«Я могу видеть мою!», говорил Ру. «Нет, не могу, это чья-то еще. Ты можешь видеть свою, Поросенок? Я думал, я могу видеть мою, а я не могу. Вот она! Нет, это не она. Ты свою можешь видеть, Пух?»

«Нет», сказал Пух.

«Я полагаю, что это моя палка торчит. Кролик, твоя палка торчит?»

«Они всегда плывут дольше, чем думаешь», сказал Кролик.

«Как долго, ты думаешь, они будут плыть?», спросил Ру.

«Я могу видеть твою, Поросенок», вдруг говорит Пух.

«Моя такая сероватая», сказал Поросенок, не рискуя перегибаться слишком далеко на тот случай, чтобы не упасть.

«Да, это как раз такая, какую я вижу, она выплывает с моей стороны».

Кролик перегнулся еще дальше, наблюдая за ней, а Ру извивался на месте и орал: «Давай, Палка! Палка, Палка, Палка!», а Поросенок был страшно возбужден, потому что его палка была единственной, которую можно было видеть, а это означало, что он выигрывал.

«Она приближается!», сказал Пух.

«Ты уверен, что это моя?», возбужденно запищал Поросенок.

«Да, потому что она серая. Большая серая. Вот она подходит. Очень – большая – серая – о, нет, это не она, это И-Ё».

«И-Ё!», закричали все.

Молчаливо, спокойно и весьма величаво, с ногами, задранными кверху, плыл И-Ё внизу под мостом. «Это И-Ё!», ужасно возбужденно закричал Ру. «Неужели?», сказал И-Ё, попав в маленький водоворот и медленно прокрутившись три раза вокруг своей оси. «А я-то думал, кто это?»

«Я не знал, что ты тоже играешь», говорит Ру. «А я и не играю», сказал И-Ё. «И-Ё, что ты там делаешь?», говорит Кролик. «Угадай с трех раз, Кролик. Рою ямы в земле? Неправильно. Перепрыгиваю с ветки на ветку молодого дуба? Неправильно. Жду, чтобы мне помогли выбраться из реки? Верно. Дайте Кролику время, и он всегда найдет ответ».[78]

«Но И-Ё», говорит Пух в панике, «что же мы можем – я хочу сказать, как мы будем – ты думаешь, что мы…»

«Да», сказал И-Ё. «Одно из трех раз будет то самое. Спасибо тебе, Пух».[79]

«Он все кругом да кругом», говорит Ру. «Почему бы и нет?», холодно сказал И-Ё. «Я тоже могу плыть», гордо говорит Ру.

«Но не кругом да кругом», сказал И-Ё. «Это гораздо труднее. Я сегодня вообще не собирался плавать», продолжал он, медленно кружась на месте. «Но уж поскольку это произошло, я решил отработать легкое круговое движение справа налево, и возможно, я бы даже сказал», сказал он, вписываясь в следующий водоворот, «слева направо. Раз уж это произошло со мной, то это мое дело и никого больше не касается».

Последовало минутное молчание, на протяжении которого каждый напряженно размышлял.

«Мне в голову пришла та еще идея», сказал наконец Пух, «но не думаю, что вам понравится».

«Я того же мнения», сказал И-Ё.

«Продолжай, Пух», говорит Кролик. «Надо хоть что-то попробовать».

«Ладно, если мы все будем бросать камни в реку по одну сторону И-Ё, камни поднимут волны, а волны прибьют его к другой стороне».

«Это очень хорошая мысль», говорит Кролик, и Пух опять почувствовал себя счастливым.

«Да уж», говорит И-Ё. «Когда я захочу, чтобы меня прикончили, Пух, я тебе дам знать».

«Вдруг мы по ошибке попадем в него?», тревожно говорит Поросенок.

«Или вдруг вы по ошибке промахнетесь в него», сказал И-Ё. «Обдумай все возможности, Поросенок, прежде чем браться за дело и начать развлекаться».

Но Пух взял самый большой камень, который только мог взять, и перегнул его через мост, придерживая лапой.

«Я его не брошу, И-Ё, я его уроню», объяснил он. «И в этом случае я уж не промахнусь. То есть, я хочу сказать, не попаду в тебя. Ты не мог бы перестать на минутку крутиться, потому что меня это несколько сбивает?»

«Нет», говорит И-Ё, «мне нравится крутиться».

Кролик почувствовал, что настала пора ему продемонстрировать свои административные возможности.

«Теперь, Пух», сказал он, «когда я скажу „Теперь“, ты можешь бросать его. И-Ё, когда я скажу „Теперь“, Пух уронит свой камень».

