— Жаль это слышать, — пробормотал он, поняв наконец, что мы не желаем ему дурного. — Но я все еще не понимаю, откуда вам известны такие подробности. Я был так осторожен, чтобы никто на работе ничего не узнал. В последнее время у нас столько людей сократили — я боялся дать им предлог.

— Знаю, — мягко ответила я.

Мы часто обсуждали эту тему — как и успехи наших близких, сражавшихся за жизнь. Совместная беда очень сблизила нас, и мы черпали силы в поддержке друг друга. Печально, что в моей новой реальности Джо не с кем было разделить свою ношу.

— Но откуда? — снова спросил Джо. — Кто вам рассказал?

Второй раз уклониться от ответа я не могла.

— Вы.

* * *

Не знаю, удалось ли нам полностью убедить Джо в нашей искренности. Но когда я описала борьбу его жены с болезнью во всех деталях, памятных мне по тому, что перенес отец, отрицать очевидное стало невозможно. Мне было известно слишком многое из того, что, как считал Джо, он никому не рассказывал. В конце концов путем мучительных размышлений ему даже удалось найти решение, которое позволило бы потом спокойно спать по ночам.

— Наверное, все из-за стресса, — проговорил он после долгого напряженного молчания.

— Что именно? — поинтересовался Джимми.

— То, что я не помню, как рассказывал о таком. Да, наверняка. Я так перенервничал, что у меня случилось… ну, что-то вроде амнезии.

Повисла долгая пауза. Бросив быстрый многозначительный взгляд на Джимми, я серьезно кивнула:

— Да, такое бывает сплошь и рядом.

* * *

После того как принесли наш заказ, долго мы в пабе не задержались. Кажется, только у Джимми был хоть какой-то аппетит. Ну, может, Джо еще поест, когда мы уйдем.

В туалете паба у меня произошла еще одна безумная встреча. Выходя из кабинки, я наткнулась на Эмили Фрост, стоявшую у зеркала над раковиной.

— Привет, — тепло улыбнулась я, в очередной раз забыв, что та не знает ни о якобы назначенной тут у нас встрече, ни кто я вообще такая.

В ответ она настороженно посмотрела на мое отражение в зеркале, и я вдруг почувствовала, что ужасно устала быть чужой среди людей, которых так долго знала. Хватит, пора уходить отсюда.

* * *

Джимми протянул руку Джо:

— Рад был познакомиться.

Тот не ответил, хотя со мной попрощался чуть теплее, после того как я сказала:

— Простите, что заставили вас понервничать. Искренне надеюсь, что у Мюриэл все сложится хорошо.

Мы повернулись, чтобы уходить, и Джимми крепко взял меня под руку.

— Э-э… Рейчел? — неожиданно окликнул Джо.

Мы разом обернулись к человеку, который так натерпелся из-за нас сегодня.

— Ваш отец… Как он? Как у него сейчас дела?

Я улыбнулась, тронутая заботой старого друга.

— Ему лучше, Джо.

— Кажется, этот Джо хороший человек.

Я промолчала, не отрываясь от пролетающих за окном видов лондонских предместий.

— Похоже, нам все-таки удалось его убедить, что мы не чокнутые.

Я снова не ответила.

— С тобой все в порядке? — заботливо спросил Джимми, на секунду оторвав руку от руля и ободряюще сжав мою ладонь.

— Он меня не узнал, — без выражения проговорила я.

Джимми различил боль в моем голосе.

— Да, я понимаю.

— Ничего удивительного, конечно, этого следовало ожидать. Просто из всех встреченных сегодня Джо — первый, кого я знала действительно близко, кто мне по-настоящему небезразличен. Господи, мы ведь были друзьями, а теперь он понятия не имеет, кто я такая! — Я вспомнила наполнявших паб знакомых, никто из которых не обратил на меня ни малейшего внимания.

Джимми не нашелся как меня успокоить, но его сложно было упрекнуть — что вообще можно сказать в такой ситуации?

— Как будто не у меня амнезия, а у всех остальных! Меня словно стерли у них из памяти!

— Ты же не собираешься опять разводить тут научную фантастику, а? — спросил Джимми, вспомнив, очевидно, мои слова в прошлый наш приезд в Лондон — о параллельном мире, слегка отличающемся от того, в котором мы находимся сейчас.

