– Понятно. – Глаза агента помертвели. – Вам все хиханьки. Думаете, это вам поможет. Что ж, смейтесь-смейтесь. Утром мы свяжемся с властями в Турции. Они свяжутся с властями Италии. А те обратятся к властям США, которые, в свою очередь, пошлют запрос в Интерпол. А уж Интерпол снова обратится к турецким властям. Через неделю, а может, и через три назначим слушание.

Он повернулся уходить.

– Три недели? – закричала Эми ему вслед. – У нас самолет завтра утром!

– Кому хватило мозгов выкрасть картину Караваджо, те и рейс перенести сумеют без труда, – бросил Ванек не поворачиваясь. – Доброй ночи. Располагайтесь со всеми удобствами.

Эми бессильно опустилась на койку. Вопли в соседней камере перешли в пронзительный визг. Девочка зажала уши руками.

Дэн даже не пошелохнулся.

Сейчас он думал лишь об одном: о другой камере в каком-то ином месте. О том, что произойдет там через три дня. Он так и видел, как дверь отворится… Так и видел ужас на лице дяди Алистера.

Задребезжал подъемник.

Феникс Уизард затрясся, точно мышь в ведерке со льдом. Ох, не герой он, не герой!

Рейган Холт умудрилась выломать из металлического каркаса кровати два толстых прута, их спрятали в соседней комнате. Нелли одобрительно показала Рейган большой палец. Сейчас все старались подбадривать друг друга.

Феникс высморкался и кинул использованную салфетку в гору других салфеток на полу.

«Это – моя идея. Но у меня ж никогда не бывает идей!»

А что, если ничего не выйдет? Что, если…

На локоть ему тихо легла чья-то рука. Феникс обернулся.

Нелли улыбнулась ему и прошептала одними губами: «Я тебя люблю!».

Когда подъемник наконец опустился, Натали выскочила из соседней комнаты и, вытащив из-под тюремной одежды металлические пруты, отдала их Рейган.

Дверца подъемника отворилась. На подносе стояла тарелка черствого хлеба и пластиковый контейнер с теплой водой.

Пора!

Феникс смахнул содержимое подъемника на пол.

– Глаза! – выкрикнул он.

Фиске и дядя Алистер принялись швырять использованные салфетки в камеры наблюдения. Целились они хорошо. Салфетки одна за другой налипали на глазки камер, перекрывая обзор.

– Рот! – велел Феникс.

Рейган и Нелли вытащили на середину зала тяжелую кровать. Феникс скинул матрас, и они все вместе запихнули металлический каркас в подъемник, заклинив дверцы в открытом положении.

Механизм застонал и заскрежетал от натуги, но подъемник не тронулся с места.

– Нутро!

Наступил черед самого трудного. Феникс, Рейган и Тед совместными усилиями стали приподнимать торчащий наружу край кровати, как рычаг, нажимая другим концом кровати на пол подъемника.

По расчетам Феникса, в шахте под подъемником должно было оставаться небольшое пространство. Им надо было опустить пол на полтора фута.

Пол медленно поддавался и скользил вниз, а Феникс не спускал глаз с потолка, где потихоньку образовывался черный зазор – четыре дюйма… шесть… десять.

– Давайте! – выкрикнул Феникс.

Дядя Алистер засунул в зазор выломанный из кровати прут.

– Не… уверен… что выдержит! – сквозь стиснутые от натуги зубы проговорил он.

Металл с тошнотворным лязгом вылетел в шахту подъемника – точно сломанная зубочистка. Алистер согнулся от боли.

– Рука!

Рама кровати дернулась вниз. Сердце Феникса пропустило удар.

– А ну-ка, все налегли! – закричала Рейган.

Нелли и Фиске ринулись на помощь. Общими стараниями они дали Фениксу возможность проскользнуть в подъемник и схватить второй прут.

– Осторожней, а то убьешься! – предупредил Алистер. – Давление там ого-го!

Не обращая внимания на предостережения, Феникс дотянулся до верха и аккуратно вставил один конец прута в выбоинку на металлической основе подъемника, а второй конец – в углубление в стене.

Получилось! Конструкция держалась – но с трудом.

Подъемник затрясся, снизу начали подниматься клубы едкого черного дыма.

Мотор заглох.

