Каникулы, длиною в два месяца как обычно не радовали. Но профессор насильно выпроваживал нас на заслуженный отдых после тяжелой экспедиции в Египет, благодаря которой я получила президентскую стипендию в 10 000 эрсов. Двери альма матер и даже ее библиотеки для меня закрыли по его же приказу.

— Ты обязана отдохнуть! Профессиональное выгорание не щадит никого, а у нас на следующий учебный год грандиозные планы. Ты нужна нам свежей и отдохнувшей!

— Профессор, но… — меня прервали на полуслове и развернув за плечи, выставили из аудитории, — отдыхай, Малена! Вспомни о том, что ты молодая, красивая де-вуш-ка, а не только археолог!

— Но я… — и дверь захлопнулась прямо перед носом.

Я не устала! Я не хочу отдыхать! Я хочу работать! Хотя бы в архиве, библиотеке! Почему же он такой вредный, этот мистер Диккенс?

Топнув ногой, злая на своего куратора, я все же вышла из Университета и направилась в общежитие, чтобы собрать вещи. Комнату я тоже была обязана освободить на два долгих месяца.

Вещей у меня было немного: майки, брюки, берцы…Даже босоножек нет. Дожила…Но зачем они мне на раскопках?

«Вспомни о том, что ты молодая, красивая девушка!» — прозвучали в голове слова профессора, и я мимолетно поклялась себе купить босоножки и платье. И трусики. Кружевные. У каждой уважающей себя женщины должно быть кружевное белье. У меня его нет, потому что оно бесполезно. В такой жаре от кружев можно сопреть, а если туда песок попадет…О нет! Только гладкий хлопок!

Но кажется, на всем этом список не заканчивался. В бесконечных пунктах «как быть молодой и красивой» еще значились красный лак, прическа, цацки всякие, чемодан с косметикой. У меня чистые короткие ногти, коса из выгоревших на солнце волос, кулон — монетка с раскопок и дезодорант. Надеюсь, это считается. Поэтому, пожалуй, ограничусь кружевами, платьем и каблуками. Каждое утро буду наряжаться, чтобы позавтракать на террасе у моря, а вечером пить вечерний коктейль в лобби отеля.

Бог мой, как же это скучно…Но, говорят, смена обстановки действует благоприятно. Постараюсь хотя бы эти два месяца прожить как истинная леди, наследница состояния старинного дворянского рода, от которого когда-то сама и отреклась.

— Ноги твоей в этом доме не будет! — гордо высказала бабушка, когда я сообщила, что поступила в Университет Древности, — хватит нам в семье одного проклятого. Еле откупились!

Бабушка хоть и была образованной современной женщиной, все же свято верила в проклятье царицы, наложенное на тех, кто осквернил ее гробницу. Мой прадед был одним из них и вскоре исчез. Официальная версия гласила о том, что его поглотили зыбучие пески. Но я не верила, как и мой профессор.

— Хорошо подумай, Малена! Я лишу тебя наследства! Никакого содержания с той минуты, как ты выйдешь отсюда!

Я решительно переступила порог, под крики своей бабушки, и начала новую жизнь. Из старой у меня осталась только любовь к ухоженным ногтям.

И теперь, имея на счете огромную сумму денег и два свободных месяца, я не знала, куда же мне податься. Бабушка так и не простила меня, а друзей, кроме тех, с кем училась не было. Поэтому, недолго думая, я решила, что пообедаю в любимом местечке, и после отправлюсь в аэропорт, возьму билет на ближайший рейс все равно куда, лишь бы улететь из этого города, где архив, библиотека и близость изучаемых объектов, будут соблазнять меня обивать пороги.

— Зеленый суп, котлету и лимонный сок сразу, пожалуйста! — я заказала блюда на местном наречии, на что смуглый глазастый мальчишка, принимавший заказ улыбнулся и бодро ускакал на кухню. «Пища простолюдинов» — заказывая подобную еду, я каждый раз слышала осуждающий голос бабушки, и улыбалась тому, что теперь могу позволить себе жить так, как хочу, не оглядываясь на правила и нормы.

А потом тоскливо вздохнула, подперев щеку. Что я буду делать целых два месяца без университетского гомона? Без споров с куратором? Без архива? Ведь столько нового бы могла узнать!