— Это ведь только теория… — нерешительно проговорила я.

— Безумная теория.

— Но вдруг все так и есть на самом деле? Вдруг что-то произошло, когда я ударилась головой, и я поменялась местами с другой своей версией?

Джимми коротко рассмеялся.

— Рейчел, ты же не можешь всерьез так думать, — проговорил он мягко. — Я знаю, у нас куча вопросов без ответов, но я не верю, что люди способны вот так запросто перемещаться во времени и скакать из одной своей жизни в другую.

— Я и не говорю о путешествиях во времени. Может быть, просто случившееся той ночью создало… ну, какую-нибудь аномалию в пространственно-временном континууме.

— Ты вообще знаешь, что это такое?

— Нет, но можно попытаться найти кого-нибудь, кто понимает, какого-нибудь ученого… который сумеет объяснить происходящее.

И не сочтет меня сумасшедшей, мысленно добавила я.

— Рейчел, милая, такое бывает только в кино и книгах. В реальной жизни безумного ученого в «желтых страницах» не отыщешь. Где мы его возьмем?

— Не знаю, — упрямо ответила я. Я понимала, что он прав, но все равно не желала слушать.

— Хочешь, скажу, что я считаю по этому поводу?

— Давай.

— Я думаю, от удара головой с тобой действительно что-то произошло. Очень странное и необычное. Что позволяет тебе… читать мысли, воспринимать какую-нибудь там психическую энергию и преобразовывать ее в воспоминания…

— Почему же тогда тесты не показали никаких нарушений в мозгу?

Он покачал головой:

— Не знаю. Но я же говорю, это что-то уникальное. Даже если оно и отражается в результатах тестов, врачи не в состоянии его распознать, потому что никто никогда не сталкивался ни с чем подобным.

Надо отдать ему должное, предположение было не лишено смысла. Но в эту схему в отличие от моей укладывалось далеко не все. Передо мной лежало два пути — либо продолжать отстаивать свою, фантастическую, версию с риском полностью утратить его поддержку, либо повести себя умнее и оставить этот разговор. Я выбрала второе.

— Значит, я такая одна на свете, да? — слегка улыбнулась я. — Единственная и неповторимая?

— Я не сомневался в этом ни минуты с тех пор, как узнал тебя.

Уголки моих губ невольно приподнялись, еще немного, и я стала бы походить на какую-то безумную версию Чеширского Кота. Джимми — я не могла не заметить — такой реакции был только рад.

Позади остались еще несколько миль серой ленты дороги, когда я все-таки вернулась к прежней теме.

— Но что, если мы так никогда и не докопаемся до истины? Не найдем ответов? Что тогда?

Несколько томительных секунд Джимми молчал.

— Ну, — проговорил он наконец, — первые восемнадцать лет своей жизни ты ведь помнишь?

— Да. Вплоть до вечера аварии.

— Тогда получается, что речь идет только о небольшом отрезке твоего прошлого, который ни с того ни с сего… ну, в общем, взял и потерялся. Тебе просто нужно решить, сколько времени и сил ты готова потратить, пытаясь его вернуть. — Голос Джимми стал ниже и проникновеннее. — Лично меня куда больше волнует будущее.

* * *

Папа буквально просиял от удовольствия, когда я появилась в дверях с коробками и чемоданом, полными моих вещей.

— Ты не против, если я у тебя задержусь? — спросила я, переступая порог.

Вопрос был, конечно, излишним, но я никак не ожидала, что в ответ на глазах отца заблестят слезы.

— Папа, что с тобой?

Он поспешно вытер глаза рукой.

— Простудился немного, — отрывисто пробормотал он, склоняясь над коробками. — Отнесу наверх. И конечно, я не против. Оставайся сколько захочешь.

Я смотрела, как он поднимается по лестнице, и волна любви к единственному родному мне человеку захлестнула меня с головой. Какое счастье, что здесь и сейчас, в этой реальности, он бодр и здоров. Наверное, разговор с Джо о болезни его жены заставил меня наконец оценить то, насколько многим моя нынешняя жизнь лучше той, другой. Ну разве что за исключением злосчастного эпизода с Мэттом. Хотя, может, и тут есть что-то хорошее. Лучше узнать заранее, что верность не его сильная сторона, и разорвать отношения, чем совершить ошибку, выйдя за него замуж.