– Все смогут влезть? – обращаясь сразу ко всем, спросила дикая ведьма вежливо, показывая на простую деревянную лестницу, приставленную к краю круглой дыры гольдами.

Но мне почему-то показалось, что интересует ее один конкретный ответ.

– Рябинке я помогу, – предложил черный маг, и мне показалось, что на его губах промелькнула подозрительно лукавая усмешка.

– Иди сюда, ученица, тебя я буду придерживать, – позвал меня Ургазир, словно не понял ни вопроса ведьмы, ни намека соплеменника.

– Тогда поднимайтесь за мной, – равнодушно скомандовала Сирень и, не касаясь ступеней, улетела вверх.

Следом полез Байтарз, одной рукой держа на мощном плече завернутую в одеяло Рябинку, а другой придерживаясь за перекладины.

– Тебя так же поднять? – веселые искорки скачут в непроницаемых глазах демона.

– Ты себя подними, весельчак У, – скептически фыркнула я, и, хватаясь за перекладины, белкой взлетела в сокровищницу.

Опыт великая вещь, а мне столько раз за жизнь приходилось лазать не только по железной пожарной лестнице интерната, но и по шатким лесенкам на сеновал и в теткин погреб, что эти несколько ступенек можно считать легкой разминкой.

В сокровищнице царит такой разгром, словно сюда обрушились одновременно землетрясение, смерч, пожар и деревенская свадьба. От потрясения я не сразу замечаю сидящего на полу у сундука Роула, лицо его прикрыто ладонями и сквозь пальцы течет струйка крови. Душа рванула меня к нему, но холодно звякнули на дне опустевшего сердца нетающие осколки, и кто-то умный, недавно поселившийся в моем мозгу доходчиво объяснил, что нечего мне в ту сторону даже смотреть. Тут полно ведьм и магов, которые отлично умеют лечить, и есть любящая его Рябинка, ждущая от князя сына.

Я решительно отвернулась и потопала дальше, вглубь сокровищницы, в надежде найти местечко почище. Садиться на сундуки, ушлепанные горелой мешаниной из фольги, шоколада и пластмассы, почему-то не хотелось.

– Кэт, ты куда?! – так дружно рявкнули два абсолютно непохожих голоса, что я даже вяло восхитилась.

Надо же, всего несколько часов, как они оказались в одном педагогическом коллективе, а какое завидное единодушие!

– Хочу где-нибудь сесть, – опустив руки по швам, смиренно отвечаю сразу обоим, – что-то ноги устали.

– Не нужно отходить далеко от меня, – Сирень неумолима, – там могут быть другие ловушки.

Вот с этого бы и начинала, от слова ловушка теперь я буду подскакивать в любое время дня и ночи. Впрочем, судя по хитрому взгляду учителя, он тоже явно не поверил моей показной покорности. Ох, чувствую, натерплюсь я от них, пока стану настоящей ведьмой.

Украдкой вздохнув, делаю пару шагов назад, и сталкиваюсь со знакомым командиром гольдов, несущим вместе с помощником удобное креслице, накрытое шкурой. Вначале мне показалось, что оно ажурно сплетено из ивовых прутьев, но усевшись и прикоснувшись рукой, понимаю, это металл. Теперь мне понятно, почему они таскают эти кресла по двое. Вскоре уже все присутствующие устроены с удобствами, а толпа деловито снующих гольдов продолжает убирать следы разгрома и обустраивать временное пристанище.

Еще через четверть часа Малина позвала меня умыться, и я с удовольствием последовала за ней. Вернувшись, обнаруживаем стол, установленный гольдами посреди расчищенной площадки, где раньше ночевал Байтарз, и постепенно заполняющийся горшочками и мисками с едой.

В желудке мгновенно проснулся голодный зверь, и я, не в силах ему противиться, немедленно пробираюсь на свое место и подтягиваю к себе миску побольше. Никто даже внимания на этот маневр не обратил, оказывается, все устали и проголодались не меньше моего. Только минут через двадцать перестук ложек и вилок перестал напоминать шум скорого поезда, а на лицах появилось задумчивое выражение. Типа, а что это, собственно, мы тут ели? Я давно отвалилась на спинку кресла и сквозь длинные ресницы наблюдала за присутствующими. Никогда раньше не подозревала, что это так занимательно. Только в ту сторону, где сидели рядышком Рябинка и замотанный повязками Роул, старалась не смотреть. Но всё равно замечала и счастливый блеск в глазах ведьмочки, наконец поверившей, что получит таки вожделенного мужа, и усталый, потухший взгляд князя. Впрочем, недолго ему оставаться князем, Малина по секрету шепнула, что после обеда будем открывать саркофаг.

