Тяжело вздохнув, я сворачиваю с автомагистрали и тихо говорю:

— Я помогу вам…

Рокси.

Спустя минут десять передвижения лесом, у меня пропадает интернет, и остальной путь к дому, я преодолеваю наугад.

Бабушка рассказывала мне, как выглядит само здание, хотела заинтересовать его красотой, завлечь и я точно помнила, что дом должен быть двухэтажный с красной черепичной крышей, где-то на окраине села.

Среди тридцати имеющихся домиков, из которых двухэтажных было всего шесть, я быстро вычислила свой. Не только по красной крыше. В самом интерьере дома, узнавалась рука и вкус бабушки.

Дом, действительно был милым снаружи и совсем не большой по размерам, я бы назвала его — компактным. Выкрашен в яркие цвета, ухожен и уже вызывал интерес.

Парадный вход встречал уютным крыльцом, с навесом и вьющимися розочками. А на втором этаже виднелся широкий балкон-терраса на всю восточную сторону дома.

К сожалению, у меня не было времени, как следует насладиться этой красотой, всё тщательно рассмотреть, и поникнуть в чувство радости. Недовольное сопение за спиной, и сердитый вздох, который издавал незнакомец, меня постоянно отвлекали, заставляя спешить.

— Мило, — рычит он, — но с каждой минутой, шансов выжить, для меня остаётся всё меньше! Может, для начала, ты хотя бы попробуешь мне помочь, а потом уже будешь томно вздыхать за каждым кирпичиком и доской!

— Придурок, — тихо шиплю себе под нос, извлекая ключи от дома из сумочки. Не осмаливаюсь обозвать его в голос, ведь мужчина ещё держал в руках пистолет. А полчаса, проведенные с ним в одной машине, уже вызвали во мне подозрение, что он не совсем психически здоров.

К тому же, меня пугало место, в котором мы сейчас находились. Сам посёлок был малонаселённым, углублялся в лес, домики в котором, были достаточно далеко разбросаны друг от друга. Поэтому, я прекрасно понимала, что в данной ситуации могу надеяться только на саму себя.

— И не забудь взять в машине аптечку! — напоминает он мне, ковыляя к двери.

Не такой он уже и больной. Ходит себе спокойно, ещё и поддеть меня сил хватает. Чувствую, придется мне с ним нелегко!

Возвращаюсь за аптечкой, открываю дверь дома и бегло оглядываю маленькую гостиную. С одной стороны диван, телевизор, с другой кофейный столик с пуфиками вокруг. Справа замечаю широкий проем, в котором виднелась кухня, а слева — крутой лестничный подъем из красного дерева на второй этаж. Что находится на верху, мне не посчастливилось узнать сразу. Мужчина опять напоминает о себе, рывком стаскивая свою футболку, нагло умащается на диван, кремового цвета, пачкая своей кровью обивку и беспардонно закидывая обутые в солдатские ботинки ноги, на подлокотник.

Как у себя дома!

Хотя сомневаюсь, что он так ведёт себя, в собственном доме. А здесь можно! Чужую мебель не жалко!

— Иди сюда, посмотрим, что у тебя есть! — зовёт сразу он.

Тяжело вздохнув, приближаюсь к мужчине и замечаю, что на его лбу, выступили огромные бисеринки пота. Не к добру…

Оставляю возле него аптечку и бросаю быстрый взгляд на его тело, которое просто было трудно проигнорировать. Огромные мышцы бугрились на его руках и груди, на несколько секунд приковывая моё внимание, но я пытаюсь не слишком пялиться, чтобы не выдавать свой интерес. У меня есть парень, но он любитель офисной работы — высокий и жилистый, а здесь…впервые вижу такие мускулы вблизи. Я — нормальная девушка и соответственно реагирую на подобную провокацию, только вот кроме мимолетного интереса, ничего себе больше не позволяю.

Делаю вид, что его габариты меня не внушают, и наконец-то обращаю внимание на рану. Медленно опускаясь взглядом к окровавленному участку, и лишь тогда понимаю всю серьёзность ситуации.

Рана выглядела ужасно. Она находилась с левой стороны, под грудью, пересекала ребра, размером примерно чуть больше десяти сантиметров.

— Чем это? — спрашиваю, застыв над раненым, мгновенно позабыв о его аппетитном виде.

