– Это сказал Архимед, – ответила Эми, на миг оторвавшись от груды бумаг. – Он открыл закон выталкивающей силы. Да, Дэн, и знаешь, что еще? Открытия Улугбека оказали влияние на многие поколения ученых, даже на Тихо Браге. Улугбек с невероятной точностью вычислил длину года и наклон земной оси. Но он ни за что в жизни не стал бы вопить: «Хей-хо, лупа в ракетке!»
– Ну ладно, ладно, я просто пытался выйти за рамки шаблона и мыслить шире, – примирительно заметил Дэн, сплевывая в раковину. – Ну знаешь, пару раз хорошенько треснуть по крепкому орешку своим мысленным пара-ллак… ну ты поняла, да?
– Если я прочту еще хоть одно слово касательно параллаксов, астрономических склонений, астролябий, секстантов, квадрантов и гномонов, то ей-ей закричу, – сказала Эми, протирая усталые глаза. К половине третьего ночи девочка проштудировала умаровские бумаги от корки до корки по меньшей мере два раза. Спору нет, Улугбек был гением. Но и у гениальности бывают пределы, а улугбековская гениальность никак не поможет спасти дядю Алистера.
– Погоди, – встрепенулся Дэн. – Ты сказала – гном-онов, а я-то думал, если гном-он, то в множественном числе будет гном-они.
– Нет такого слова – гном-они, – начала закипать Эми. – У тебя все в голове перемешалось. Давай уже либо помогай, либо ложись спать.
– Вот оно! – Зубная щетка Дэна со стуком упала в раковину. – Стоп! Сестрица, ты попала в самую суть!
– В суть чего? – опешила Эми.
– Ну ты сказала – все перемешалось, – отозвался Дэн. – А я до сих пор перемешивал не все. Веспи сказал – смешаем карты. Сказал, ему нужна лупа в ракетке.
– Ну и что? – не поняла Эми.
– Помнишь, я говорил, что это анаграмма? Может, я вовсе и не ошибался. Только я рассматривал это как две отдельные анаграммы – пытался отдельно составить что-нибудь из слова «лупа», а отдельно – из слова «ракетка». А что, если их надо перемешать вместе?
И он начал лихорадочно писать. Эми заглянула ему через плечо. Сперва на бумаге шло несколько совсем бессмысленных вариантов, а потом один вроде и осмысленный, но странный.
Дэн разочарованно отодвинул листок и покачал головой.
– Нет, тоже ерунда какая-то получается. Это обсерватория, а не зоопарк или кафе. Ну-ка, попробуем так…
Но Эми уже не слушала, ее вдруг озарило.
– Шерлок, а ведь ты прав! Я только что читала: астролябии состоят из трех частей. Основная – тарелка, а уже на нее накладываются тимпан и паук. То есть паук в тарелке – это же она. Астролябия!
Глава 22
«Внимание! И. Кабра отменил рейс».
Разинув рот, Шинейд перечитывала текстовое сообщение на экране. Значит, Иан и правда летал в Нью-Йорк. А теперь передумал возвращаться.
Неудачное время для внутрисемейного кризиса.
Она послала Иану очередной запрос:
«Ты где?»
Ответ пришел буквально через секунду, все тот же, что и в прошлый раз:
«Вне зоны действия сети».
Девочка тяжело вздохнула и опустила голову на руки.
«Следовало этого ожидать», – подумала Шинейд.
Она работала с Ианом. Терпела его. Старалась видеть в нем лучшее, не забывать о презумпции невиновности. Помнить, что в нем тонна скрытых качеств. Беда только в том, что и они – одно другого хуже.
– Мррр? – подал голос Саладин, сидевший рядом на столе. На морде у него было написано: «Я же говорил».
– Наверняка есть какое-то объяснение, – сказала ему Шинейд.
Саладин демонстративно закашлялся, выплюнул комок шерсти и, гордо задрав нос, ушел прочь.
Без двадцати семь. С минуты на минуту появится Эван. Нельзя раскисать и думать о постороннем. Вообще-то Шинейд рассчитывала к этому времени разобраться с самой насущной проблемой.
Опознать ящерицу Нелли.
