Он опять шлепнул Бет.

— Вперед, Герцогиня. Подайте мне нож.

Бет неловко, словно впервые обула туфли на шпильках, ступила вперед. Подойдя на негнущихся ногах ко мне, она остановилась.

— Я... Прости меня, Мэтт.

— Конечно, чего там, — откликнулся я.

В комнате не было заметно никаких признаков борьбы. Видимо, они просто вошли — скорее всего через дверь в кабинет возле камина — и отобрали у Бет ружье, прежде чем она решилась выстрелить. Я должен был это предвидеть. Я слишком много хотел от нее, хотя тогда мне так не показалось.

У Бет всегда было странное предубеждение против шума, криков или каких-то резких действий — многие интеллигентные люди стесняются таких поступков. Ей, конечно, сама затея — разрядить ружье в уютной гостиной — казалась изначально дикой. Она выжидала до последнего, чтобы убедиться в том, что другого выхода нет, а потом — потом, естественно, было уже поздно.

Я невольно припомнил некоторых женщин, с которыми мне доводилось работать и которые, дай им в руки дробовик и достаточное количество патронов, сберегли бы мой сон, отбиваясь от целой армии Мартеллов и Джоев. Впрочем, это было нечестно по отношению к Бет. Она не была ни Марией, ни Тиной, ни одной из девушек, которых я видел во время войны. То были свирепые дикие животные. Род — человек, пол — женский. Она же была Элизабет Логан, а до того Бет Хелм, заботливая жена и любящая мать.

— Я... я не смогла, — выдохнула она.

— Ничего страшного.

Ее губы безмолвно произнесли слово. Я узнал его — “Питер”. За ее спиной Мартелл нетерпеливо заерзал.

— Подними нож и дай мне! — гаркнул он. Бет не была уверена, понял ли я. Она показала глазами, что снаружи кто-то есть, и, нагнувшись за ножом, еще раз изобразила губами слово “Питер”. Потом отвернулась и отдала нож Мартеллу. Тот, мне показалось, изумился при виде столь миниатюрного изделия, но ничего не сказал. А ножичек опустил в собственный карман.

— Вставая, — сказал он мне. Я встал и натянул туфли.

— Хорошо, — кивнул Мартелл. — Теперь можно заняться телефоном, чтобы не мучить старину Джоя. Возьмите трубку. Герцогиня. Если спросят, почему так долго не подходили, скажите, что только вошли. Только вошли и услышали, что телефон звонит. Узнайте, кто это и что им нужно. Одно неверное слово — и вы пожалеете, что на свет родились. Ясно? Выполнять!

Пока еще рано, сказал я себе. Мартелл держался начеку, оценивая меня. Да и куда спешить? Если бы Мартелл хотел убить нас, он бы уже это сделал — ? возможностей у него было предостаточно. Нет, для чего-то он нас берег, а, значит, предпринять что-то сейчас, когда он настороже, неразумно; лучше подождать.

Вдобавок, если Питер и в самом деле снаружи, он может отвлечь Мартелла. Бет сказала, что Питер должен каждый день приезжать в определенный час. Впрочем, я не слишком надеялся на Питера. Пошла серьезная игра, не для мальчиков из приличных колледжей.

— Фенн! — опять позвал Джой.

— Что еще?

— Телефон!

— Что телефон?

— Он больше не звонит! Мартелл прислушался.

— Да, ты прав, Джой, — сказал он наконец. — Теперь тебе легче?

Они оба уставились на дверь в прихожую, словно дожидаясь, пока телефон вновь затрезвонит. И тут позади нас распахнулась и с грохотом ударилась о стену дверь кабинета. Звонкий голос скомандовал:

— Бросьте оружие! Руки вверх!

Если бы он пристрелил одного, как и должен был сделать, я бы обезвредил второго. Я уже приготовился прыгнуть на Джоя. Увы, предчувствие не обмануло меня — на Питера не стоило полагаться. Чего можно ждать от желторотого юнца, которому к тому же хочется покрасоваться.

— Не двигаться! Стойте на месте! Бет обернулась.

— Питер! Слава богу!

Мне показалось, что радуется она преждевременно. Я медленно выдохнул. Во рту моем вдруг появился горький привкус; я не выношу любительские спектакли. Я осторожно повернулся.

Да, это был Питер собственной персоной. В тех же ковбойских сапогах и широкополой шляпе, с неизменным “винчестером” в руках. Ну точь-в-точь персонаж из “Великолепной семерки”. Даже странно, что приехал он на “лендровере”, подумал я.

