Неизвестно чем бы это всё закончилось, если бы в дело не вмешался случай: крупная крыса, привлеченная запахом хлебных крошек, вскочила на грудь спящего стражника, полоснув его голым хвостом по носу. Зонг чихнул, сонно смахнул крысу, и уже было повернулся на другой бок, как вдруг открыл глаза и уставился на склонившегося над ним Марна.

– Тебе че?…

Договорить он не успел. Тело вампира, наконец, вспомнило о своем предназначении и отреагировало молниеносно, и стражник, коротко всхрапнув перебитым горлом, обмяк. Предсмертный вскрик был едва слышен, но этого оказалось достаточно, чтобы лежащий рядом Листвиг мгновенно проснулся. Он по-военному подхватился с места, сразу принимая боевую стойку, но Марн всё же успел опередить его. Последовала подсечка, и стражник рухнул на пол. Навалившись на него, вампир одним движением свернул ему шею. Всё было кончено…

Марн продолжал лежать на трупе. Его колотила крупная дрожь. Он пытался осознать, что с ним произошло, и не мог этого сделать… «Потом, – сказал он сам себе. – Сейчас не время». Словно в подтверждение этих мыслей, сверху раздался лёгкий свист, и сразу за ним – звук отодвигаемой решётки. Ещё через мгновение в трюм был сброшен конец. Вампир поднялся, подтащил тело лиса, крепко обвязал его и дёрнул два раза за верёвку. Тело медленно поползло вверх. Через некоторое время пустой конец снова был сброшен вниз, и Марн в несколько движений взлетел наверх. Он мягко выпрыгнул из люка и присел на корточки. Его взгляд быстро обшарил палубу.

– Балласт? – тихо спросил знакомый голос.

– Сброшен, – после короткой паузы ответил Марн.

– Были сложности? – насторожился собеседник.

– Небольшие, – нехотя ответил вампир. – Сейчас не время…

Он не смотрел на оборотня, но ощутил, как тот напрягся и поспешил сменить тему:

– Как будем уходить?

– С кормы шлюпка лоцмана, – медленно произнёс оборотень. – Поможешь мне с грузом, а сам вернёшься. Ты знаешь, что нужно делать. Ждать буду в ста ярдах севернее.

– Сколько? – односложно спросил Марн.

– На палубе уже никого. Восемнадцать человек команды в кубрике под полубаком. Лоцман вместе с капитаном в его каюте. Запомни, будешь отходить – отопри решётку трюма, где содержаться рабы. Чем больше их выживет – тем лучше, а вот команда выбраться не должна.

– Ясно, – кивнул Марн. – Работаем.

День пятый.

пятый час после Полуночной службы.

(по Грайворскому времени)

Это была единственная дверь на свете, в которую он стучал, прежде чем войти. Боцман с опаской, словно не доверяя своему огромному кулачищу, несколько раз коснулся деревянного косяка.

– Заходи, Слип, – раздался голос капитана. – Мог бы и не стучать, от тебя так несёт чесноком, что о твоём приближении узнаёшь за десять ярдов. С чем пришёл?

Боцман слегка приоткрыл дверь и просунул голову:

– Кэп, может, глянешь товар, а?

– А чего на него смотреть? – лениво зевнул Дэмистр. – Придём в Кир, будем грузить остальной товар – там и гляну.

Он взял лежащую на койке гитару и ударил по струнам:

– Всё ещё надеешься свою долю приподнять? – насмешливо спросил Дэмистр.

– Неплохо бы, – насупился боцман, просачиваясь внутрь каюты. – Оно, конечно, всё одно пропью, – рассудительно заметил он, стараясь дышать в сторону. – Но сам знаешь, кэп: кругляшей много не бывает.

– Ладно, – капитан отложил инструмент и встал с койки. – Пошли, глянем, что ты нам на борт приволок.

Слип изобразил что-то похожее на довольную ухмылку и распахнул дверь, пропуская капитана вперёд.

– Куда определил? – не оборачиваясь, спросил Дэмистр.

– Мать – в грузовом трюме, а девчонка у меня в кубрике, – доложил боцман.

Капитан резко затормозил и, развернувшись, ухватил его за грудки:

– На сладкое потянуло? – прошипел он.

