– Совершенно верно, – сказал я.

– Сможет она достать их сегодня ночью?

– Конечно, – сказал я.

– Хм, что у вас на уме, Уолтер? Уолтер повернулся к Флетчеру.

– Мы отдадим книги за выкуп, – сказал он. Пораженный Флетчер откинулся на спинку кресла.

– Вы хотите сказать, украдем их?

– Позаимствуем на время.

– Смешно, – сказал Флетчер. – Я думал, что у вас больше здравого смысла, Уолтер.

– Я думал, что у вас больше воображения, Ральф. Что такого, если мы их украдем?

– Флейш позвонит в полицию, – быстро ответил Флетчер.

– И усугубит скандал? Он заинтересован в том, чтобы о хищениях никто не знал, Ральф.

Флетчер помолчал, обдумывая затею Уолтера.

– Мы поручим Альберту заняться ими, – продолжал наседать Уолтер. – К утру у нас будут некоторые доказательства, после чего мы сможем отправиться к Флейшу и заявить о готовности вернуть эти книги на определенных условиях.

– Совершенно ужасный поступок, – сказал Флетчер, но я заметил, что он уже не столь категоричен.

– Ужасна сама ситуация, – напомнил ему Уолтер.

– Хм. Я должен бы согласовать это с Вашингтоном, Уолтер, вы это знаете.

– Я позвоню, Ральф, – сказал Уолтер.

– Нет необходимости. – Флетчер встал.

– Я с вами, – сказал Уолтер, также вставая.

– Очень хорошо.

Они ушли, а я остался и закурил. Уолтер удивил меня, заявив, что эта мысль принадлежала ему, но я понял, почему он это сделал. Флетчер с большей готовностью примет идею, возникшую у Уолтера, нежели у меня. Кроме того, не важно, кому принадлежит идея, главное – чтобы она сработала.

Джордж повернул голову в мою сторону и сонно улыбнулся.

– Флетчер бы все приписал себе, – сказал он.

– Да ну?

– Наверняка. Вот почему Уолтер пошел с ним. Ох уж эти карьеристы! – добродушно помотал он головой и снова уставился в потолок.

Вечер был теплый, и в комнате стояла неимоверная духота. Я снова закурил и подумал, что по дороге к Элис надо бы остановиться и выпить кофе.

Наконец Флетчер с Уолтером вернулись, и Уолтер, широко улыбаясь, подмигнул мне.

– Они согласны, Пол, – сказал он. – Что ты об этом думаешь, мальчик? Ты хочешь стать взломщиком?

– Одну минуту, Уолтер, – вмешался Флетчер. – Вряд ли Стендиш подходит для этого.

– Да ладно вам, Ральф, окажите хоть немножко доверия парню. Кроме того, именно его знает внучка. Я не думаю, что она захочет иметь дело с кем-нибудь еще. Как ты думаешь, Пол?

– Уверен, что не захочет, – подтвердил я.

– Вот видите?

Флетчер видел, но был недоволен.

– По крайней мере, Джордж должен пойти с ним, – сказал он.

Я замотал головой:

– Нет, сэр. Эдис поможет мне, но она откажется, если со мной явится кто-нибудь еще.

– Кстати, откуда вы знаете, что девушка согласится нам помогать? – спросил Флетчер.

Я едва не сказал, что она уже согласилась, но Уолтер опередил меня, сказав:

– Пол сможет ее уговорить. Ты сможешь, Пол? У нее с Полом сложилось что-то вроде взаимопонимания, – И он опять подмигнул мне.

Я ничего ему не рассказывал о том, что произошло между мной и Элис, даже намеком не дал понять, и то, что сказал сейчас Уолтер, повергло меня в смущение. Я почувствовал, как кровь прихлынула у меня к лицу. Я попытался сказать что-то более или менее вразумительное.

– Понятно, – сказал Флетчер, буравя меня глазами. Уолтеру пришлось быстро сориентироваться и не обнаружить своего удивления, потому что его прямое попадание в цель было совершенно случайным и неожиданным для него.

– Пол, скажи ей просто, как это послужит святой местью за смерть ее деда и так далее. Хорошо?

– Хорошо, – сказал я тихо и все еще смущенно. Пиво мешало мне обрести над собой контроль.

– Почему бы тебе не отправиться прямо сейчас, Пол?

– Сейчас? – удивился Флетчер, переводя взгляд с Уолтера на меня. – Разве это следует делать не ночью?

