Сейчас победитель завоевателя мира жестом попросил прекратить хлопать ему.

— У него неплохие ноги, — сказала пожилая графиня Люсиль.

— Он симпатичный мужчина, — согласилась Люсиль.

— И он не в корсете. Между прочим, они сгибаются. Мой муж никогда не носил корсета, не как некоторые тут, — графиня пристально посмотрела на танцующих, которые начинали очередной вальс, затем перевела взгляд обратно на герцога. — Он молодой.

— Ему сорок шесть, — сказала Люсиль, — также как и Императору.

— Генералы становятся моложе. Уверена, что солдатам это не нравится. Как может юноша внушать доверие?

Люсиль не ответила. К ней подошел молодой британский офицер и пригласил ее на танец.

— Дорогая Люсиль! — капитан Питер д`Аламбор был ослепителен в своем пурпурном мундире и белых бриджах.

— Капитан! — с неподдельной радостью воскликнула Люсиль, — как приятно увидеть знакомое лицо!

— Мой полковник получил приглашение, и, не зная, что с ним делать, передал его мне. Не могу поверить, что вы убедили Шарпа прийти, или что привили ему любовь к танцам?

— Он должен сопровождать Принца, — Люсиль представила д`Аламбора графине Моберже, которая внимательно изучала капитана.

— У вас французское имя! — обвиняющим тоном произнесла она.

— В моей семье все были гугеноты, миледи, и поэтому не жаловали la belle France.[6] — Пренебрежительная фраза д`Аламбора насчет Франции заставила графиню встрепенуться, но капитан уже повернулся к Люсиль. — Вы окажете мне честь, потанцевав со мной?

Люсиль согласилась. д`Аламбор был ее старым другом, он часто ужинал у Шарпа и Люсиль с тех пор, как они переехали в Голландию. Они оба служили в полку личных волонтеров Принца Уэльского, д`Аламбор командовал старым подразделением Шарпа, батальоном легкой пехоты. Этот батальон сейчас стоял лагерем на западе Брюсселя, и д`Аламбор не слышал ни о каких стрелках на южной границе. Он провел весь день, играя с пассией полковника в крикет.

— Полагаю, он хочет всех нас уморить скукой, — пожаловался Люсиль д`Аламбор.

— Бедный Питер.

— Ну не совсем, Я самый счастливый человек. После Шарпа, разумеется.

Люсиль улыбнулась этому обычному, но все равно приятному комплименту.

— Конечно. А как Анна?

— Отлично. Пишет, что ее отец отыскал дом, пригодный для нас. Не очень большой, но зато с конюшней, а также несколько акров земли.

— Я рада за тебя.

Д`Аламбор улыбнулся.

— Я тоже за себя рад.

— Значит, тебе надо обязательно остаться в живых, Питер.

— Не думай, что я этого не хочу, — д`Аламбор как-то преобразился, затронув тему своей предстоящей женитьбы. Люсиль даже позавидовала ему, желая, чтобы она могла выйти замуж за Шарпа. Эта мысль заставила ее улыбнуться про себя. Кто бы мог представить, что Люсиль, виконтесса де Селеглиз, жена полковника Ксавье Кастино станет матерью незаконнорожденного сына от отца-англичанина?

Она очнулась от мыслей и заметила, что голубоглазая девушка в золотом платье очень холодным взглядом смотрит на нее. Может это ее безвкусное серое платье вызвало такое презрение? Люсиль почувствовала себя крайне неуютно и повернулась к девушке спиной.

— Боже милосердный! — д`Аламбор, отлично умевший танцевать, вдруг запнулся. Его глаза смотрели на что-то или на кого-то возле стены и Люсиль, повернувшись посмотреть, что же так привлекло его внимание, увидела ту самую девушку в золотом, смотрящую на д`Аламбора взглядом, источавшим чистый яд.

— Кто она? — спросила Люсиль.

д`Алембор совсем перестал танцевать. Он протянул Люсиль руку и увел ее от танцующих.

— А вы не знаете?

Люсиль замерла, повернулась еще раз посмотреть на девушку, внезапно догадавшись, кто она такая, и убедилась в этом, посмотрев на обеспокоенное лицо д`Аламбора.

— Это жена Шарпа? — она не смогла скрыть изумления.

— Один Бог ведает, зачем она сюда явилась! Да еще со своим проклятым любовником! — д`Аламбор увел Люсиль подальше от Джейн и лорда Розендейла. — Шарп же его убьет!