Должно быть, он издали заметил чужую машину, оставил свой “лендровер” и незаметно подкрался к ранчо пешком — выяснить, в чем дело. Тут, следует воздать ему должное, Питер не оплошал. Жаль только, что отец не научил его, как пользоваться винтовкой в критическую минуту.

Питер, к несчастью, был настроен поговорить.

— Бросьте пистолет, как я сказал! — повторил он, направив ствол “винчестера” на Мартелла, на лице которого появилось снисходительно-удивленное и немного сочувственное выражение. Он даже взглянул на меня и едва заметно покачал головой. Я понял его жест: один профессионал просил другого, чтобы тот засвидетельствовал, что он не воевал с детьми, но был вынужден обороняться. Юный Логан не унимался. Видимо, он и в самом деле насмотрелся боевиков.

— Я не шучу! Бросьте пистолет, или я стреляю.

Для пущей убедительности он щелкнул затвором. Мартелл вздохнул и бросил пистолет дулом вниз, чтобы в случае выстрела — такая возможность явно не пришла юноше в голову, поскольку в боевиках пистолеты всегда безобидно летят на пол, — пуля угодила в пол. Ничего не случилось. Пистолет чуть подпрыгнул на ковре и остался на месте.

Большинство людей свято убеждены, что огнестрельное оружие обладает какой-то магической силой, заставляет людей выполнять ваши команды, словно под пассами гипнотизера. Ничего подобного. Пистолет может только выстрелить, да и то не сам, а лишь повинуясь чьей-то воле. Но это трудно объяснить. Вас просто не поймут.

Джой уже начал перемещаться, медленно и постепенно отдаляясь от Мартелла. Я лихорадочно раздумывал, стоит ли мне вмешиваться, не слишком ли велик риск...

— Эй, вы! Я же сказал не двигаться! Увы, опять только слова! Мартелл тоже не стоял на месте.

Расстояние между ним и Джоем быстро увеличивалось, и юному Логану стало трудно держать гангстеров на мушке. Увидев, что ствол нерешительно дернулся, я принял решение. Не мог я ввязываться в этот самоубийственно-безрассудный спектакль. Пытаясь хоть мысленно помочь Питеру, я про себя подгонял его: “Стреляй же, балбес! Стреляй скорее, пока не поздно!”

Бесполезно! Ему такое даже в голову не приходило! Он был слишком отравлен телевидением. Разве можно выстрелить в безоружного человека лишь за то, что он чуть-чуть отходит в сторону! Боже упаси. Это же убийство! Расстреляли Питера мастерски. Впрочем, я даже не стал смотреть. Когда Джой резко отпрянул и выхватил из наплечной кобуры пистолет, я тигром прыгнул на Бет и опрокинул ее на пол.

Питер выстрелил в Джоя только теперь, когда тот уже не стоял на месте! В тот же миг Мартелл дважды пальнул в Питера из моего револьвера, который в мгновение ока выхватил из кармана, а Джой, целый и невредимый, всадил в падающего Питера третью пулю, уж просто так, в отместку. 1

Бет высвободилась из моих объятий и рванулась к Питеру. Мартелл грубо оттолкнул ее, подумав, должно быть, что Бет решила завладеть винтовкой. Зная Бет, я был уверен, что он ошибся: она не любила огнестрельное оружие и боялась его. Мартелл нагнулся и подобрал “винчестер”. Бет встала, приблизилась к Питеру и опустилась на колени.

— Он еще жив! — воскликнула она. — Он дышит... Пожалуйста, сделайте что-нибудь!

— Фенн! — взмолился Джой. — Фенн, ты разве не слышишь? Проклятый телефон опять звонит!

Джой за руку вытащил Бет из гостиной и подтолкнул вперед. Бет пыталась было возражать, но потом махнула рукой и взяла трубку.

— Да, — произнесла она. — Да, это миссис Логан. Кто? — Ее лицо приняло изумленное выражение. — Мистер Фредерикс...

Мартелл забрал у нее трубку.

— Говорит Фенн, мистер Фредерикс, — сказал он и примолк. Потом ответил:

— Нам тут надо было кое-что уладить, поэтому мы не подходили... Да, мистер Фредерикс... Да, мы полностью контролируем положение... Конечно, мистер Фредерикс, я внимательно слушаю.