В результате этих войн Карл решил просто отгородиться от беспокойного севера. Разгромленную и обезлюженную Нордальбингию он больше ободритам не вернул, а заложил здесь Датскую марку. Кроме того, создавались Саксонский рубеж и Сорбский рубеж — укрепленные линии с городами Бардовиком, Магдебургом, Форгеймом, Регенсбургом, Лорхом, которые одновременно должны были стать местами торговли со славянами. В 814 г. великий правитель и воин Карл умер. Но события, описанные в данной главе, впоследствии оказались вдруг связанными с судьбами Руси…

ХАЗАРСКОЕ ИГО

К концу VIII в. государственные структуры Хазарии оказались уже насквозь коррумпированными, и на политику оказывали сильное влияние иудейские купцы. Но до тех пор, пока в Константинополе правили иконоборцы, между каганатом и Византией сохранялась закадычная дружба. Даже распространение христианства не встречало препятствий, была образована Хазарско-Хорезмийская митрополия, насчитывавшая 7 епископских кафедр и руководимая из Византии.

Однако когда к власти пришла св. Ирина и начала восстанавливать Православие, произошло охлаждение. В 786–787 гг. хазары помогли Абхазии освободиться из-под власти Константинополя. Отнюдь не улучшило взаимоотношений и изгнание иудеев из Византии в 787 г. Как писал Ибн-аль-Асир, «владетель Константинополя во время Гаруна-ар-Рашида изгнал из своих владений всех живущих там евреев, которые вследствие сего отправились в страну хазар, где они нашли людей разумных, но погруженных в заблуждения, посему евреи предложили им свою религию, которую хазары нашли лучшей, чем их прежняя, и приняли ее». Эта информация не совсем точна. Евреев в каганате было уже много. И если там радушно приняли изгнанников из союзного государства, предоставили им проповедовать свою религию, это значит, что в окружении кагана уже действовала сильная иудейская партия.

А что касается «принятия» новой религии хазарами, то оно не касалось всего народа. Но где-то в это время произошло «обращение» кагана. Масуди писал о Хазарии: «Царь принял иудейство во время правления халифа Гарун-ар-Рашида» (768–814 гг.). Хотя мы не знаем, каким именно образом случилось это «обращение». Возможно, купцы-советники с помощью раввинов, перебравшихся из Византии, растолковали кагану, что греки ведут себя нечестно по отношению к союзникам (а доказать это было нетрудно, империя всегда понимала союзы сугубо односторонне), что распространение христианства ведет к зависимости от Константинополя, уговорили обрезаться и убедили, что с этого момента каган — иудей. Хотя могло быть и иначе — что на престол взошел царевич, рожденный от еврейки. То есть уже иудей. Во всяком случае, известен лишь результат. Как сообщал Иегуда бен Барзилай: «Хазары стали прозелитами и имели царей прозелитов» (иудаизма).

Противоречия между каганатом и империей возникли и в Северном Причерноморье. Каган стал сдавать налоги на откуп тем же иудейским купцам, они обдирали население, разоряли торговых конкурентов. И от каганата решили отложиться крымские готы, попросились под власть Византии. Хазары круто усмирили их, взяв г. Дорас и покарав непокорных. Готы взывали о помощи к грекам. Но в противоборство вмешалась и третья сила. Где-то в конце VIII в. русичи под руководством князя Бравлина совершили массированный набег на Крым. «Житие св. Стефана Сурожского» сообщает: «Приде рать велика русскаа из Новаграда князь Бравлин силен зело». Его упоминает и «Велесова книга»: «И был князь Бравлин, который поборол эллинов у берегов морских» (I 86). Эта рать опустошила побережье от Херсонеса до Керчи и после десятидневной осады взяла г. Сурож (Сугдею). Но согласно «Житию св. Стефана Сурожского», у гробницы святого князь раскаялся, вернул награбленное, отпустил пленных и принял крещение.