Снимок был расплывчатым и зернистым. Однако имеющиеся в Эттлборо программы способны были даже из самого нечеткого пятна вытянуть отчетливую картинку. Шинейд старательно подбирала параметры, чтобы определить вид ящерицы, сравнив по многим признакам – длине, расцветке, пропорциям, особенностям строения.
Сперва надо подготовить само изображение. Увеличив его в восемьсот раз, она немножко повозилась с картинкой. Пиксель туда, пиксель сюда… Все получше. Теперь можно вводить.
«Идет обработка изображения…»
За микросекунды программа выдала три возможных варианта: ящерицы из Новой Зеландии, Северной Африки и Аргентины.
Шинейд внимательно рассматривала их. Которая?
Но не успела она приступить к работе всерьез, пришло новое сообщение. От оперативника клана Екатерины из Кембриджского университета, с кафедры зоологии.
«Спасибо за картинку… Начал работать… агент БульКомандо2».
Пальцы Шинейд зависли над клавиатурой.
«Я же не посылала никаких запросов!»
Никому и знать об этой ящерице не полагалось. Информация высшей степени секретности!
Новое сообщение. Агент из Кентукки.
«Связался с БолотнымСурком1 из зоопарка Цинциннати для уточнения видовой принадлежности рептилии… ПроныроПолоз1».
И еще одно:
«КлючКомандир1, а звуковой записи нет?»
Дверь отворилась, и в нее опрометью влетел Эван.
– Прости за опоздание. Мама устроила мне выволочку, потому что куратор курса сказал ей насчет клуба ораторов…
– КлючКомандирОдин – это же твое кодовое имя? – с ходу спросила Шинейд, показывая сообщение на экране. – Это ты разослал изображение ящерицы по всей агентурной сети Кэхиллов?!
– Ну да, с сотового, – пояснил Эван. – Да ты не волнуйся. Зашифровано на две тысячи сорока восьми битах. Даже ЦРУ так не умеет.
Шинейд ушам не верила. Вот что бывает, когда доверишься чужаку!
– Эван, как ты можешь принимать такие решения? У тебя никогда не было допуска к нужному уровню!
– Но остались же только мы с тобой, – пожал плечами Эван. – Вот я и подумал…
– А Эми с Дэном уже не в счет – или Йона, Эразм и Гамильтон? – Шинейд со вздохом откинулась на спинку стула. – Эван, кэхилловская сеть передачи командных сообщений по агентурной сети охватывает тысячи людей. Как ни шифруй сам текст, а людей-то мы знаем недостаточно хорошо. Что, если какой-нибудь умник из Томасов решит поиграть в героя и освободить заложников в одиночку? Или дюжина разных Кэхиллов определит дюжину разных ящериц? А что, если где-то в сети затаился тайный шпион Веспер, который донесет своим о наших поисках? Чтобы пользоваться этим видом связи, нужно особое разрешение!
– Ох! – Эван тяжело опустился в кресло. – Ну ладно, тогда… гм… я разошлю новое сообщение и отменю прошлое.
Шинейд устало покачала головой.
– Поздно.
Пора все менять – и всерьез.
Предполагалось, что система безопасности Эттлборо – шедевр из шедевров, но теперь от нее осталось одно посмешище. Недопустимая ситуация. Шинейд выдвинула ящик стола и вытащила оттуда браслет на ногу.
– Слушай, это ненадолго – неделю-другую. Надевай браслет, спрячь под носком.
– Маячок? – Эван ошарашенно уставился на девочку. – Ты шутишь? Думаешь, я шпион?
– Такие же браслеты получат Эразм, Йона и Гамильтон, как только вернутся с задания.
– Но не Иан? – уточнил Эван.
– Иан нас бросил, – отрезала Шинейд. – Без всякого предупреждения уехал в Нью-Йорк, а потом отменил обратный билет.
– Но там же его мама! – возразил Эван. – Может, у нее день рождения, и он решил устроить ей сюрприз.
– А может, вместо снега с небес посыплются леденцы, – фыркнула Шинейд. – Эван, его мать – Изабель Кабра! Та самая, которая убила родителей Эми и Дэна, которая стреляла в родную дочь! С этой секунды мне нужны записи всех наших передвижений. Не только для общей безопасности – для твоей же собственной в первую очередь.
Эван вскочил. Лицо у него побагровело.