Вскоре оказалось, что оживление нового князя произойдет не так быстро и просто, как я это себе представляла. После обеда нас вежливо отправили отдыхать, а за столом остались только Сирень, Роул, Малина и демоны. Даже Рябинку моя наставница отослала, заявив, что той полезнее немного полежать.

Вот и валяемся мы уже второй час на накрытых одеялами скамьях и болтаем о всякой ерунде, не забывая разворачивать шоколадки, грудой лежащие на столике, служившем раньше черному магу. Это он и напомнил, когда мы вставали из-за стола, про загадочные сладости.

– А что, – подозрительно прищурился на ведьму, – обещанного лакомства нам так и не покажут? Или это ваше секретное оружие?

Эти слова невольно заставили меня насторожиться, и вопросительно оглянуться на наставницу, а вдруг она и правда, не хочет никому показывать мои особые способности?!

Но Сирень на этот выпад мага только загадочно усмехнулась и кивком разрешила мне продемонстрировать свой фокус. К этому времени гольды уже утащили со стола грязную посуду, и места для моих экспериментов было предостаточно. Ну, я и развернулась. Через пару секунд на столе стояло с десяток тортов, полсотни бутылок фанты и несколько кучек просыпавшихся из ниоткуда шоколадок, жвачек и пакетов с чипсами.

И меньше чем через минуту все отвернувшиеся было от стола ведьмы и гольды, снова сидели по своим местам, ретиво шелестя обертками. Шоколад и жвачки понравились не всем, зато торты и чипсы исчезали с такой скоростью, словно никто перед этим не наелся до отвала. Маги, изучив чужие продукты, затеяли долгий спор, каким образом мои лакомства могли ввести в заблуждение настройку ловушки, при этом что-то говорили про фольгу и животное происхождение продуктов, но я в это не вникала. Все равно не понимала и половины сказанных слов, но по опыту знала, если мальчишки начнут обсуждать подробности произошедшей на углу аварии, или выяснение какой-то технической особенности новой марки машины, то это не меньше чем на три часа. И, похоже, такими они навсегда остаются в любом возрасте и в любом мире.

А на меня как-то незаметно навалилась такая усталость, словно полдня без остановки картошку копала. Поэтому, захватив горсть шоколадок, я поплелась к скамейкам, намереваясь провести ближайшие полчаса с максимальным удобством.

Это тогда я так думала, что они за полчаса договорятся, но прошло значительно больше времени, прежде чем нас позвали открывать саркофаг.

– Кэт, запомни, ты ничего не должна делать без разрешения, – в третий раз настойчиво повторила Сирень, – просто молча стоишь сзади, и если кто-нибудь попросит энергии, немедленно отдаешь. Клюква говорит, у тебя хорошо получалось.

Да поняла я, сколько можно объяснять! Однако, чтобы не сердить ведьму, вслух этого не говорю, просто усиленно киваю головой.

К саркофагу мы шли цепочкой, оказалось, он находится далеко от входа, в боковой пещере. По обе стороны прохода тянулись нескончаемые добротные стеллажи, и на них бесчисленные сундучки и ящички. И все с гербами, с замками и номерочками на ленточках. Бедные князья! Да тут на одно только изучение описей можно полжизни потратить, прежде чем выберешь себе браслетик к празднику. А вторые полжизни, как я подозреваю, они тратят на то, чтобы спрятать сюда не меньше ценностей, чем дедушка или прадедушка. Вдруг потомки презирать начнут, что натаскал меньше всех! Вот только непонятно, есть у этих накопителей какой-то верхний предел, ну, скажем, набрать миллион сундуков, или они никогда не прекратят эту гонку?

Пройдя под широкую арку, ведьмы остановились, и я, сразу забыв про чужие брюлики, осторожно заглядываю Клюкве через плечо.