«Спасибо тебе большое, Кролик, но я думаю, что я об этом и так узнаю».

«Ты готов, Пух? Поросенок, освободи Пуху побольше места. Ру, немного подальше. Все готовы?»

«Нет», сказал И-Ё.

«Теперь!», говорит Кролик.

Пух уронил свой камень. Раздался громкий всплеск, и И-Ё исчез…

Это был тревожный момент для наблюдавших на мосту. Они смотрели, и смотрели, и даже вид палки Поросенка, выплывшей из-под моста немного впереди Кроликовой, не взволновал их так, как можно было бы ожидать ранее. И затем, как раз когда Пух начал думать, что он, должно быть, выбрал не тот камень, или не ту реку, или не тот день для своей Идеи, возле берега на секунду показалось что-то серое… и стало медленно приближаться, все ближе и ближе, и наконец это оказался И-Ё, выходящий из воды.

С криками они бросились с моста и тащили, и тянули его, и вскоре он стоял среди них на твердой почве.

«О, И-Ё, да ты весь мокрый!», говорит Поросенок, ощупывая осла.

И-Ё отряхнулся и попросил кого-нибудь объяснить Поросенку, что происходит с тобой, когда ты попадаешь в воду на достаточно продолжительное время.

«Хорошо сработано, Пух», ласково говорит Кролик. «Здорово мы придумали».

«Что придумали?», спрашивает И-Ё.

«Выплеснуть тебя на берег».

«Выплеснуть меня?», удивленно сказал И-Ё. «Вы полагаете, что выплеснули меня, так, что ли? Я просто нырнул. Пух запустил в меня огромным камнем, и, чтобы не получить тяжелого удара в спину, я нырнул и приплыл к берегу».

«На самом деле ты не бросал», шепнул Поросенок Пуху, чтобы его успокоить.

«Я не думаю, чтобы я бросал», тревожно сказал Пух.

«Это просто И-Ё», сказал Поросенок. «Я думаю, что твоя Идея была хорошая Идея».

Пух почувствовал себя более сносно, потому что, когда ты Медведь с Довольно Низким I.Q. и при этом Думаешь о Вещах, то поневоле иногда чувствуешь, что Идея, которая казалась тебе Вдумчивой, при ближайшем рассмотрении, когда выходит наружу и дает на себя посмотреть со стороны, оказывается совсем Другим Делом. Как бы то ни было, И-Ё был в реке, а теперь его там не было, так что ничего ужасного не совершено.

«Как тебя угораздило туда упасть, И-Ё?», спросил Кролик, вытирая его носовым платком Поросенка.

«Меня не гараздило», говорит И-Ё.

«Но как…?»

«Я был БОНСИРОВАН»[80], сказал И-Ё.

«Оо!», говорит возбужденно Ру. «Тебя что, столкнули?»

«Кто-то БОНСИРОВАЛ меня. Я просто размышлял на берегу реки – размышлял, если кто-нибудь из вас понимает, что я имею в виду, – когда я почувствовал громкий БАНС».

«О, И-Ё», сказали все.

«Ты уверен, что не поскользнулся?», спрашивает Кролик.

«Конечно, поскользнулся. Если ты стоишь на скользком берегу реки и кто-то громко бонсирует тебя сзади, то ты поневоле поскользнешься. Что я, по-вашему, еще должен был сделать?»

«Но кто это сделал?», говорит Ру.

И-Ё не отвечал.

«Я полагаю, это был Тиггер», нервно сказал Поросенок.

«Но И-Ё», говорит Пух, «это была Шутка или Трагедия? Я имею в виду…»

«Я сам не перестаю себя об этом спрашивать, Пух. Даже на дне реки я спрашивал себя: „Что это было, Сердечная Шутка или Чистейшей Воды Уголовщина?“ Только выплыв на поверхность, я сказал себе: „Мокруха!“, если вы понимаете, что я имею в виду».

«А где был Тиггер?», спросил Кролик.

Прежде чем И-Ё в состоянии был ответить, раздался громкий хруст, и сквозь живую ограду тростника появился сам Тиггер.

«Всем хэлло», бодро сказал Тиггер.

«Хэлло, Тиггер», сказал Пух.

Кролик вдруг надулся от важности.

«Тиггер», говорит он торжественно, «что произошло только что?»

«Когда это?», сказал Тиггер, слегка смущенный. «Когда ты бонсировал И-Ё в реку?» «Никто его не бонсировал». «Ты бонсировал», резко сказал И-Ё. «На самом деле, нет. Я просто чихнул, а рядом случился И-Ё. И я сказал: „Grrrr-opp-ptschschsz“».