– Почему? – спросил Уолтер. – Бой часов в полночь и прочее? Гораздо менее подозрительно прийти на фабрику в девять вечера, чем в полночь. Правда, Пол?

– Правда.

– Правда, – весело сказал Уолтер. И так же весело добавил:

– Тебе нужно ехать на машине, парень. Но не задерживайся слишком долго.

– Да, сэр, – сказал я, улыбнувшись ему в ответ. Уолтер проделал все прекрасно, гораздо лучше, чем это мог сделать я, и я был ему благодарен.

– И чтобы никаких поцелуев, – добавил он и засмеялся, когда я снова начал краснеть.

Я схватил ключи от “форда” и выбежал на улицу.

Даже несмотря на то, что я остановился в закусочной, чтобы съесть два гамбургера и выпить три чашки кофе, я подъехал к дому Элис слишком рано, без четверти девять. Я посетовал на себя за то, что не спросил, где дом соседки, у которой должна была коротать день Элис, когда заметил, что в гостиной Элис горит свет. Я поспешил к ее дому и позвонил.

Элис открыла дверь почти сразу и сквозь сетку улыбалась мне.

– Ты приехал раньше, – сказала она. – Входи.

– Ты не должна так сразу открывать дверь, – упрекнул я ее. – Откуда ты знаешь, кто звонит?

– Ох, я забыла. – Она выглядела скорее растерянной, чем испуганной. – Я не привыкла прятаться. Я поспешил ее успокоить:

– Ладно. Не имеет значения. Но ведь ты должна была находиться у соседки.

– Я только что вернулась, – сказала она. – Чтобы подготовиться к твоему приходу. Я как раз собиралась одеваться.

На ней была белая мужская рубашка и линялые джинсы, подчеркивающие стройность и соблазнительность ее тела. Я спросил:

– Чем не подходит тебе эта одежда?

– Глупый! Не могу же я отправиться в таком виде на фабрику! Мне полагается ходить в черном. – Внезапно она скривила губы и сказала:

– Иначе могут подумать, что я не скорблю по деду.

– Успокойся, Элис, – сказал я. – Ты жива и здорова, и ты молода. Я знаю, что ты любила своего дедушку, и знаю, что ты испытала, когда он умер. Но не надо завязывать себя узлом и пытаться все время ходить со скорбным лицом. Это было бы неестественно, и ты только снова расстроишься.

– Что бы я без тебя делала. Пол, – сказала она. Она положила руку мне на плечо, затем повернулась и направилась к лестнице. – Я спущусь через минуту, – сказала она. – Если хочешь, поставь пластинку.

Я не стал ставить пластинку. Я сел в гостиной и стал читать старый номер “Сатердей ивнинг пост” за прошлую неделю. Мне давно не попадал “Пост”. Они изменили оформление обложки и формат, сделали иллюстрации и макет как у “Плейбоя”, но вовсе не изменили содержания журнала. Все та же сентиментальщина и все те же байки про стройных блондинок в красных купальниках. Иногда мне хочется, чтобы провели среди американцев опрос на тему: а) Прочитали ли вы до конца хоть одну историю с продолжением в этом журнале и б) если да, то поняли ли вы что-нибудь?

Элис спустилась вниз в черном платье с облегающим верхом и расклешенной плиссированной юбкой. Она выглядела как вместе взятые Лесли Карон, Одри Хепберн и Митци Гейнор. Она выглядела как все девушки, которые танцевали на фоне Эйфелевой башни с Джином Келли. У нее была темная губная помада, но ее глаза были темнее. Она взяла меня под руку и улыбнулась. Мы вышли из дома и направились к машине.

Это выглядело так, будто ты ведешь свою девушку в кино. Я желал бы, чтобы я сейчас действительно вел Элис в кино. Я пытался себе внушить, что это всего-навсего свидание, что мы вдвоем едем приятно провести время. Но у меня ничего не получалось, и я отказался от сознательного самообмана.

Она указывала мне дорогу к фабричным корпусам, в которых размещалась бухгалтерия. На огромной автомобильной стоянке было пусто, если не считать серо-белого “метрополитена”.

– Это машина Эбнера, – сказала Элис.

– Эбнера?

– Ночного сторожа. Не беспокойся. Он нам не помешает.

– Будем надеяться.

Я оставил “форд” в тени здания, и мы пошли кругом, к маленькому боковому входу. Элис достала ключ, отперла дверь, и мы вошли внутрь.