Сунув голову в щель, Феникс посмотрел наверх. Сверху, примерно в двенадцати футах над головой, пробивалось белесовато-зеленое свечение.

– Я их вижу!

– Пошел! – скомандовала Рейган.

Феникс подтянулся за крышу подъемника – прямо в темноту – и полез наверх по тянувшемуся от подъемника кабелю. Рейган полезла за ним и уже напирала снизу.

Вообще-то в школе на уроках физкультуры Фениксу никогда не удавалось пролезть по канату больше пяти футов. Вот и сейчас все мышцы болели, будто их ножом резали.

– Не… не могу!

– Можешь!

Рейган, висевшая под ним, подняла руку и, подставив ладонь ему под ноги, с силой подпихнула мальчика вверх.

Феникс буквально взлетел – и вывалился в отверстие в стене шахты на холодный плиточный пол.

Мальчик вскочил на ноги и замер, ослепленный ярким холодным светом. Он оказался в длинной комнате, уставленной стеллажами с какими-то папками.

– Рейган! Получилось!

Его напарница запрыгнула в отверстие и мягко перекатилась, приземляясь.

– Не стой столбом! Скорее!

Она промчалась мимо Феникса. Щурясь от яркого света, он бросился вдогонку. У дальней стены помещения, спиной к ним, повернувшись к экранам компьютеров, сидели два охранника.

Сердце у Феникса стучало, как бешеное. Двое у стены не двигались. Поверх их голов светились экраны мониторов, разделенные на множественные картинки: две тюремные камеры внизу, коридор за дверью, шахта подъемника.

Внутри у мальчика все оборвалось.

«Они всю дорогу наблюдали за нами!»

Только теперь он осознал, что еще одно изображение на экране показывало эту самую комнату – Феникса и Рейган, несущихся прямо к камере. Как в зеркале.

Весперы невозмутимо поднялись на ноги и обернулись. На лицах у обоих были противогазы.

– Стой, падай, катись! – выкрикнула Рейган, бросаясь на пол.

Феникс чуть не налетел на нее. Из отверстий в стенах хлынули вихрящиеся струи дыма.

И все потемнело.

– Овцами пахнет, да?

Жизнерадостный голосок доносился откуда-то из-за двери. Только разлепив глаза, Эми осознала, что все-таки заснула.

– Что? – только и сумела проговорить она заплетающимся со сна языком.

Режущий глаза бледный свет за дверью обрисовал силуэт хрупкой седовласой женщины.

– Вы сегодня имели дело с овцами, верно?

Ах да, они же так и не переоделись после столкновения с Вайомингами.

– Ну, вроде того.

Дэн тоже приподнялся на тонком матрасе и непонимающе воззрился на нежданную гостью.

– Не говорите, я сам знаю. Вы – Дух ушедшего Рождества?

Незнакомка распахнула полы широкого плаща и продемонстрировала детям удостоверение.

– Амато. Луна Амато. Интерпол. Вы, верно, обо мне слышали? Я просила ваших друзей передать вам сообщение. Рослый такой парень. И с ним еще рэпер. Нет? Ну ладно, не важно. Главное, мы все-таки встретились.

Эми склонила голову набок. Любопытно. Манеры у женщины были резковатые и небрежные, но в глубине глаз теплилась доброта.

А может, Эми просто очень хотелось эту доброту там разглядеть.

– Если вы пришли, чтоб на нас наорать, то опоздали, – встрял Дэн. – Милош Ванек успел первым.

– Я пришла перевести вас в другое место. Полагаю, вы не станете скучать по этой камере? – Амато достала ключ и две пары наручников. Отперев дверь, она приковала себя к Эми и Дэну. – Идемте.

Она повела детей по длинному коридору, в сторону, противоположную той, откуда они пришли.

– Госпожа Амато, мы с братом ни в чем не виноваты! – взмолилась Эми. – Мы сами жертвы шантажа. Понимаю, звучит неубедительно, но если мы завтра не улетим, то погибнет один из наших родственников.

Она покосилась на Дэна в поисках поддержки, но тот лишь безнадежно пожал плечами.

И в самом деле, все это звучало довольно жалко.

Луна Амато молча провела детей через дверь в конце коридора, а потом вниз по ступенькам в какой-то сырой подвал. Узкий проход освещался тусклыми лампочками без плафонов. Вдоль стен тянулись старые стеллажи с документами.