— У нас кобничать запрещено, — заявила крупье, которая теперь просто отстранённо наблюдала за процессом, — иначе наш собственный кобник заставит вас прыгнуть за борт.

— А внутри игры, как сейчас? — Рарека глянула на выпавший ей следом сундук. — Мне первым вышел Учёный, если б мне не понравилась следующая карта, я бы могла её не брать. Но пока мне всё нравится…

Продолжив грабастать карты, Рарека сама напоролась на нава, и дубль из сирланов заставил её сбросить всё в маленькую стопку.

— Герусет завяжи этого нава баранкой, — Раря выругалась как заправский пират, — если б не он, я б открыла сундук выпавшим мне ключом и забрала бы добычу из сброса.

— Это называется "кармический ответ", — мало понимая, что делает, Алисара сама стала выкладывать карты одну за другой.

— Якорь это точка сохранения, — поясняла ей Целея тем временем, скосившись на скучающую крупье, что считала всё объяснять собственным долгом. — Карты перед ним будут твоими в любом случае, даже если их надо сбрасывать.

— Намельчили вы тут правила… — ворчала белобородая, продолжая бездумно увеличивать ряд карт. — Вот бирюльки насколько простые — зацепил или нет… А тут знать все эти свойства…

— Всё, стоп, эту не бери, — Рарека отвела лапу Алисары с новой карты назад к колоде. — Учёный даёт тебе право не брать этот дубль.

— Кто играет, я или ты? Если уж засадили меня сюда вместо работы, так пожалуйста! — возмутилась Алисара в большей мере деланно и одновременно напоминая, что на самом деле привело троицу сюда.

Драконессы спохватились, что чересчур увлеклись игрой, но пока что бросить карты было нельзя — во-первых, они привлекли внимание и теперь играли не только для виду, но и на виду подтянувшихся к столу зрителей, а во-вторых, Алисара начала выигрывать, и прекращение игры выглядела бы как попытка уйти от проигрыша. А ни Целея, ни Рарека не собирались сдаваться даже в таком пустячке.

По счастью, простую удачу никто не запрещал. Особенно когда она проявляется вне игры.

— Пока круг ходов не замкнулся, я присоединюсь? — к столику подковылял старый сатир, своей чёрной неряшливой бородой с проседью похожий на чёрта с христианских икон. На плече у него сидел, вращая глазами с поперечным зрачком и покручивая щупальцами, ручной осьминог, вполне комфортно чувствовавший себя вне воды.

— Господин Гаспар, — учтиво поклонилась крупье, — не смеем отказать.

— Надеюсь, это не очередное воплощение, — Рарека прошептала Алисаре, надеюсь, что через гомон и музыку её услышал, но сатир добродушно рассмеялся:

— О нет, всего лишь владелец этого заведения. Захотелось познакомиться с новыми посетителями из прежде закрытой страны. Я тут видел дорогой ключик… — Гаспар начал играть нагло, даже скидывал и забирал себе карты у крылатых гостей, но невозмутимая рожа крупье показывала, что действовал старый козёл в рамках правил, если не в рамках честности. Счёт у него быстро сравнялся с Алисарой. — Нет, я не пытаюсь вас объегорить, просто я патологически везучий. Держите, это вам подарок, чтобы вы не злились на меня, — Гаспар раздал девушкам по горсти фишек, гораздо больше, чем они обменяли на входе. — Вы ведь из Антеи, так? Впервые в увеселительных заведениях? Нравы в вашей стране столь строгие, что я не представляю, как скучно там живут, бедняги. Ни ресторанов, ни интересных игр, ни домов удовольствий… Но теперь, когда война окончилась и наши страны больше не дуют друг на друга щёки, можно рассчитывать на культурный обмен? Мне бы очень хотелось открыть филиал в Асгарде, поближе к вам.

— Трудно сказать, хорошая ли эта идея, — заметила Целея. Алисара, увлекшись игрой, больше внимания уделяла карточкам, чем речи Гаспара, а Рарека хмурилась, проигрывая с треском. — Большинство антов не станут играть, соблюдая заповеди. Может быть, мы обсудим это в отдельной комнате, подальше от посторонних ушей? — продолжила Целея, кивком головы указав на столпившихся зрителей.

— Да, я это и собирался вам предложить, как только завершим партию, — кивнул Гаспар.

