– Это не решит твои проблемы, – тихо, но уверенно сказала я, твердо встречая взгляд арэйна. – Они никуда не денутся, пока ты напиваешься, и просто дождутся, когда ты протрезвеешь.

– Может, мне вообще не трезветь? – небрежно усмехнулся Джаяр.

Разве так можно? Разве можно наплевать на себя?

– У тебя вся жизнь впереди, какой бы она ни была, в ней всегда можно найти что-то хорошее! – пылко воскликнула я, подаваясь вперед. Страх неожиданно куда-то исчез, на смену ему пришла уверенность в своей правоте, и я увлеченно заговорила, делясь в этот момент собственными взглядами, собственной верой: – Не нужно отказываться от жизни и топить ее в алкоголе! Нельзя замыкаться в себе, опускать руки и сдаваться, так будет только хуже. Нужно пытаться изменить то, что тебя не устраивает. Нужно…

– Не учи меня, как нужно жить, – резко перебил арэйн, недобро сузив глаза. – Я прекрасно проводил время в Дирене, я делал что хочу и пил сколько хочу. А потом появилась ты и все испортила! – Под конец он почти рычал, прожигая меня обвиняющим взглядом.

– Я?! – Меня охватило возмущение. – Это я-то тебе помешала?! – От переизбытка чувств и разгоревшейся обиды я вскочила на ноги, сжимая кулаки. – Тебя никто не звал! Сидел бы и дальше в своем трактире! Зачем ты вообще навязал мне свое общество, если так хотел потратить жизнь на пьянство?!

Арэйн тоже поднялся, не без труда, опираясь на спинку кровати, он несколько раз пошатнулся, прежде чем принять более устойчивое положение.

– Я так хотел насладиться страхом и болью эвиса, на свою неудачу попавшегося мне на пути, – зловеще проговорил Джаяр, приближаясь ко мне. Взгляд его наполнился отвращением и прежней ненавистью. – Но ты… ты оказалась такой маленькой, жалкой, забитой, что у меня не поднялась рука. Просто не поднялась рука.

Слезы обожгли глаза, весь воздух, как от удара, вдруг вышибло из легких, сердце болезненно сжалось. Я потрясенно смотрела на Джаяра и задыхалась от горькой обиды, а в голове крутилась одна-единственная мысль: «Не плакать, только не плакать, не становиться еще более жалкой!»

Борясь с нахлынувшими чувствами и рвущимися на волю слезами, я ответила Джаяру упрямым, вызывающим взглядом:

– А как иначе может выглядеть девушка, если на нее совершенно ни за что набрасывается разъяренный мужик?! – Голос задрожал и сорвался на крик. – Совершенно ни за что! Я никогда и никому не делала ничего плохого! Чем я заслужила все это?

– Инира… – Джаяр зачем-то потянул ко мне руку.

– Не трогай меня! – отшатнулась я, рефлекторно взмахнув кистью, чтобы его оттолкнуть. В этот момент где-то внутри меня зародился горячий разряд и, сконцентрировавшись в ладони за доли секунды, сорвался с пальцев небольшим огненным сгустком. Искрящееся пламя пролетело над плечом арэйна, чудом его не задев, и с силой врезалось в окно. От встречи со стихией оно звонко тренькнуло и разбилось на осколки, часть из которых брызнула в комнату, а другие мелкой крошкой высыпались на улицу.

Ошеломленно расширив глаза, Джаяр оглянулся. Разворот заставил его слегка покачнуться. Пока огненный арэйн торопливо возвращал себе равновесие, я бросилась прочь из комнаты, особо не задумываясь над собственными действиями. Мне просто хотелось оказаться подальше от этого арэйна!

Непролитые слезы мешали, собирались на ресницах, дрожащими каплями застилали обзор, заставляя предметы расплываться, но я стремительно влетела в свою комнату, чувствуя за спиной погоню и слыша позади крики Джаяра. Захлопнув дверь, я дрожащими руками закрыла ее на ключ и, облегченно выдохнув, прислонилась к ней. Не будь арэйн пьяным, он бы сумел меня догнать, однако количество принятого алкоголя сыграло с ним злую шутку, значительно притупив реакцию. Не успела я прийти в себя и немного успокоиться, как дверь содрогнулась от удара, заставив резко отпрянуть.

– Инира! Впусти меня! – потребовал Джаяр.

