Первыми стали две обособленно сидящих в уголке серебренноволосых сиджу, одна из которых играла на арфе, а другая, на подобии лютни. Исполняя что-то печально-торжественное, вдохновляющее на последний подвиг. Увидев меня, брови Лоди высоко взлетели вверх. На её лице появилось выражение крайнего удивления, вперемежку с недоверием. Улыбнувшись, приложил палец к губам. Напарница у неё попалась понятливая. Продолжая своею игрой дополнять Лоди, женщина с лютней медленно склонила голову, уважительно нас приветствуя. С некоторой заторможенностью за ней повторила и Лоди.

Не останавливаясь, их мелодия плавно перетекла в нечто более быстрое, жизнерадостное, наполненное озорными нотками. При этом став звучать ещё тише. Каким-то внутренним чутьём сиджу прочитали мой настрой. Подыгрывая.

Следом нас заметили махри, занявшие другой угол. Расположившись отдельной от химер компанией, не принимая участия в их совещании. Всем своим видам показывая, что они сами по себе. Временно заняв выжидательную позицию. Поверив моим словам, сказанным перед уходом Сигалу Рваное ухо, — До скорой встречи. Своим появлением я окончательно заслужил их верность. С чувством глубокого удовлетворения и гордости махри подняли сжатые кулаки. Выражая полную поддержку, как у них принято.

Меж тем, сильно увлёкшись спором о том, как им лучше поступить в данной ситуации, основная масса химер продолжала сосредоточенно внимать своим предводителям. Пока лишь некоторые лахры, сидящие с краю, обратили на нас внимание, взволнованно замерев в ожидании. Безотрывно глядя уже не в центр зала, а за его пределы. Как и рассевшиеся под потолком крылатые обезьяны, занявшие почти все балки и перекладины. Сразу же подозрительно затихшие. Все как одна.

— Моё слово, нужно атаковать сейчас. Пока мы ещё полны сил. Лучше умереть в бою, вцепившись в глотку врага, чем подыхать от жажды в пустой норе, — разгоряченно призывал остальных мужчина лахр, поднявшись со своего места.

— Чем дольше заставим их сидеть у подножья Гнезда, тем больше они потратят ресурсов. Пригнать сюда целый флот и десантные корабли дорогое удовольствие. Если мы убьёмся об их пушки и летающие крепости прямо сейчас, то сэкономим им кучу припасов, — отстаивал свою точку зрения ругой лахр. — Чем больше сил стервятники соберут здесь, тем сильнее оголят свои тылы. Что не останется без последствий. Я предлагаю заставить их сидеть впустую под Гнездом Фам до самого конца. Ради горсти пыли, что здесь осталась. Будет знатная шутка, когда они наконец им завладеют и поймут это.

— Что им те потраченные на осаду припасы? Награбят новые, в другом месте. Лучше убить стервятников сейчас, пока их не так много. Когда сюда придёт Хозяин неба, наши жизни потратятся впустую. Я согласен с Гану-Ра. Атаковать нужно сегодня же. Всем вместе. Но не прямо сейчас, а ночью. Сделав вылазку. Выбрав целью один или два крайних корабля, к которым можно будет скрытно подобраться, — когда дошла до него очередь, высказался ещё один лахр.

Тихонько подойдя к сидящему в задних рядах лахру и склонившись к нему, шёпотом поинтересовался.

— Прости, а как можно своё предложение выдвинуть? Нужно дождаться очереди или слово дают сказать только химерам?

— А кому ещё…, — начал отвечать крайний лахр, сосредоточенно роясь в своей поясной сумке, что-то там ища, прежде чем до него дошло кому он отвечает.

Нюх у лахр был не менее остёр, чем слух. Замолчав, крайне удивлённо обернулся. То же самое сделал и его сосед, а потом сосед его соседа и так далее, по цепочке. Через несколько секунд в зале осталась слышна только тихая музыка. Все головы химер были повёрнуты в мою сторону. Оказаться перед сотней трудно убиваемых химер, брошенных своими хозяевами на обречённой исследовательской базе, было ещё тем испытанием на храбрость. Нервишки-то их взгляды щекочут. Захотят, порвут на тысячу лоскутков быстрее, чем успею произнести имя первого монгольского космонавта. Как там его звали, если память не изменяет, Жүгдэрдэмидийн Гүррагчаа. Человек, имя которого позволило на нашей строительной площадке выявить не одного выпившего работягу, наотрез отказывающегося это признавать.

