— Что это был за шум?

Молли, натянув одеяло до самого горла, издала несколько невразумительных звуков, делая вид, что только что очнулась от глубокого сна.

— Вы ничего не слышали? — допытывалась миссис Барк.

— Ничего.

Очевидно, ответ не удовлетворил женщину, потому что она спустилась на первый этаж, откуда быстро вернулась. Молли слышала ее ворчание, слышала, как она снова заперлась в своей комнате. И снова выждав час, она встала и направилась в подвал, не обращая внимания на скрип ступенек, так как храп миссис Барк был слышен даже на первом этаже.

На этот раз лампа была быстро зажжена, и она очутилась у места своей работы. Там среди мусора и пыли мерцало что-то длинное и белое. Она осторожно убрала обломки кирпичей в сторону, пока отверстие не стало достаточно велико, чтобы можно было проскользнуть внутрь, затем подняла лампу…

«Не падать в обморок. Только не бояться», — приказала себе. Но тело ее в диком страхе отказывалось повиноваться! то, что она увидела при свете лампы, был скелет, глазницы которого смотрели на нее, казалось, с насмешкой, а желтые зубы злобно оскалились.

Молли отскочила назад, лампа задрожала в ее руках. Она отступила к двери, и все время ей казалось, что пустые глазницы на бледном черепе наблюдают за ней. С шумом захлопнув двери в подвал и шатаясь, поднялась по лестнице… там… там… Что за звук послышался наверху?

Она собрала последние остатки мужества, чтобы погасить лампу, и в этой, полной ужаса темноте остановилась. В такой непроглядной тьме только вход в прихожую казался более светлым пятном.

Может, это была миссис Барк? Но нет. Храп ее звучал по-прежнему громко. Значит, кто-то другой? Кто, кто находился в сенях? Ее слух уловил легкие шаги, чья-то тень прошмыгнула мимо входа и была поглощена темнотой. Может быть, это Боб Штейн? Эта мысль заставила ее на мгновение забыть об ужасном призраке за спиной, и она помчалась вверх по лестнице в свою комнату. Дрожа от страха, упала на кровать. Какую страшную тайну хранит этот дом? Какие темные призраки ютятся в этих мрачных, заброшенных комнатах?

На следующее утро ее грубо разбудила миссис Барк.

— Вставайте, вставайте. Вот ваша чашка чая. Только не думайте, что я каждый раз буду вам ее подавать. Правильно было бы делать наоборот.

Молли испытала облегчение при взгляде на грубое лицо этой женщины. Она была, по крайней мере, настоящая, осязаемая.

— Мне очень жаль, миссис Барк. Я… я так плохо спала.

— Что с вами? Ваши руки дрожат. Милое зрелище для вашего мужа, если…

Ее муж… Значит, проскользнувшая ночью тень не принадлежала Бобу Штейну?.. Но тогда кто же это мог быть?

— Можно ли мне принять ванну?

— Пожалуйста, если в этом доме существует ванна, — рассмеялась развеселившаяся миссис Барк. — Впрочем, вам она не требуется, вы еще достаточно чисты. Умойте лицо и идите вниз.

Вода в маленьком кувшине была холодной. И хотя это не совсем сняло ночную усталость, и Молли ощущала потребность во сне, она послушно сошла вниз и села за завтрак. Хлеб был черствее, чем накануне; яйца, консервы и сгущенное молоко давали понять, что в «Луже на болоте» обходились без поставщиков. Но Молли ошиблась в последнем, так как около девяти часов кто-то постучал в ворота. Миссис Барк вышла наружу, не забыв запереть за собой дверь. Но Молли, наблюдая за воротами из окна столовой, увидела, что она получила от кого-то корзину, самого посыльного ей увидеть не удалось. Она видела только его руку.

С явным оживлением миссис Барк втащила корзину наверх, в комнату. У нее появилось что-то вроде хорошего настроения.

— Ну, голодать нам во всяком случае не придется. Что вы сегодня намереваетесь делать? Снова рыться в подвале?

— Нет, нет, — возразила Молли. — Там внизу очень холодно.

— Вы умеете стряпать?

— К сожалению, нет.

— Пора уж давно научиться, — проворчала миссис Барк.