– Да ты что, шкипер, – отшатнулся Слип. – И в мыслях не держал! Я ж наоборот – чтоб понадёжней было!

– Смотри у меня, – пригрозил Дэмистр, отпуская его. – Мне порченый товар не нужен!

– О том и пекусь – в моём то кубрике куда как надёжнее! – обиженно пробурчал боцман. – Что я, идиот – портить товар, с которого мне треть светит?

– Четверть, – напомнил капитан.

– Это пока ты её не видел, а посмотришь – сам мне треть определишь за подгон.

– Я своего слова не меняю, – отрезал Дэмистр. – Сказал четверть – значит четверть! Давай, открывай свою халупу!

Боцман немного повозился с замком, после чего распахнул дверь и сделал приглашающий жест.

– Чего это ты меня, словно на балу, всё время вперёд пропускаешь? Давай, заходи! – ухмыльнулся капитан.

– Я здесь подожду, – буркнул Слип, делая вид, что вытаскивает из ладони занозу.

Дэмистр без промедления захлопнул ногой дверь.

– Говори, что ещё? – насторожился он.

– Да видел я её уже, кэп, – опустил глаза боцман.

– Слышь, одноглазый, не мути воду. Что не так с девчонкой?

– Понимаешь, кэп, смотрит она как-то странно.

– В смысле?

– Как на покойника смотрит. Жалостливо так, будто точно знает, что я вот-вот ноги протяну, – передёрнулся Слип. – И молчит. Обычно они плачут, мать зовут, а эта молчит, молчит и смотрит…

– Что-то ты больно осторожный стал в последнее время, – усмехнулся Дэмистр. – Пошли, кому сказал!

Боцман поморщился, но перечить капитану не стал. Они вошли в кубрик. Девочка неподвижно сидела на койке и молча смотрела на вошедших мужчин.

Дэмистр вздрогнул. Слип был прав: от её взгляда веяло холодом. В нём не было страха, не было ненависти, не было тоски. Она смотрела так, словно что-то видела у них за спиной. Дэмистр поймал себя на мысли, что ему хочется оглянуться. Рука сама собой потянулась к висевшему на поясе тесаку, но тут же одёрнулась.

– Есть хочешь? – хрипло спросил он.

Девочка помотала головой.

– А к маме?

Молчаливый кивок.

– Я приведу к тебе маму, если скажешь, что ты там видишь, – неожиданно для себя произнёс Дэмистр.

Девочка склонила голову к плечу. Казалось, она раздумывает.

– Кровь, – наконец прошептала она. – Много крови.

Слип вздрогнул и сделал шаг назад, подперев спиной дверь.

– Чью кровь? – спросил капитан, стараясь держать голос.

Девочка удивлённо посмотрела на него.

– Его, – она указала пальчиком на боцмана. – И других…

Слип не выдержал и выскочил из кубрика.

– А мою? – тихо спросил капитан.

– Твою нет, – прошептала она.

Дэмистр сделал над собой усилие и сдержал вздох облегчения. Он уже повернулся к двери, когда она продолжила:

– Но тебе будет больнее всех…

Капитан замер. Он постоял, потом криво усмехнулся, тряхнул головой и вышел.

Попасть в грузовой трюм можно было двумя способами: через палубный люк и через дверь. На других торговых шхунах – тех, что возили обычные грузы – всё было иначе: там груз попадал в трюм только через верхний люк, но эта шхуна была особой. Товар, которым торговал Дэмистр, в пути требовалось кормить, поить и время от времени наказывать.

Рейл поставил свечную лампу, достал из кармана нож и стал ковыряться в замке. Руки дрожали, и нож пару раз соскочил, больно поранив палец, но он не обратил на это внимания. Наконец, замок щёлкнул. Рейл вздрогнул и оглянулся: ему всё время казалось, что кто-то стоит у него за спиной, но коридор был пуст. Он отёр лоб и, подхватив лампу, прошмыгнул внутрь трюма.

Ночная рубашка из тончайшего левийского шелка белым пятном притягивала взгляд. Осторожно ступая, Рейл приблизился. Мерцание лампы дрожащим полукругом высветило лицо пленницы. Рейл в ужасе застыл. Он понимал, что это совсем не та женщина: мёртвые, в конце концов, не воскресают. И всё же – это была Она…