— Какой ужас, — прикрыла рот рукой Дана.

— Я не смог узнать причину их ссоры, девушка уехала из города и ее контакты найти мне не удалось, — между бровей пролегла складка, выдающая его напряжение.

— Что говорят врачи? — пыталась вернуть разговор на волнующую тему и выяснить суть.

— В целом, ему крупно повезло, он не переломан. Кости все целы, незначительные гематомы внутренних органов. Но вот голова пострадала, серьезное сотрясение. Небольшие кровоизлияния, которые врачи смогли оперативно обнаружить. Приезжал из столицы хороший сосудистый хирург и прооперировал моего мальчика, — тяжело выдохнул Егор и закрыл глаза.

— А его можно навестить? — мое сердце сжималось от жалости к этому малознакомому мужчине, который был поглощен своим горем.

— Завтра, завтра с утра мы можем встретиться у главного входа в ЦРБ.

— Мы приедем, Егор Аркадьевич, — заверила его Дана на выходе из квартиры.

— Спасибо, что не равнодушны к случившемуся, буду ждать вас в десять, — проводил мужчина нас до машины.

Мы какое-то время просто молча сидели, приводя мысли в порядок.

— Завтра я в девять приеду, — завела машину Дана.

— Ты мне так и не рассказала, как у тебя дела? — постаралась отвлечься от грустных мыслей.

— Все полным ходом, работа кипит, редакция цветет и пахнет. Колонка выходит стабильно, читатели довольны.

Дана работает журналистом и пишет статьи для женского журнала. Много говорить — это ее работа.

— А на личном как? Как с Алексеем у вас дела?

— Да тихо, полный штиль, мы с ним уже два года живем. Ни тебе предложения руки и сердца, ни намека на то, что любит. Просто живем, удобно. Ему удобно, — хмыкает сестра. — А у тебя? Эд еще не вышел из френдзоны?

— А нам и так хорошо, зачем портить дружбу? — улыбаюсь я.

— Странная ты Аря, видно же, что ты ему нравишься, но он боится спугнуть тебя, понимая, что может тобою любоваться и общаться пока вы друзья.

— А ты типа психолог, да? — начинаю злиться на сестру.

— Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, и это проверено временем, так что взгляни на Эда под другим углом, и все поймешь.

Вечер прошел спокойно. Мы с мамой много говорили. Да и Дана не торопилась от нас уходить. Мама работает в библиотеке. Она многое прочитала, и с легкостью советует интересных авторов как классиков так и современников. И наш разговор плавно переплыл на книжные темы.

— Я все удивляюсь, вы с Даной как две капли, у вас на уме книги, статьи, рассказы. У меня же совсем наоборот, нет, мам, спасибо тебе, ты привила мне любовь к книгам, но я вообще не вашего поля ягода.

— У тебя аналитический склад ума, но ты такой же творческий человек, как и твоя сестра. Не должны же быть все одинаковыми, — улыбается мать. — И ты все так же носишь линзы, зачем? — грустно улыбается мама.

— Мне так проще на самом деле. Меньше достают с вопросами, — откинулась на спинку стула, вздыхая и радуясь, что нахожусь дома.

— Я вот все думаю про Лёву. Ведь кто мог подумать, что в один миг можно лишиться всего. Были родители — не стало. Потом сам вот так вот попал в больницу. Прям какой-то злой рок, — нарушила молчание Дана.

— Не надо надумывать глупости, проворчала мама и встала из-за стола, начиная убирать кружки и тарелки.

— Я поеду, с вами хорошо, но меня, наверное, ждет Лешка.

Я провожаю сестру, помогаю маме прибраться на кухне и отправляюсь в свою комнату.

Наша комната с Даной так и не изменилась. Находясь здесь, я ощущала себя как в школьные времена. Две кровати, два рабочих стола. Все увешано постерами со стороны Даны, у меня же все усеяно маленькими плюшевыми мишками и львятами.

Выдвинув тайный ящик стола, вынула оттуда альбом, в котором любила раньше рисовать. И открыла на случайной странице, откуда на меня тут же устремился взгляд Льва Арчелова, Арчи. Да, он мне нравился, и я любила рисовать его по памяти.

