Через год после того, как мы переехали, я писал ей каждый день. И, если мне везло, я мог позвонить ей. Но в то время у моих родителей не было сотового телефона с неограниченными минутами. У нас не было Интернета, где я мог общаться с Пейдж. Я был во власти писем, но иногда мне везло, и мои родители были щедрыми и позволяли мне позвонить ей.

Но увидеть её снова, на самом деле, вернуться в Блю-Спрингс, тогда не было возможности, не тогда, когда дорога занимала три дня, и у меня не было прав. Мои родители также не могли позволить себе билет на самолёт. И к тому времени, когда я был достаточно взрослым, и у меня было достаточно денег, мы разошлись до моего разрушения. Таким образом, эти несколько телефонных звонков были моим спасательным кругом.

 Но по мере того, как годы шли, письма, которые мы писали друг другу, становились всё реже и реже. Школа, друзья и расстояние вбили этот клин между нами. Я ненавидел то, что всё дошло до того, что мы даже не старались оставаться на связи. Затем я пошёл в армию, прямиком из школы. Четыре года спустя я вернулся, раненым, но моё сердце всё ещё билось для одной, единственной девушки.

- Да, это позорно. Это чёртова трагедия. Но я никогда не забывал о Пейдж.

Я никогда не переставал думать о ней, как о своём лучшем друге, никогда не переставал видеть её своим другом. И, возвращаясь в город, меня пробирало такое волнение, которого я не ощущал никогда прежде.

- Она тебя не узнает, - сказала моя мама и начала смеяться. Она взглянула на меня, глядя на мои руки и шею. - Ты сошёл с ума от татуировок и тренировок. Я сомневаюсь, что даже твои кузены узнают тебя.

Работа была не просто для моего здравомыслия, а потому, что я должен был быть сильным, чтобы быть морским пехотинцем. Не только телом, но и разумом.

Я снова посмотрел в окно, думая о ней, представляя, как она выглядит сейчас. Мы могли посылать фотографии друг другу на протяжении этих лет, но я не видел её с тех пор, как нам было по тринадцать лет. Её тёмные волосы остались длинными и волнистыми? Её глаза такие же голубые? В последний раз, когда я в реальности видел её, был, когда я был опустошённым десятилетним ребёнком, желающим удержать её и не отпускать. Я всё ещё слышу голос Пейдж в своей голове. Насколько она действительно изменилась? Так же сильно, как я? Боже, я хочу увидеть её, так отчаянно. Даже сквозь дерьмовую бурю, которая была нашей нынешней ситуацией, я ожидал, что, приехав в Блю-Спрингс, снова буду общаться с Пейдж. Я не сомневался в том, что это будет так, словно я никогда не уезжал. У вас не было дружбы, если вы не чувствовали, что знаете всё о человеке, даже спустя тысячу лет. Но одна вещь, которая застряла во мне, как живой кошмар реальности, была тем, что возможно у неё кто-то был. Чёрт, ей было двадцать два сейчас, того же возраста, что и я. Насколько я знал, она может быть замужем, иметь детей. Сама мысль о ней с кем-то ещё, о том, что у неё есть семья без меня, заставила меня чертовски беспокоиться, что я заёрзал на своём месте. Нет, я бы туда не поехал. Если бы я узнал, что у неё есть кто-то, что она счастлива, я бы с радостью принял её в своей жизни в качестве друга.

Я бы взял от неё столько, сколько мог. Ты уверен, что сможешь просто отпустить это?

- Добро пожаловать в «Сластёну», - крикнула я, не выходя из-за кассы, когда услышала, что зазвенел колокольчик над входной дверью.

- Присаживайтесь куда угодно, я подойду к вам через минуту. Улыбнувшись, я дала понять клиенту, что заметила его. Затем ускорилась. Я наполнила вафельный стаканчик ванильным мороженым, схватила шоколадный сироп и начала наливать его в чашу для смешивания. Соус неожиданно разбрызгался, и я разразилась проклятьями. Я посмотрела на свою грудь - шоколадный соус был на груди и животе. Фантастика.

Я сделала быструю попытку спасти рубашку, но всё, чего добилась - это размазала соус.

