Процесс этот проходит сложно, нередко болезненно. Чтобы привлечь внимание общественности к проблемам коптских монастырей, монашество пускается и на небольшие хитрости. Так, в начале 1980 г. каирские газеты дружно забили в колокола: в одном из коптских монастырей в Вади-Натрун во время ремонта было обнаружено древнее захоронение. Настоятель недолго думая сообщил газетчикам, что найдены мощи самого Иоанна Крестителя. В Вади-Натрун ринулись толпы археологов, историков и богословов. Однако первые же специалисты, допущенные к «святым мощам», только развели руками: найденный скелет был в прекрасном состоянии, но это как раз свидетельствовало не в пользу выдвинутой коптским настоятелем версии. Дело в том, что голова скелета была, как ей и положено быть, прочно прикреплена к шее. Это, естественно, противоречило библейскому преданию об «усекновении главы» Иоанна Крестителя, произведенном, как известно, вследствие интриг коварной Саломеи по приказу царя Ирода. Местные монахи, успевшие уже отслужить заупокойную службу по Иоанну Крестителю и давшие интервью корреспондентам местных газет, не обратили внимания на столь незначительное, на их взгляд, обстоятельство.

Впрочем, подобные курьезы придают особое обаяние этим местам, где потемневшие от времени древние камни базилик странно сочетаются с довольно аляповатыми современными иконами, прекрасные лампады XIV–XV вв. бросают загадочный свет на грубо срубленную скамью, опирающуюся одним концом на деревянный ящик.

Та же картина и в коптском музее, расположенном неподалеку. В довольно бессистемно выставленных на первом этаже кусках древних коптских фризов причудливым образом сочетаются мотивы мифов древней Греции и раннехристианские легенды. С ними соседствуют барельефы с изображением грубоватых, но выразительных фигур Леды и Лебедя, Геракла, побеждающего Немейского льва. Рядом — рельефы из монастыря святого Иеремии с традиционными фигурами летящего ангела, мадонны с младенцем Иисусом и, конечно, святого Георгия — одного из наиболее почитаемых коптами святых. Привлекают внимание стелы греко-римского периода, найденные при раскопках в Саккара, Ахмиме, Абидосе, коптские ткани — предвестники европейских гобеленов. На втором этаже выставлены старинные иконы. Впрочем, большинство из них датируется XVIII–XIX вв. Трудно пройти мимо папирусов и древних манускриптов, особенно из монастыря св. Макария в Вади-Натрун. Они иллюстрированы красочными миниатюрами, геометрическим орнаментом, который так любят на Востоке.

Музей коптского искусства был основан в 1908 г. В 1931 г. он перешел в ведение государства. Его коллекция постоянно пополнялась. Существенно увеличилась она в 1947 г., когда в музей был переведен ряд экспонатов, ранее находившихся в Египетском музее и Музее исламского искусства.

В залах второго этажа, где раньше экспонировались особенно ценные предметы из драгоценных металлов, перламутра, жемчуга, большинство стендов оказалось завешанными темной тканью или просто пустыми. Решив, что это результат столь характерной для египетских музеев нескончаемой реконструкции, мы осведомились у служителя, когда можно будет увидеть все эти вещи. Ответ прозвучал несколько неожиданно. Оказалось, что большая часть коллекции была эвакуирована в связи с опасностью воздушных налетов израильской авиации в период войны 1967 г., и с тех пор о судьбе этих бесценных коллекций ничего не известно.

Выходим из Музея коптского искусства, по пути вновь заглянув в полуразрушенную башню римской крепости, до половины заполненную водой. На улице Мари Гиргис оглядываемся. Время не пощадило Фустат. Трудно представить, что когда-то он был важным торгово-экономическим центром, связывающим Аравию с Магрибом, а средиземноморские страны — с Черной Африкой. Фустат процветал несколько веков. Посетивший его в 1047 г. знаменитый путешественник из Хорасана Носир Хисроу писал, что рынок Фустата, знаменитый «Сук эль-Канадиль», являлся в то время одним из богатейших в Египте.

Конец Фустата наступил в XII в., в эпоху крестовых походов, когда он был предан огню по приказу визиря Шаввара, который боялся, что если крестоносцы захватят его, то превратят в сильный укрепленный пункт — непосредственную угрозу Каиру. Согласно арабским хроникам, Фустат был сожжен 22 ноября 1168 г.

