- Нет, Тара.

- А почему?

- Потому что ты – это ты.

Что ж, тоже ответ.

Хотя и не ахти какой исчерпывающий.

Значит, он хочет вернуть память своей планете… Он, который бежал с нее в тринадцать лет. В восемнадцать поступил в Земной Филиал Академии Космоса. В двадцать восемь совершил свой первый полет в качестве капитана третьего ранга. В тридцать два смог купить Персефону и заняться поисками сокровищ, которые могут освободить жителей его планеты от страданий. И вот он сидит сейчас рядом со мной и рассказывает о Зиккурате, об Иштар, о чудесах, что когда-то она даровала людям. О подлом предательстве, что некогда в корне изменило жизнь семилетнего мальчика, забытого сегодня кхастла, о нерукотворной статуе, оставшейся там, на Зиккурате, украшенной драгоценностями богини, переданными людям для того, чтобы вспомнить. Переданными эманацией Иштар.

Капитана трудно было назвать писаным красавцем – его внешность не вписывалась в общепринятые каноны, и, на мой взгляд, в этом было его преимущество – Эддар не был похож на сиропных кудрявых вьюношей с первых полос журналов-голограмм, или деланно-брутальных мачо. Извините, но все наносное – это дурной тон. В Эддаре же чувствовалась сила и мощь, и вместе с тем он был каким-то благородным, что ли. М-да, вспоминая его выходку с костюмом пирата и голографическим какаду на плече, нельзя не отдать должное его сообразительности и изобретательности… Впрочем, я не против оказаться втянутой в поиск сокровищ древней богини. А еще… у него очень красивые руки. Широкие скулы, нос с небольшой горбинкой, тонковатые, но выразительные губы. Прямой, вызывающий взгляд. Аметистового цвета глаза с фиолетовой радужкой и медный оттенок кожи. Темные волосы, собранные в низкий хвост. Широкие плечи, рельефное, даже местами слишком рельефное, тело.

Кажется, я настолько увлеклась разглядыванием мистера Эддара, что совершенно перестала слушать, о чем он говорит. Надеюсь, он этого не заметил. А, все о том же. «Глубинный смысл неподвластный разуму», «одного Лика было достаточно для прозрения и освобождения от страданий», «скрытые возможности разума». Я ничего не пропустила.

- На Зиккурате два солнца – белое и красное, - продолжал он.

- Это невозможно, - безапелляционно заявила я, желая показать, что внимательно слежу за ходом беседы, - Не может планета вращаться вокруг сразу двух звезд.

- В действительности, солнце одно, белое, - кивнул мне Эддар, - Красное – это оптический обман из-за особенностей состава верхних слоев атмосферы. А вот лун действительно две – также белая и красная. У планеты два спутника. Белая – похожа на земную, а красная показывается только раз в год. В древние времена это был великий праздник, а теперь в эту ночь совершаются кровавые жертвоприношения.

- Человеческие?! – ахнула я.

Капитан вздохнул.

Нет, я решительно начинаю его понимать!

Нашу милую и познавательную для меня беседу прервал истошный женский вопль.

Римма!

Не теряя ни секунды, мы с капитаном рванули в лабораторию. Именно оттуда раздавались крики старшего научного сотрудника. Одновременно с нами в лабораторию вбежали Деммиз с Атлантом, и даже Мини с Мики. Левочка, видимо, решил, что хватит с него «наших заскоков». Это его выражение, не мое! Впрочем, механика можно было понять. Экспедиция у нас задалась развеселая, жаль, всего не расскажешь.

Кандидат космозоологии уже перестала издавать звуки, которые легко сделали бы честь любой банковской сигнализации, и теперь стояла с вытаращенными глазами и полуоткрытым ртом, указывая пальцем на небольшую зеленую птичку с красным клювом и золотым хохолком. Ничего особенного, на мой взгляд. Птичка как птичка.

- Что случилось? – первый пилот обнял подругу за плечи, а второй нехорошо покосился на нас с капитаном. Развела руками, мол, ничего не понимаю, о чем ты.

- В-в-видите? – заикаясь, задала нам всем вопрос Римма.

Мы поспешили заверить ее, что видим.

- И я в-в-вижу, - икнула Римма.

Мы озабоченно переглянулись.