Она вынесла шезлонг поближе к воротам, чтобы, как она выразилась, немного погреться на солнце, в то время как Молли усталыми шагами совершала свою обычную прогулку вокруг дома.

Когда пятый раз проходила мимо дверей, она услышала зов миссис Барк, которая уже зашла в дом.

— Идите скорее сюда.

Молли покорно послушалась. Она нашла миссис Барк с упертыми в бока руками, пристально глядевшую в корзину.

— Сколько хлебов я сегодня принесла сюда?

— Два, — ответила удивленная девушка. — Почему вы об этом спрашиваете?

— Тогда где же второй? — она указала на единственную булку хлеба, которая лежала в корзине. — Вы уверены, что я принесла два?

Женщина с подозрением огляделась вокруг.

— Здесь нет никаких крыс, да и никакие крысы не смогли бы так быстро расправиться с хлебом.

Сердце Молли на миг остановилось. Тень, проникшая в дом прошлой ночью. Ей хотелось смеяться, хотелось плакать — ее нервы сдали, и истерический припадок казался неизбежным. Но отчаянным усилием воли она взяла себя в руки.

— Может быть, я тоже ошиблась? Я сегодня так утомлена, что вижу вещи, которых в действительности не существует.

— Но я-то не утомлена, — огрызнулась Барк. — Вы взяли хлеб?

— Зачем он мне? Я не голодна, кроме того, я могу взять столько, сколько мне захочется.

— Это мне не нравится. — Она принялась нервно убирать продукты в шкаф.

Теперь Молли уже больше не прогуливалась вокруг дома. Ею овладел страх. Она ограничилась тем, что прогуливалась на виду у женщины.

В том, что в корзине было две булки хлеба, она могла поклясться. Один светлый, другой с темно-коричневой коркой… и теперь один исчез.

— Можно сойти с ума в этом доме, сказала миссис Барк во время обеда. — Я буду очень рада, когда появится ваш муж.

Молли вздохнула. Занятая своими отчаянными попытками к бегству и ужасным открытием в подвале, она почти совсем забыла о Штейне.

«О Боже, какой это ужасный дом, с этим скелетом и подстерегающей тенью», — подумала она и содрогнулась при мысли о предстоящей ночи.

В то время как ее «компаньонка» удобно устроилась в шезлонге, Молли снова стала прогуливаться перед домом взад и вперед. Вдруг ее взгляд случайно упал на окно мансарды: это было запыленное треугольное стекло, которое она уже видела раньше. Но теперь, взглянув на него, невольно закричала. К окну было прижато чье-то искаженное лицо… Это продолжалось одно мгновение, но и этого было достаточно, чтобы Молли, как подкошенная, рухнула на траву. Разбуженная криком, тяжело шлепая по траве, прибежала миссис Барк. Она схватила девушку, подняла ее, дотащила до шезлонга и грубо набросилась с расспросами:

— Что с вами случилось? Ну же, ну же, очнитесь.

Но она напрасно трясла Молли, та не приходила в сознание. И только когда лапы этой дамы обхватили затылок Молли и прижали ее голову к коленям, сознание постепенно стало возвращаться к ней. Она с трудом поднялась, но снова зашаталась и упала бы, если бы миссис Барк ее не подхватила.

— Вы и в самом деле, пожалуй, сумасшедшая, — крикнула она.

— Да, действительно, — сказала Молли и с трудом заставила себя улыбнуться.

— С чего это вы упали в обморок? Что вас испугало?

— Ничего, — ответила Молли. Может быть, из-за расстроенных нервов она увидела нечто такое, что в действительности вовсе и не существовало. — Вы ведь столько раз говорили мне, что я сумасшедшая, миссис Барк, а сумасшедшие могут делать все, что им заблагорассудится.

В этот вечер Молли отважилась на вторую просьбу.

— Не могу ли я сегодня спать в вашей комнате, миссис Барк?

— Что? Разве я не говорила вам, что, когда сплю, я держу сумасшедших подальше от себя?

— Но ведь вы прекрасно знаете, что я не сумасшедшая, миссис Барк.

— Все равно. Вы не будете спать в моей комнате, где висят ключи.

— У вас есть ключи от моей комнаты?

— Если и есть, то все равно не получите. Кроме того, — она язвительно усмехнулась, — может быть, сегодня ночью приедет ваш муж.