Пожалуй, интереснейшим памятником той части Каира, в которой обосновались первые арабские завоеватели, является мечеть ибн Тулуна, построенная в конце IX в. Это единственное здание раннемусульманской архитектуры, почти полностью дошедшее до нас в своем первоначальном виде.

Мечеть ибн Тулуна расположена в Гамалийе — густонаселенном районе бедноты, раскинувшемся к западу от доминирующей над городом Цитадели. Мы долго пробирались по узким улочкам меж ветхих домов с обвалившейся штукатуркой, с балконами, увешанными сушившимся бельем. На обочинах дороги, лишенной тротуаров, копошились дети, приветствовавшие проезжавшие машины веселым гомоном и криками. Феллах на видавшей виды телеге неторопливо вез на местный рынок баклажаны, морковь и картошку; дорогу нам перешла колонна озорных школьников, одетых в аккуратные голубые балахончики — форму местной школы; спешившийся с осла старик утолял жажду в тени развесистого дерева, зачерпывая воду кружкой из стоявшего у его подножия большого глиняного «зара». Неожиданно улица привела нас на большую площадь, похожую скорее на пустырь. Легкий ветерок гнал по ней обрывки бумаги.

Прямо посреди площади на небольшом возвышении стоит окруженная внушительной стеной мечеть ибн Тулуна. Входим в ворота. Большой квадратный двор украшен строгими аркадами. В центре его великолепный мраморный фонтан. Густая тень и прохлада внутренних галерей, тянущихся за аркадами, так и манит укрыться под их сенью от удушающей жары залитого солнцем двора. Здесь, на соломенных циновках, расстеленных прямо на каменном полу, расположились группы молящихся египтян.

Сооружение этой удивительно простой и гармоничной мечети связано с именем эмира Ахмеда ибн Тулуна — основателя династии египетских правителей, находившихся у власти в течение 35 лет (868–903). Ахмед ибн Тулун был, несомненно, незаурядным человеком. Он родился в Багдаде в 835 г. Будучи сыном раба, ибн Тулун сумел получить хорошее образование, изучил арабский язык, знал мусульманскую юриспруденцию и теологию, выучил наизусть Коран. Прекрасные внешние данные, ум и образованность позволили ему жениться на дочери важного вельможи при дворе багдадского халифа, который вскоре был назначен губернатором Египта. Не желая оставлять Багдад, эмир Бакбас (так звали этого вельможу) отправил в Египет своего зятя Ахмеда ибн Тулуна.

Египет в эту эпоху был провинцией огромной империи аббасидских халифов со столицей в Багдаде. Слава о них гремела по всему миру. Всем известно, например, имя халифа Гарун аль-Рашида (786–803), с которым связывается эпоха расцвета и великолепия Багдадского халифата.

Ахмед ибн Тулун весьма скоро заслужил расположение халифа и был официально назначен губернатором Египта вместо своего ленивого тестя. Арабские хроникеры представляют нам ибн Тулуна как честного человека, умелого администратора. Он покровительствовал ученым, и при нем в Египте расцвели науки.

Ибн Тулун основал неподалеку от Фустата новый район, который получил арабское название «Катай» («участки земли, наделы»). Трудно сказать, почему он предпочел обосноваться не в Фустате, процветавшем в то время, а избрал другое место. Скорее всего, здесь сыграла роль вообще характерная для основателей первых династий египетских правителей традиция покидать места своих предшественников и начинать все сначала, дабы продемонстрировать современникам величие собственных достижений и успехов.

Культура эпохи ибн Тулуна является предметом тщательного изучения специалистов, несмотря на то что от Катай осталось, по существу, одно-единственное здание — мечеть ибн Тулуна, возведенная в 876–879 гг. Ее строительство знаменует целый этап в развитии мусульманской архитектуры. Она отличается от своих предшественниц, во-первых, тем, что в ней не использованы детали старых храмов, она построена из нового материала — песчаника, доставленного с Мукаттамских холмов. Во-вторых, впервые в истории мусульманской архитектуры для поддержки сводов были использованы не мощные колонны, а слабо укрепленные арки, придавшие мечети легкость, воздушность.