- Так я и знала – доработалась, - вздохнула я. - Вот что бывает, когда сутки проводишь в лаборатории!

К моему удивлению, Демиз поддержал меня:

- Сколько раз ей повторять! Трудоголизм – это диагноз.

Второй пилот тоже не остался в долгу:

- Неуравновешенное психическое состояние. Возможность склонности к агрессивному неадекватному поведению. На месте капа я бы…

В этот момент Римма опять вскрикнула, но как-то уже жалобно, что ли…

Мы проследили за направлением ее руки – все в порядке.

- Ее нет.

Ну да. Птички той зелененькой не было. Но это же не повод, чтобы визжать. Нет, подруга явно переработала. Надеюсь, это еще можно поправить. У меня там припасена как раз для таких случаев…

В следующий момент взвизгнули уже мы обе, потому что вышеупомянутая птичка возникла на том же самом месте из воздуха, укоризненно посмотрела на нас с Риммой и по-куриному склонила голову на бок.

- Как так? – спросил у капитана Деммиз. Тот пожал плечами.

- Ой! Хлопнул себя по металлическому лбу Атлант, - я, кажется, знаю, в чем дело. Я вот обнаружил недавно, еще когда с Арттдоумие стартовали, наверно, тебе, - он протянул Римме конверт со сверкающей надписью:

«Уважаемому космическому орнитологу с Земли от скромного коллеги с Арттдоумие».

Римма недоуменно раскрыла конверт. Он оказался пуст. Она растерянно потрясла его вверх ногами. Бесполезно. Конверт был совершенно пустой.

Раздался мелодичный приятный мужской голос:

- Уважаемая мисс Рим Цхинг Фун, к сожалению, за неимением достаточного времени я не смог предоставить Вам достаточной возможности для того, чтобы меня, должным образом обследовать, как Вам бы хотелось. Поскольку орнитология также входит и в список моих приоритетных интересов, и мы, в некотором смысле с Вами коллеги, оставляю Вам данный образец. Его зовут Юдвиг, в питании неприхотлив, уверен, что в Ваших заботливых руках ему будет хорошо. Исследуйте на здоровье – Юдвиг очень любит компанию. С уважением, Ваш Нес.

- Ваш Нес?! – недобро нахмурился Деммиз.

Впрочем, вид у Ри был настолько ошарашенный, что первый пилот решил сменить гнев на милость.

- Так значит, вам всем не померещилось тогда, раз ваш призрак вам письма пишет, - с изрядной долей скептицизма в голосе прокомментировал случившееся Атлант.

- Только Юдвига на моем корабле не хватало для полного счастья, - пробурчал Эддар, - Интересно, какие здесь еще подарочки с Арттдоумие? Может, по моему кораблю ходит до поры до времени невидимая корова? Или невидимый крокодил засел в душевой?!

Я ойкнула и почему-то схватила капитана за руку, что вызвало у него довольную улыбку, а у Деммиза снисходительную. Римме было не до меня, а вот второй пилот скрестил на груди металлические руки.

- Но что значит – «в питании неприхотлив»? – озадаченно спросила, ни к кому не обращаясь, Римма. - Чем его кормить? Будет ли он есть видимую еду? О прогресс, что за чушь я несу…

- Главное, чтобы гадил невидимо, - с серьезным видом сказал Левочка, заглядывая в лабораторию. - Ну или чтоб помет его не проявлялся в праздник…

- Ну как? – спросил его Эддар, враз забыв про Юдвига. Тем более что он опять исчез.   

- Порядок, кап. Похоже, нашел, в чем была загвоздка. Если я прав, и замена катализатора сработает, скорость получится прибавить практически вдвое.

- Но все же вряд ли этого окажется достаточно, чтобы нагнать пассажирский крейсер, - сообщил Атлант.

- А эти кристаллы, которые вы хотите забрать на Тритоне, - я все еще не могла определиться, как обращаться к Эддару – на «ты» или на «вы», и в присутствии всей команды не хотела испытывать судьбу. - Которые Эстель решила перехватить? Они же наверно жуть какие дорогие.

- И?.. – подбодрил меня механик

- Может, у нее денег не хватит, - неуверенно закончила я не слишком внятную мысль. Просто хотелось как-то ободрить Эддара, что ли…