— Простите, что отвлекаю. Я ненадолго. Кто-нибудь знает, как отправить письмо на флагман эскадры стервятников так, чтобы капитан его получил?

— Письмо? Стервятникам? — недоумённо уточнил один из командиров химер.

— Именно. С предложением о капитуляции. Но поскольку они его не примут, — фальшиво опечалился, — их всех придётся уничтожить. Жаль. Такие хорошие парни. Могли бы ещё жить и жить. Где-нибудь в другом месте. Но, не судьба. Если бы не проклятый камень Запрета пространственных врат я и сам справился с доставкой бомбы, ох, то есть письма, но что имеем, то имеем, — с сожалением развёл руками. — И да, сразу же хотел спросить. Если ваши хозяева бросили эту базу, решив, что Гнездо Фам им больше не нужно, то она вроде как стала ничейной? Верно? Тогда, я же могу здесь немного похозяйничать? Назвав её Гнездом Огнекрылой Куры, — покосился взглядом на возмущённо фыркнувшую Абру, сразу понявшей, в чью сторону полетел камушек.

Я ей ещё долго буду припоминать эту выходку, и она это знает.

Когда химеры говорили, что здесь ничего ценного не осталось, то сильно заблуждались. В гнезде Фам всё ещё находится камень Запрета пространственных врат. Осталось лишь его найти и извлечь.

— Вы вернулись? — запоздало, очнулась сильно обрадованная Джу-Ра.

— Что значит вернулся? Я никуда не уходил, — обиделся. — Сначала отдохну тут как следует и только потом вернусь. В Шаль-Сихья. Я же всё-таки проводник, — напомнил разумным химерам.

С удовольствием наблюдая за тем, как к ним приходит понимание сказанного. Возвращая надежду на лучшее. Осталось дело за малым. Придумать, как буду потом задабривать одну очень-очень злую на меня девушку. Которая об этом ещё не знает.

Всё прошло, как и задумывалось. На роль почтальона отрядили одну из летающих обезьян, которая с радостью доставила на флагман стервятников маленькую лакированную шкатулку для свитков, в которой спрятали ужасающую бомбу мастера Дарила. Достаточно было открыть крышку, чтобы она сработала. Не став ждать результатов, сидя в первых рядах, увёл всех обитателей в самую глубокую и надёжную часть Гнезда Фам, серьёзно предупредив, что любой желающий отправиться вслед за обезьяной на небеса, может продолжать оставаться на вершине плато.

Долго ждать не пришлось, гадая, сработала бомба или нет. Внезапно плато содрогнулось до основания, задрожав как в лихорадке. Заколебалось пламя ламп, отчего на полу заметались тени. С потолка посыпалась мелкая крошка. Не удержавшись на ногах, всё набившиеся на нижнюю галерею дари, махри и химеры попадали на пол. В какой-то момент времени показалось, что на голову вот-вот обрушатся не выдержавшие нагрузку своды. К счастью, в отличие от нас, они устояли. Учитывая, на какой глубине мы находились, да ещё в самом центре горы, то мощь небесной бомбы поражала воображение. А ведь мне до последнего не верили, что необходимо было предпринимать настолько серьёзные меры предосторожности. В убеждении помог лишь авторитет моей касты. Химеры не посмели ни оспаривать, ни сомневаться в словах древнего. Признав за мной право временно отдавать им приказы, пока Фаллахир этого не запретят. Каким бы плохим ни был любимый хозяин, он им оставался несмотря ни на что. Глубочайшая преданность химер заложена в самой их природе.

Поднявшись на поверхность, с подозрительностью разглядывая последнюю, перекошенную лестницу, покрытую глубокими трещинами и камнями с частично обвалившегося потолка, мы застали невероятную картину. Эскадра пиратов буквально испарилась, вместе с частью пустыни и приличным куском плато, образовав на том месте глубокую воронку. Отвесной восточной стены из сплошных скал у этой горы больше не было.

— Что это было? — с несколько припозднившимся страхом спросила потрясённая Абра.