– Дай понюхать, – решительно отобрала у меня кружку бандитка, – а-а, понятно. Ну, значит так, что у вас произошло и кто вы такие, если не хотите, можете не говорить, мне и так кое-что ясно. А вот насчет нас вы ошибаетесь. Никакие мы не бандиты, наоборот, бандитов мы терпеть не можем. А направляемся в мою родную деревню, сообщить моей матушке, что я жива и выхожу замуж. Вот за него.
Ведьма одарила спутника счастливым взглядом и он так открыто заулыбался в ответ, что на душе стало как-то светло и грустно. Повезло же ей.
– И где же твоя деревня? – выпитое Малиной снадобье уже проявилось в выровненном дыхании и чуть порозовевших губах.
– В Золотоносной урции, несколько часов пути от Поречья, – не задумываясь, выдает ведьма и мне становится ясно, что она не врет, – а имя мое Кинна. А ты?
– Я Малина, а она Кэт, – показывает на меня глазами ведьма, – а мужа как величают?
– Атаний, – склонив голову, с достоинством представился плечистый, и в пробившихся сквозь листву лучах солнца я рассмотрела, что русые волосы у него слегка с прозеленью, словно старинная, давно не чищенная медная монета, – может, тогда вместе пообедаем?
– Я за рыбой схожу, – буркнула я, разочарованно сообразив, что догнать загадочный ковер самолет мне теперь уже не светит.
– Можно я с тобой? – смотрит чуть напряженно Атаний, наверное, думает, что у меня на озере какие-то тайные дела.
– Идем, мне не жалко, только мешок под рыбу возьми, если есть.
Он сбегал куда-то в кусты и, сгибаясь под тяжестью корзин и тюков, приволок не только мешок, но и целую кучу просто замечательных вещей. От чайника до котла.
И как они только не надорвались, таская все это хотя и приятное на привалах, но лишнее при переходах имущество?!
Рыба лениво кормилась снующей между валунов мелочью и мне достаточно было забрести поглубже и застыть, всматриваясь в воду тепловым ощущением. Вскоре все обитатели переставали обращать на меня внимание и оставалось лишь выхватывать самых крупных рыбин. Что, с крабьими клешнями, имеющими по внешнему краю загнутые внутрь шипы, не представляло никакой сложности. Атаний, оставивший вначале мешок на берегу, и бродивший меж камней с острой пикой, вскоре сообразил, что лучше стоять поблизости и складывать в мешок пойманную мной рыбу.
Зато чистил он её как профессиональный повар, ловко используя для этой цели свое оружие.
А потом шустрая Кинна, уже успевшая придать нашей стоянке вполне обжитой вид, сварила из рыбы душистую уху, и накормила бульоном сначала Малину, а потом налила в миски себе и Атанию.
– Кэт, а ты рыбу вареную ешь или сырую? – ведьмочка с сомнением оглянулась на меня.
– Ну, ты и скажешь, вареную! Конечно, сырую, – авторитетно объявил её жених, азартно черпающий ложкой золотистый бульон и сразу перестал мне нравиться.
Пойду, погуляю, рванувшись в кусты, обиженно бормочу про себя, пусть едят себе на здоровье, я все равно пока не хочу. Зато немного успокоюсь, какая-то я дерганная стала в последние дни. Раньше сказала бы, что это нервы. А теперь не знаю, что и думать, не должно быть у крабов таких расшатанных нервов.
– Кэт, – несется сверху окрик, – вернись, Кэт! Прости его, пожалуйста, он же думал, ты обычный зверь…
Ну, вот что вам от меня надо? С чего вы взяли, что я убежала навсегда? Побегаю и вернусь, необходимо же мне хоть иногда побыть наедине с собой. Так опротивело, когда днем и ночью рядом все время есть кто-то, знающий лучше тебя самой, чего тебе делать.
И вовсе не обязательно орать сверху на весь лес…
Что?!
Сверху?
Я резко затормозила и мигом нашла в вышине летящий за мной предмет. И жутко обрадовалась, опознав в нем тот самый ковер. А затем так же резко расстроилась. Значит, все-таки не из моего мира попало сюда это удобное изобретение, ничуть не похожа Кинна на земную ведьму, да и зеленоватых волос у наших парней не бывает. Видимо, закончилась полоса моего везения, и ничего тут уже не поделать.