Люсиль снова повернулась взглянуть на них.

— Она очень красивая, — печально сказала она, затем потеряла их из виду.

Герцог всех успокоил по поводу новостей о дневной перестрелке. Брюссель был полон слухов о французской атаке, слухов, которые герцог не мог ни подтвердить, ни опровергнуть. Он знал, что возле Шарлеруа была стычка, и он слышал о перестрелке в деревне к югу от штаба Принца Оранского, но было ли это вторжение значительных сил или же нет, герцог все еще не знал. Некоторые из его штаба предлагали ему покинуть бал, но подобный поступок только укрепит сторонников Императора здесь, в Брюсселе, и может даже привести к массовому дезертирству бельгийских войск. Герцог должен излучать уверенность в победе или каждый колеблющийся в его армии перебежит к Императору, на сторону более вероятного победителя.

— Оранский здесь? — спросил помощника герцог.

— Нет, сэр.

— Будем надеяться, что он принесет какие-нибудь новости. Моя дорогая Мэри, как приятно видеть вас, — он поцеловал ей руку и постарался развеять ее страхи насчет неотвратимого французского наступления. Мягко отделавшись от нее, он увидел Лорда Розендейла, ожидающего, когда его представят герцогу и вместе с ним красивую, весьма откровенно одетую девушку, чье лицо показалось герцогу знакомым.

— Кто, во имя Господа, пригласил сюда Розендейла? — сердито спросил герцог помощника.

— Он представляет тут штаб лорда Аксбриджа, сэр.

— Черт бы его побрал. Неужели нам мало идиотов в кавалерии? — Гарри Пэджет, граф Аксбриджский и командир британской кавалерии, был второй после Веллингтона командир в армии. Мутил шашни с женой младшего брата Веллингтона, что, естественно, вызывало неприязнь к нему у герцога. — А сам Гарри здесь? — спросил герцог.

— Нет, ваша светлость.

— Ха, так он послал Розендейла, как своего представителя по вопросам супружеской неверности, — хмуро пошутил герцог, но сразу же его лицо застыло в улыбке. Розендейл подвел к нему Джейн.

— Ваша светлость, — поклонился лорд Розендейл. — Могу я представить вам мисс Джейн Гиббонс? — он специально назвал ее девичье имя.

— Мисс Гиббонс, — герцог обнаружил, что пялится в ее припудренное декольте. — Мы раньше не встречались, мисс Гиббонс?

— Да, ваша светлость. В южной Франции.

Теперь он вспомнил. Господи! Веллингтон припомнил все слухи. Это же жена Шарпа! Дьявол, неужели Розендейл не соображает, что творит? Герцог, поняв, что это знакомство затеяно для того, чтобы придать этой порочной любовной связи некий лоск, благодаря его присутствию, холодно развернулся, не произнеся ни слова. Не сама супружеская неверность его задела, а тупость лорда Розендейла, с которой он нарывался на дуэль с Шарпом.

Герцог внезапно повернулся к нему, желая сообщить, что он запрещает дуэли среди офицеров, но Розендейл и Джейн уже затерялись в толпе.

Герцог заставил себя улыбнуться и снова начал разубеждать какую-то леди в неотвратимости французской атаки.

— Гораздо сложнее целой армии быстро идти по дороге, чем вы думаете. Это же не стадо коров, мадам. Нас предупредят о любом выступлении французов, уверяю вас.

Очередной взрыв аплодисментов возвестил о прибытии Принца Оранского и несколькими офицерами своего штаба. Юный Лягушонок помахал танцующим рукой и, не обращая внимания на свою партнершу, направился прямо к герцогу.

— Я знал, что вы не станете отменять бал.

— А должен был? — спросил герцог.

— Ходят всякие слухи, — сказал Принц, — Ну разве не превосходно? — Он оглядел комнату, разглядывая красивых девушек, и вдруг увидел лейтенанта Гарри Вебстера, одного из своих помощников-британцев, спешащего к нему через зал. Вебстер небрежно поклонился Принцу и протянул ему депешу.

Большинство в зале видели это и поняли по запыленным сапогам Вебстера, что он долго скакал, чтобы доставить депешу Принцу, но Принц лишь небрежно сунул пакет в карман и вернулся к своему прежнему занятию — разглядыванию красивых молодых девушек. На лице Вебстера была написана тревога. Герцог, видя это, тонко улыбнулся Принцу.