Игра длилась ещё час, за который все фишки — и подаренные, и честно выменянные — вернулись в казино радостному владельцу заведения. С улыбкой допив белое вино и отдав пустой бокал крупье, сатир поднялся:

— Вот теперь можно и ко мне в кабинет, да и Куксика выгулять надо. Долго он без воды не может. Ну, как я вас, девоньки, во все дыры поимел, а? Хе-хе!

— После таких слов и действий мы не уверены, что стоит других антов подвергать той же опасности, — холодно заявила Алисара, следуя за Гаспаром в каюту с кричаще-сиреневыми занавесками и с ароматическими свечами в подсвечниках из дутого золота. Гаспар отпустил осьминога в аквариум с кораллами и сундучком, стоявший на секретере, и головоногий тут же обвил щупальцами свои владения.

— Ну так, проигрывать будете не вы, а налоги местным авторитетам мы платим исправно, значит, вам будет только прибыль от нас. К тому же, к моим друзьям фортуна благосклоннее, чем к моим врагам…

Рарека не выдержала наглого тона и, только дверь надёжно закрылась, материализовала огненный меч Семаргла, со злорадством приставив обжигающее лезвие почти к шее козлоногого ублюдка:

— Наши враги лежат в земле, и фортуне на них наплевать. С твоей подачи напали на Виэнель? Где Далезор?

Обвинение было высказано без полной уверенности, что Гаспар вообще причастен к преступлению, ведь и кто-то из гостей мог обронить фишку, но предположение оказалось метким. Сатир поднял руки:

— Это был приказ деструкторов. Далезор на борту "Морского Кота", он крейсерует у северных островов Вейндала под необнаруж… — только, не успев договорить, Гаспар хрипло икнул от страха, и с расширенными мёртвыми глазами завалился вперёд, стукнулся головой о край стола, сбив чернильницу и свалившись вместе с ней на пол. С растёкшимися чернилами начала смешиваться кровь из ноздрей.

— Убили издалека, странно, что не нас сразу, — ощерившись, Рарека прижалась спиной к двери, сжимая дрожащей лапой меч. Внезапно она перехватила его поудобней, сделала краткий замах и отправила в полёт прямо в аквариум, пробив и стекло, и осьминога.

Целея остолбенела, но Алисара вполне понимала, что с подозрительными питомцами лучше не рисковать. Звякнуло надрывно стекло, зашипела вода, а потом хлестнула по полу, размазывая кроваво-синеватую кашу Гаспара, чернил и осьминога. Рарека скрыла свой меч в карманном:

— Теперь надо думать, как смыться и не попасть в розыск за убийство… Или, того хуже, не начать войну антов и Светлых заново…

Но подругам не пришлось изобретать этот план, события продолжили развиваться внезапно и непредсказуемо. Резко открылась дверь, в проёме стояла уже знакомая крупье. Змеи-узоры спрыгнули с её халата, по две на каждую семуранку, распрямились, как тугие пружины, и вкололи клыки в их вены. Зрение у дракониц потемнело за пару секунд.

Приходили в себя подруги по несчастью, напротив, медленно, борясь с головной болью и приступом тошноты, подкатывающим к горлу. Первой со всеми побочными эффектами укусов справилась Целея, распахнув затуманенные глаза и уставившись на крупье, которая стояла по ту сторону решётчатой камеры с металлическим полом и двумя рунами на потолке и одной из его стен, сверкающими холодным светом.

— Не разговаривать, — велела бескрылая. — Слушать меня и открывать пасть только для того, чтобы ответить на мои вопросы.

Целея посмотрела на неё брезгливо. Что надумает мафия Светлых попросить за пленниц — выкуп? Вывод антов из Триречья? Нет, антропоморф удивила:

— Кобник в казино это я, Ниту Мисис. И я сразу почувствовала, что у тебя особенная связь со Вселенной, Целея Тагирион. Только вот ты ей не пользуешься. Воскресила один раз Виэнель — и всё, как будто ты такая же бессильная мясная тушка, как остальные "неразумные" существа. По праву сильной — закону, отлично известному в твоём Нашаре — я забираю твою короткую дорожку до Мироздания себе. Взамен я отпущу тебя и подруг, верну все ваши ничтожные артефактишки и даже помогу найти Далезора, пока его не принесли в жертву Сараксларталу или какому-нибудь другому наву Вейндала. Дополнительная услуга для того, чтобы вы не держали на меня зла. Я не поддерживаю деструкторов, в конце концов…