- Могу дать несколько советов, что с этим можно сделать, - сказал Большой Билл.

Я взглянула на повара. Старик усмехнулся, но это не было непристойно. Он был таким же и с другими девушками, работающими здесь, когда пытался отпускать раздражающие шутки.

- У тебя всё готово? - спросила Кейт, единственная официантка, которая сегодня появилась на работе.

- Я возьму это через секунду.

Шприц со взбитыми сливками. Вишня сверху. Засунуть соломку внутрь. Я взглянула вверх, заметила группу из трёх парней, которые только что вошли. Они стояли спинами ко мне. Поставив молочный коктейль на стойку, я схватила несколько меню и направилась к ним. Все места были заняты, а мои ноги гудели от усталости. Мне осталось отработать ещё один час, а я уже чувствовала, что готова рвать на себе волосы. Не говоря уже о том, что у меня была кратковременная работа, которую я должна была закончить к понедельнику для моего экономического класса в местном колледже. Однако, я подошла к их столику, положила меню перед каждым из них, схватила блокнот и ручку из моего фартука, и сосредоточилась на листе бумаги в своих руках.

- Чизбургер и картофель фри. Молочный коктейль. - Я узнала этот голос. Когда я подняла глаза, я посмотрела между двумя парнями, которые сидели слева от меня. Уилл и Кэл Майклз. Они были братьями-близнецами и ходили в ту же среднюю школу, что и я. Но они были совершенно из другого социального класса, чем тот к которому относилась я. Я была странной девушкой, а они были шутниками. А ещё были двоюродными братьями Эрика, хотя они выросли, и не были близки, как и раньше. Я сомневалась, что они даже поддерживали контакт с ним после его переезда.

- То же для меня, но мне вишнёвый коктейль, - сказал Кэл.

Я кивнула и записала их заказ.

- И для тебя? - спросила я, обращая внимание на третьего парня. Он опустил голову, и бейсболка, которую он носил, скрыла его лицо. Я окинула быстрым взглядом многочисленные татуировки, которые сверху до низу покрывали его руки, и те, которые переходили на его шею. Без сомнения, татуировки также покрывали его грудь и спину. Этот парень действительно не выглядел так, как будто он принадлежал Блю-Спрингс. Только татуировки выделяли его, но я не могла не оценить их. Наш городок был маленьким. Каждый вечер пятницы у нас проходили футбольные матчи, которые приходили смотреть все жители, большое родео раз в год, и, конечно, мороженое в течение всего лета. Этот парень был покрыт татуировками, носил бейсбольную кепку, которая говорила «F*ck Off[2], и выглядела умопомрачительной, хотя он не сказал ни слова и даже не посмотрел на меня. Он использовал своё тело, как холст и, хотя я не знала, кто он, но чувствовала, что он хорошо мне подходит.

- Могу я принести что-нибудь для Вас? - спросила я снова, чувствуя, что стою здесь, уставившись на него.

- Она не узнаёт его, - сказал Кэл, но я всё ещё смотрела на этого загадочного парня.

- Я не могу винить её, - сказал Уилл.

И тогда татуированный парень посмотрел на меня. Первое, что я заметила - это насыщенный карий цвет его глаз. Глаза, которые были знакомы, которые знали меня. Его тёмные волосы были короткими, но я видела, как прядь выглядывает из-под кепки. И его лицо, покрытое тёмной бородкой на щеках и подбородке, было мрачным, угловатым и очень мужественным. Он казался знакомым, но я не думаю, что когда-либо видела его раньше. Нет, я бы вспомнила этого парня, если бы видела его раньше. Я чувствовала, как по моим рукам поползли мурашки, от того, что он так долго смотрел на меня. Он смотрел на меня так, как будто мы были знакомы, как будто он знал меня всю свою жизнь и мог видеть во мне свои самые глубокие желания. Тот жар, что я чувствовала, бегая сегодня по кафе, сменился на внезапный холодок, пробежавшийся по мне.

- Мне то же самое, - сказал он, его голос был глубоким, богатым... тёмным. – Только с водой. - Он был большим парнем. Я могла сказать, что даже сидя, он остановит меня. И его мышцы... Боже, он был просто огромным мужчиной.