— Ножевое, — отвечает мужчина, и я испуганно смотрю ему в глаза. — Моё сердце не так легко пробить,

— добавляет, приступая выискивать что-то в аптечке.

— Что мне нужно делать? — не теряюсь.

— Найди нитку с иглой! — сразу даёт указания, и я машинально оглядываюсь по сторонам. — К счастью, аптечка оказалась современной. Здесь есть всё необходимое, — добавляет мужчина, пока я мысленно прикидываю, где у бабушки могут находиться швейные принадлежности. — Ты можешь быстрее! — вдруг торопит он, подгоняя меня к действию, и я приступаю к поискам.

Бегаю по дому как ненормальная минут пять, перерывая все ящички, шкафчики, коробки и в итоге, нахожу необходимое на втором этаже в одной из спален, в комоде около кровати. Одновременно отмечаю две уютные комнатки наверху и удобную ванную, в которой к счастью была вода. Это то, что сейчас было не меньше необходимым…

Обмакиваю махровое полотенце водой, чтобы обмыть рану, беру свою находку и вновь спускаюсь вниз. Застаю мужчину в тот момент, когда он что-то вводит себе в плечо, с пятиграммового шприца, а рядом с ним, лежало ещё несколько шприцов, с уже набранной, некой жидкостью.

— Нашла! — уведомляю его, и он бросает на меня измученный взгляд. Больно, но держится, и я решаю отбросить всю свою неприязнь к нему, страх, недовольство и помочь. Мне не нравилось что он здесь, но уверенна — его смерть, принесет мне больше проблем.

— Молодец, — хвалит меня. — А теперь продень нитку в иголку и опусти в спирт, — даёт указания и только сейчас, я начинаю задумываться, зачем ему именно сейчас иголка и нитка. Но не отвлекаюсь и делаю то, что он просит. — А теперь введи вокруг пореза Лидокаин, — вдруг добавляет, протягивая мне первый шприц.

— Я не умею…, - пытаюсь возразить.

— Просто втыкай иглу возле раны и жми на поршень шприца! — торопит он меня, стиснув зубы. — Послушай, мне надо, чтобы ты обезболила этими лекарствами мою рану и очень быстро зашила её…

— Что? Нет…, - шокировано говорю я. Прокалывать плоть иглой…ужас! А зашивать живого человека…вообще! Даже думать об этом боюсь.

— Сделай просто несколько стежков! Сам я не смогу с этим справится. Не вижу раны. Ты должна мне помочь, — спокойно говорит он, вкладывая в мою ладонь первый шприц.

— Я не смогу…, - жалобно говорю. Никогда подобного не делала. Я вообще боюсь уколов, крови и прочего! За что мне это?

— Сможешь, — подбадривает он меня. — Ты побывала в ужасной перестрелке и смогла живой выбраться из неё. Что тебе этот укол и пару стежков! — уговаривает он. — Как тебя зовут?

— Роксана…

— Меня — Макс, — представляется он. — Ты храбрая, Рори! И сейчас, от твоей смелости, зависит моя жизнь. А я очень дорого ценю свою жизнь.

— Хорошо, — соглашаюсь, судорожно сглотнув. — Только не называйте меня больше — Рори…как кличка для собачки!

— Как скажешь, Рокс, — соглашается он, и я недовольно закатываю глаза к потолку. Я ему чётко и понятно сказала, как меня зовут, зачем выдумывать! Не люблю, когда сокращают моё имя! Максимум что я позволяю своим друзьям так это называть себя Рокси. Но не исправляю больше мужчину, решив, что это сейчас не важно. Пока осмелилась на это сумасшествие, нужно было быстро действовать.

К тому же, что-то этот Макс, с каждой секундой всё больше бледнел и бледнел…

Рокси.

Я смогла справиться с этим!

Сначала обезболила рану, сделав несколько уколов вокруг пореза, потом продезинфицировала и завершила трема небольшими стежками. Последнее, далось мне с трудом, но я понимала, что от моей оперативности зависит состояние мужчины, поэтому переступив через свой страх и некие принципы, быстро выполнила предстоящую задачу. При этом сам Макс, ни разу не крикнул во время моих манипуляций. Иногда втягивал с шипением в легкие воздух или просто откидывал голову назад, плотно стискивая зубы. Терпел, вызывая во мне, некое восхищение. Сама бы я никогда не выдержала подобное.