– Нет! Уходи, оставь меня в покое! – прокричала я в ответ, озираясь по сторонам в поисках хоть какой-то защиты и пятясь в глубь комнаты.

– Инира! – В голосе арэйна появились яростные нотки. – Открой, немедленно!

Поскольку я промолчала, спустя пару секунд удар повторился.

– Если ты не откроешь, я выломаю дверь! – проревел Джаяр с той стороны, подтверждая свои слова очередной серией бешеных ударов, вероятно, способных сорвать вполне надежную, но показавшуюся вдруг удивительно хрупкой преграду с петель.

Думала ли я всерьез, что арэйн по-настоящему может причинить мне какой-либо вред? Не знаю. Мысли путались от пережитого потрясения, сердце стучало как сумасшедшее, заглушая звуки ударов, а инстинкт самосохранения настойчиво пытался вытолкнуть меня из комнаты, куда в любой момент мог ворваться разъяренный арэйн. Не размышляя, метнулась к окну, уверенно распахнула его навстречу недавно воцарившейся ночи и, перекинувшись через подоконник, отыскала взглядом изящные плетения незнакомой разновидности плюща, а может, и вовсе какого-то другого растения. Наверное, использовать его страшно. Наверное… Не важно. Потому что намного страшней оставаться здесь.

Под аккомпанемент ударов рассвирепевшего Джаяра и встревоженные крики других арэйнов, сбежавшихся на шум, я судорожно вздохнула, наклонилась и, придерживаясь за подоконник, полезла на улицу. Вьющиеся стебли натужно скрипели и подозрительно прогибались под ногами, однако мой невеликий вес пока выдерживали. Когда над подоконником осталась лишь моя голова, а все остальное тело спустилось вниз, дверь издала жалобный звук и с оглушительным грохотом сорвалась с петель, влетев в комнату с такой силой, что чуть не угодила в окно, находившееся прямо напротив дверного проема. Но, к счастью, на пол упала все-таки раньше, чем сбила меня.

– Ты псих! Маньяк! – взвизгнула я от испуга и, не дожидаясь, когда взъерошенный, растрепанный арэйн с безумным взглядом бросится ко мне, поспешила слезть вниз.

– Проклятье, Инира! Дура! – взвыл Джаяр где-то над головой.

Подсохшие с наступлением осени стебли кололи руки, резные листья норовили оцарапать. Не обращая внимания на мелкие неудобства, я торопливо спускалась к земле. Из окна высунулась лохматая макушка Джаяра. Стиснув зубы, арэйн пробормотал какое-то ругательство, скрылся на мгновение, после чего показались его ноги, неуверенно нащупывающие опору. Зашелестели недовольно листья, затейливая вязь переплетенных стеблей зашевелилась, закачалась и начала расползаться в разные стороны, разрываясь под тяжестью двух тел.

– Джаяр! – завопила я, чувствуя, как начинаю соскальзывать со стены вместе с рвущимся на клочья плющом.

Арэйн бросил взгляд через плечо и потянулся ко мне, наверное, полагая, что так сможет помочь, однако из-за этого наклона нагрузка на растение усилилась, и сетка жестких сухих стеблей окончательно оторвалась от стены. Лишившись опоры, мы рухнули на землю, за доли секунды преодолевая оставшееся расстояние. Кажется, какая-то часть меня еще была наверху, когда остальное тело резко устремилось вниз. Раскрылись бордовые крылья арэйна, мелькнула странная полоска, темное небо, затянутое тучами, магические фонарики вокруг трактира и земля перемешались между собой, закрутились, смазанными пятнами замелькали перед глазами, ударили в лицо потоки ветра, а в следующее мгновение сильный удар лишил меня способности дышать. Рядом на спину с глухим стуком повалился Джаяр – наверное, полеты не входили в число умений пьяных арэйнов.

Застонав, я перевернулась набок и, активно хватая ртом воздух, попыталась восстановить дыхание. К счастью, мое падение началось примерно на середине стены, так что, помимо многочисленных и уже каких-то привычных ушибов, никакими более серьезными последствиями, похоже, не грозило. Когда перед глазами посветлело, по крайней мере, насколько это возможно в ночной темноте, а голова, завершив последний круг, нехотя остановилась, я села. Мельком глянув на Джаяра, чтобы убедиться, что он в относительно добром здравии, только помят слегка, со скрещенными на груди руками демонстративно отвернулась.