Родители погибли. Как же это невыносимо прожить еще раз. Я снова потерялся в своих мыслях, внутри давящая пустота, да такая, что дышать невыносимо. Я устал от окружающей меня атмосферы. И хотелось выть в голос. Родители, их нет больше. Теперь я точно не мог понять для чего я здесь и стоит ли мне выбираться отсюда. Это ведь не жизнь…как же я был глуп. Продолжая идти, я повернул за угол и тут же увидел дверь, по привычке дернул ручку и вот я снова внутри…

После похорон родителей прошло несколько месяцев. Март уже собирался вступать в свои права, и на улице то и дело все начинало таять, потом вновь замерзать. Я сидел в своей комнате за столом, раскачиваясь в разные стороны на рабочем кресле.

— Ты сегодня есть, вообще, будешь? Обед давно прошел, — в комнату заглянул Егор, одетый в спортивный костюм. Я даже слегка удивился, увидев его.

— Что? — тут же спрашивает он, увидев мой удивленный взгляд.

— Ты куда, собственно? — ляпнул я, развернувшись к нему, разглядывая.

— Да в спортзал хотел сходить. Но, наверное уже не пойду. Чего ты на меня так уставился? — он начинал злиться, это было видно по его нахмуренному лбу, на котором тут же появились морщины.

— Дядь Егор…

— Ты долго мне будешь "дядькать", а? Вроде, взрослый парень, мы же договорились, что только по имени, — прервал мои мысли он, сел на диван у стола, как отец недавно. Этот его непринужденный жест — скрестить руки на груди, словно удар под дых. Тут же ком в горле образовался, и я застыл, глядя на него.

— Что опять не так? Ты сегодня как будто не в себе, — пробурчал он, вглядываясь в мое лицо. Его серые глаза были точной копией глаз моего отца.

— Ты мне очень напоминаешь отца, — с грустью проговорил я, отворачиваясь от него, чтобы тот не заметил подступивших к глазам слез.

— Мне уйти? Ты же знаешь, я не смогу оставить тебя одного здесь. А к себе забрать не могу потому что квартиру жене оставляю, — стал отчитываться Егор, теребя бегунок на незастегнутой спортивке.

Он мне раз заикнулся случайно, что у него с женой что-то не складывается, и они пока живут порознь. Только та остается в его квартире, а он перебрался ко мне с момента, как родителей не стало. Егор не наседает на меня и не пытается воспитывать, мы будто два приятеля — живли под одной крышей, но каждый занимался своим делом, я учился, он работал вдвое больше, так как фирма отца полностью легка на его плечи.

— Нет, Егор, я не хочу, чтобы ты уходил. Меня все устраивает, — пробубнил я, стараясь сдержать нахлынувшие чувства.

Мужчина поднялся с дивана и хлопнув рукой меня по плечу, вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Я какое-то время сидел молча, уставившись слепым взглядом в окно. Жаль Егора, ему тридцать семь, а с семьей не сложилось, при этом еще и брата потерял. Мы с ним практически сиротами остались. У меня лишь бабка с дедом по линии мамы, но когда я нахожусь рядом с ними, меня просто накрывает, не могу к ним приезжать, только лишь звоню, по возможности, как собираюсь с духом и мыслями.

Зажужжал телефон, последнее время оставляю его на «вибро» — не могу терпеть резких и неожиданных звуков, глаз начинает дергаться. На экране высвечивается имя, я нехотя беру телефон и, подумав, все-таки принимаю вызов.

— Алло, — отвечаю уставшим голосом, крутя простой карандаш между пальцев.

— Лёв, я по поводу уроков. Тебя сегодня не было. В общем, я взяла задания для тебя и договорилась с физиком и он, поломавшись, сжалился и дал твой вариант контрольной. Если ты можешь, то зайди ко мне, а то завтра выходные я не смогу передать тебе их в школе, а в понедельгик должно быть все готово, — проговорила девушка и замолчала, вероятно, ожидая от меня ответа.

— Спасибо, Дана, — еле выдавил из себя. — Через пару часов зайду, спасибо. Я твой должник, — услышал в трубке как она с облегчением выдохнула.