Какие именно русичи предприняли набег, не совсем ясно. Может быть, ладожане — в источниках последующих времен их часто обозначают «новгородцами». Может быть, северяне из Новгорода-Северского. Неясна и причина похода. То ли это был обычный пиратский рейд. То ли русичей подстрекнули к нападению хазары. Существует и версия, что Бравлин потом никуда из Крыма не ушел, а сделал захваченную Сугдею своей базой и осел здесь с частью воинов. Поселения русов-«сурожцев» в Крыму известны, и нельзя исключать, что они возникли в результате этого похода. Но в любом случае в выигрыше остались хазарские купцы. Ряд греческих городов был порушен, их хозяйство подорвано. А после восстановления они попали в зависимость от каганата, перехватившего первенство в черноморской торговле. Греческий Пантикапей превратился в хазарский Самкерц (Керчь), на месте небольшой Фанагории разросся город Таматарха. Это были крупные порты и торговые центры, ведущую роль в которых занимали евреи.

Вопреки прежней политике войн с арабами Хазария стала склоняться к замирению. Чему, надо сказать, имелись и объективные причины. Союзница-Византия, как всегда, вела себя эгоистично. Когда считала нужным, заключала с халифатом сепаратный мир, предоставляя хазарам сражаться одним. И каганат тоже попытался проводить собственную линию, наладить дружеские связи с подконтрольным арабам Закавказьем. Прошли переговоры с местной знатью, и дочь кагана была помолвлена с армянским князем Бармакидом. Но из этого ничего не вышло. Жених, выехав навстречу невесте, внезапно умер. И хазары, заподозрив отравление, в 799–800 гг. обрушились на Закавказье очередной войной.

Однако государственные структуры и традиции каганата входили во все большее противоречие с его новой сущностью торговой державы. Правящей верхушкой оставались тюркские беки, еврейское купечество могло существовать только «при» них, на втором плане. А хотелось, конечно, на первом. Те и другие являлись для коренных хазар чужаками. Но отношения были разными. Тюрки командовали войсками и ценили воинскую доблесть. Обеспечивали безопасность подданных. Жили скотоводством, «подрабатывали» добычей в набегах. Хотя от этой добычи перепадало и рядовым воинам-хазарам. По сути, тюркская знать объединила исторические судьбы, свою и простонародья.

Еврейская купеческая верхушка была замкнутой и с народом свои интересы никак не соотносила. Византия являлась для нее врагом, греческие торговцы — конкурентами. А вражда с арабами перекрывала выходы на богатейшие рынки Востока. И в руководстве каганата шла борьба тюркской и еврейской партий, что и выразилось в попытке укрепления связей с Закавказьем. Но для тюрков смерть Бармакида стала поводом мстить. А с купеческой точки зрения война была совершенно бессмысленной. Если князя и отравили, так его все равно не вернешь. Зачем же отношения портить? Впрочем, набеги на многократно разоренное Закавказье и для хазар давали добычу все более сомнительную. Никакая внешняя опасность каганату не угрожала уже полвека, хазары привыкли к миру и благополучию. Поэтому причины ценить военную знать исчезли. Зато евреи для многих становились «благодетелями» — работодателями, скупщиками винограда, скота, рыбы. И люди перенимали их взгляды, политические оценки.

Каган из династии Ашина, несмотря на обращение в иудаизм, был все же выходцем из тюркской аристократии. Не чужд был ее традиций и психологии, в каких-то вопросах брал ее сторону. Но в 808 г. произошел переворот. Осуществил его один из высших сановников каганата Обадия. Исследователи приходят к выводу, что он был внуком Булана, выдвинулся до уровня второго лица в государстве, являлся верховным судьей и командующим войсками и носил титул «бек» (князь) [56, 57]. А иудейские хроники сообщают, что «он был человек праведный и справедливый, он поправил царство и укрепил собрания, и дома ученых, и собрал множество мудрецов израильских, дав им много золота и серебра, и они объяснили ему 24 книги, Мишну, Талмуд и весь порядок молитв, принятый у хаззанов. Он боялся Бога и любил закон и заповеди».

Обадия фактически отстранил от власти кагана, но сохранил его в качестве своей марионетки. И, опираясь на его авторитет, сверг тюркскую знать. Разгорелась гражданская война, которая велась с крайним ожесточением. Следы ее обнаружены, например, в виде остатков замка у станицы Цимлянской, принадлежавшего кому-то из тюркских беков. По заключению археологов: «В жилищах и вне их во дворе Правобережной крепости обнаружены скелеты, главным образом женщин и детей, перебитых врагами, ворвавшимися в крепость, разграбившими и сжегшими находившиеся внутри постройки. В некоторых жилищах наблюдались целые скопления скелетов, вырезанных беспощадными победителями» [94].