— Малена Кроули? — с чистым британским акцентом, тихо, вглядываясь в лицо, престарелый мужчина в шляпе замер у моего столика.

— Да… — еще не понимая, чего именно он хочет от меня, но чувствуя что-то грандиозное, я взглядом пригласила его присесть рядом.

— Меня зовут Чарльз Битхен, я… — он оглянулся по сторонам, как в шпионских фильмах. Но вокруг нас были только назойливые египетские мошки, — я знал вашего прадедушку, Джона Кроули, мы…вместе были в той гробнице.

В точку! Как чувствовала! Вот только…Дедуле на вид было лет 70, а моему прадедушке должно было бы исполниться 95. Гробницу он нашел, когда ему было 37…

— Я был подростком, работал на подхвате, — пояснил он, опережая мой вопрос, — но с тех пор, эта тема не дает мне покоя. Вы же меня понимаете?

— Понимаю… — а еще я понимала, что перспектива тухнуть на каком-нибудь курорте с европейскими пенсионерами испаряется как лужа в жаркий день.

Работающий на подхвате в детстве, сейчас был явно при деньгах: ткань его рубашки, покрой брюк, туфли, перстень на безымянном пальце…Моя юность прошла среди европейской знати, и на дорогие вещи, на ценности был глаз наметан.

— Я наслышан о ваших достижениях, Малена, и очень восхищен знаниями и чутьем, которое, уверен, досталось вам по наследству.

А этот лис знал, на что давить. Но он был прав. Древности я чуяла, как борзая зайца, поэтому, мне так повезло совершить сенсационное открытие, благодаря которому я и получила грант и теперь вот говорю с этим явно не бедствующим стариком.

— И у меня для вас есть очень заманчивое предложение.

Он снова осмотрелся по сторонам, и я улыбнулась его мнительности. Будто он планирует ограбить банк, а не нанять меня в какую-нибудь экспедицию.

— Врата Богов.

При этом словосочетании у меня сердце остановилось. Я замерла, забывая дышать. Нет. Нет! Не может быть! Врата Богов — это не просто охраняемый объект. Мировое правительство засекретило любые данные, и уничтожает все, что всплывает о них. Над этой зоной запрещены полеты, к ней не подпускают в радиусе сотен километров…

— Сок! — улыбчивый мальчишка стукнул стаканом о стол, что немного привело меня в чувства.

Я сделала глоток отрезвляющего лимонного напитка и взглянула на Чарльза, чтобы он продолжил.

— Я тридцать лет работал над этим. Доставал нужную информацию, подбирал верных людей, и теперь, с уверенностью готов сказать, что для экспедиции все готово.

— Но это закрытый объект! Как вы себе это представляете?

— Вас проведут. Будут передавать из рук в руки. Не скрою, несколько километров вам придется пройти самой, но вы будете снабжены необходимой техникой и средствами защиты.

Увидеть своими глазами то, что скрыто от мира! Прикоснуться к тайне! А может, и разгадать эту самую тайну! Звучало заманчиво, но слишком уж гладко.

— Проникнуть на его территорию как оказалось не проблема. А вот понять, что от нас так тщательно скрывают…

— Почему вы так уверены, что я смогу чем-то помочь? Азия — иная цивилизация. Это не в моей компетенции.

Старик, опять оглянулся, и я сделала тоже самое, даже понимая нелепость подобной конспирации. В этой глуши вряд ли кто-то станет следить за нами.

На экране его мобильного, который он прикрыл рукой сверху, виднелись символы, до боли знакомые мне. Несколько лет ночами я корпела над ними, пытаясь расшифровать древние надписи. И сейчас, на серой скальной породе, поросшей лишайником, я видела то, что привыкла наблюдать на песчанике.

«Стой Хранитель Жизнь» — это все, что успел выхватить мой взор, прежде, чем экран погас.

— В этом деле я могу доверять только вам. Все, кто там был вернулись, но так и не смогли толком описать увиденное.

— Есть ли у вас еще материалы? Я могла бы подготовиться?

Заодно, пойму, насколько там безопасно, ведь не зря этот объект под охраной мирового правительства.

— Техника сбоит, стоит войти на эту территорию. Это все, что удалось запечатлеть.

— Схемы? Маршруты?