствовал себя таким… Таким хорошим. Достойным.

Он поцеловал ее со смехом и стоном одновременно. Эрин сунула руки ему под рубашку и провела по широкой мускулистой спине.

– Если есть закон, запрещающий чувствовать себя такой счастливой, я не хочу о нем знать, – заявила она.

Тиг слегка запрокинул ее назад с лукавым блеском в глазах.

– Расплатой будет ад. – Он запустил руку под ее футболку.

– Больше похоже на рай, – выдохнула Эрин.

Она так чутко и безоглядно отзывалась на каждое его движение, что Тиг окончательно потерял голову.

Он зарычал и, одной рукой сорвав с себя рубашку, отшвырнул ее в сторону. Потом потянулся к рубашке Эрин.

– Давай, – выдохнула она.

Эрин отбросила рубашку, и Тиг повалил ее на спину. Их сердца бились совсем рядом. Эрин лежала под ним распростертая на земле, сжимая коленями его бедра.

Тиг уткнулся ей в шею.

– Эрин, я хочу почувствовать твой вкус, я хочу… мне нужно… – Он оборвал себя с хриплым смешком. – Боже мой, ты мне нужна.

Эрин обхватила его руками за голову и поцеловала.

– Так возьми меня. Обещаю кричать благим матом, когда станет невтерпеж.

– Ты – удивительная. Я… – Тиг осекся на полуслове.

У него чуть было не вырвалось: «Я люблю тебя». Эта простая истина потрясла его до глубины души. Как естественно эти слова просились на язык! Как сильно ему хотелось их сказать! И как часто. Тига ошеломила его страстная потребность обладать – и отдаваться. В ней было что-то первобытное, безудержное, беспредельное. И он не мог представить, как жить дальше без этого чувства. Оно было ему необходимо – сейчас, завтра, всегда.

Эрин застонала и выгнулась под ним. Тиг прильнул к ее напрягшимся соскам и целиком отдался упоительным ласкам. Он молчал, но говорили его руки, губы, тело.

Эрин потянула его джинсы. Он быстро разделался с ее шортами и уткнулся ей в шею.

И вдруг в мозгу сверкнул слабый проблеск здравого смысла.

– Господи, что я делаю? – тяжело дыша, выдавил он.

– Надеюсь, занимаешься со мной любовью, – ответила Эрин, тоже с трудом переводя дыхание.

– Здесь нельзя, Эрин…

– Не все ли равно где. – Эрин легонько толкнула его, и он посмотрел на нее. – Я хочу тебя, Тиг. Где – неважно. Важен только ты. – Внезапно на лицо ее набежала тень. – Погоди минутку. Ты хочешь сказать, нельзя потому, что… – она оглянулась на обугленные развалины, – потому что мы здесь?

Тиг не отвел взгляда.

– Потому что ты должна лежать на мягкой постели, а не на голой земле у черта на куличках.

Эрин хихикнула.

– Что ты смеешься?

– Я почти всю жизнь провела в таких условиях, а то и похуже. Намного хуже. – Она снова захихикала. – В кои-то веки нашла человека, который нужен мне больше воздуха, человека, который в диких дебрях чувствует себя как дома… а ему нужна мягкая постель.

Тиг улыбнулся, не заботясь больше о том, где они находятся. Но одно ее замечание он не мог пропустить мимо ушей.

– Говоришь, нужен больше воздуха, дорогая? – Да, дорогой. – Она усмехнулась. – Тысячу раз – да!

На этот раз рассмеялся он. Но, когда их тела слились в одно целое, оба застонали. Эрин обхватила ногами его талию, а он просунул руку под ее ягодицы.

Когда Тиг с силой прижался к ней, Эрин протянула руку и смахнула капельку пота у него на груди.

– В следующий раз надо будет попробовать одну штуку.

Тиг посмотрел на нее, оба улыбнулись и в один голос выпалили:

– Кондиционер.

– Я научу тебя любить жару, дорогая, – сказал он, входя в ее тело одним мощным толчком.

Эрин выгнулась под ним дугой.

– Да, – простонала она, – пожалуй, ты многому можешь меня научить.

Тигу казалось, что он умер и попал в рай. Впервые в жизни он понимал, что такое рай. Заниматься с ней любовью было неземным блаженством.

Их тела двигались в едином, неподвластном ему ритме, которому он охотно подчинился. Никогда прежде Тиг не позволял себе терять контроль над собой и происходящими событиями. А сейчас он выбросил из головы все мысли, душой и телом отдавшись чувствам.

Он ощущал движения ее тела, прикосновения ее рук. Не сводя глаз с Эрин, он потянулся вниз и коснулся ее в том месте, где их тела сливались в одно целое. Увидев, что она приходит в экстаз от его прикосновения, Тиг окончательно потерял голову.

Он снова склонился над трепещущим телом, изнемогавшим от вожделения, замедляя темп, чтобы продлить ее оргазм.

Когда он потянулся, чтобы выйти из нее, Эрин с силой притянула его обратно.

– Еще, Тиг, – хрипло прошептала она, сжимая его бедра. – Не оставляй меня…

Тиг склонился над распростертым телом в совершенном беспамятстве. Еще толчок, еще и еще. Каждый раз, когда она выгибалась ему навстречу, его охватывал экстаз. Он приближался к решающему моменту, не зная, переживет ли миг оргазма.

– Мне тоже не нужен воздух. Поцелуй меня, Эрин. Забери мое дыхание.

Губы Эрин заглушили его стон, когда он жестко и стремительно кончил в нее.

Эрин держала Тига в объятиях, ощущая приятную тяжесть его тела. Время от времени ее тело вздрагивало от пережитого наслаждения. Она была в таком изнеможении, что могла бы проспать несколько суток. В то же время еще не улегшееся возбуждение мешало ей привести в порядок мысли.

– Почему ты вернулся? – спросила она.

Он медленно и нежно поцеловал изгиб шеи у плеча, отчего бедра у нее сами лениво раздвинулись.

– Если тебе нужен кондиционер, лучше прекрати, – застонал Тиг.

– Ты сам начал. – Ей было так хорошо в его объятиях, что хотелось крикнуть об этом во весь голос.

Тиг перекатился на бок, потянув ее за собой. Он подсунул под нее рубашки, а свою руку подложил ей под голову вместо подушки.