– Кэт, – с подлетевшего вплотную ковра смотрят виноватые глаза ведьмочки, – мы же не знали. Поехали назад? Там Малина расстроилась, собирается за тобой бежать… а с ее спиной… сама понимаешь.
Ничего не понимаю. Что там такое с ее спиной?
– Кинна… – как бы похитрее спросить, чтоб она не догадалась? Но сообразив, что на хитрые заходы нет времени, выкладываю напрямик, – я ведь не знаю, что там у неё со спиной, она меня усыпила, когда мы к демону попали. А потом жрицы её мне на панцирь положили и через потайной ход нас выпустили. Она только недавно в себя пришла.
– Так после этого снадобья всегда сон одолевает, – утвердительно кивает Кинна, – зато боль оно хорошо снимает. А на спине она еще долго спать не сможет, пока кожа не нарастет. Черные маги непослушных не любят, и воспитывать так, чтоб другим неповадно было, умеют отлично. Так ты идешь?
– Я по земле побегу, твой ковер меня не унесет, – сдалась я, посомневавшись пару секунд для вида.
На стоянке внешне всё спокойно, и не догадываются мирно беседующие Атаний и ведьма, что я расслышала каждое слово их тихого разговора. Это когда я убегала, то от обиды специально заглушала собственными мыслями обвиняющий голос Малины, и робкие извинения зеленоволосого. А возвращалась совсем с другим настроением, потому, чтобы не пробежать мимо полянки, вслушивалась в каждый звук. И едва уловив первые слова их разговора, не могла не подслушать до конца. Даже специально скорость сбавила, чтоб не спугнуть.
А разговор у них все интереснее.
– Деревушки у нас маленькие, и дорог особых нет, сам понимаешь, гостей мы побаиваемся, – словно извиняется Малина в ответ на вопрос, где живет.
Мне понятно, почему ведьма так хитро обходит все темы, связанные со своим жильем, и не хочет ничего объяснять напрямую, тогда ей или придется врать напропалую, или ответы на последующие вопросы размотают весь клубок тайн. Но почему Атаний упорно рассказывает, что живет в лесу, но не объясняет, ни что он там делает, ни чем вообще занимается его народ?!
Значит, они или не доверяют друг другу, или обоим есть что скрывать. Да и на вопросы, связанные со мной, Малина отвечает очень уклончиво. Что мой разум случайно оказался в теле монстра, призналась, а откуда я вообще взялась, ни словечка не обронила.
Заинтригованная этими осторожными расспросами, и непонятными полунамеками, я случайно подошла слишком близко к полянке и чем-то выдала свое приближение. Собеседники разом смолкли и заговорили о лекарственных травах, и если бы не мимолетный испытующий взгляд, брошенный Малиной в кусты, за которыми притаилась я, можно было бы поверить, что тему они сменили случайно.
А может её взгляд выражал совсем другое? Вылезая из кустов с охапкой усыпанных плодами ветвей, и топая в сторону костра, упорно пытаюсь по пути сообразить, а не было ли это просьбой не проболтаться?
И в таком случае мне нужно хорошенько подумать, что для меня полезнее, подыграть Малине, которая всю свою жизнь положила на службу сестре, когда-то подарившей ей шанс на счастье, и ни в чем не пойдет против её интересов, или попробовать поговорить начистоту с незнакомой ведьмой. И попытаться выяснить у нее, не слышала ли она чего про моих соплеменниц. Но, во всяком случае, пока можно и не торопиться, возможно, за время пути какая-то из проблем решится сама собой.
Как-то незаметно получилось, что ведьмы решили дальше путешествовать вместе, причем сначала новобрачные доставят на место нас, а уже потом отправятся к теще. И судя по сияющим глазам Атания, укладывающего на ковер вещи, отсрочка знаменательного знакомства ничуть его не расстроила. Во всех мирах что ли, парни одинаково опасаются встреч с проницательными мамами избранниц?
После того как Кинна чуть не силком скормила мне остатки ухи и несколько печеных рыбин и обобрала в корзинку принесенный мной урожай, заявив, что из него вечером получится отличный компот, стали собираться в путь.
Причем ведьма все-таки уговорила меня устроиться на уголке ковра и провести испытания его возможностей. И как ни странно, он их выдержал. Испытания. Кинна сияла так, словно сама зачаровала этот коврик, хотя сразу похвасталась, что это подарок подруги. Им с Атанием на свадьбу.
