*****
…В город Бренна вернулась отдохнувшей и посвежевшей, словно пару лет с плеч сбросила. Все-таки сила матушки Мереи для ведьмы, как эликсир бодрости, здоровья и долголетия. Дом встретил ее уютным теплом и вкусными ароматами — умница Эльза, поджидая хозяйку, и камин в спальне уже растопила, и пирог к чаю испекла. А еще нагрела чан с водой, чтобы Бренна смогла принять ванну с дороги.
Похвалив заботливую служанку, ведьма велела ей наполнять медную лохань, а сама сбросив дорожное платье и чулки, начала выкладывать из саквояжа баночки с мазями и склянки с разными травяными настоями, которыми щедро снабдила ее подруга. Надавала их столько, что до следующего лета точно хватит! Но травница, конечно, Марта знатная…
Выбрав по запаху настойку из лаванды, Бренна капнула несколько сиреневых капель в лохань, разболтала их рукой и, скинув сорочку, забралась в горячую воду. Блаженство…! А тут еще и Эльза подсунула ей чашку с чаем и кусок еще теплого пирога. И когда служанка начала мыть ей голову, вылив на волосы специальный мыльный раствор с запахом луговых трав, ведьмочка только что не заурчала, как разомлевшая кошка…
Позже, когда она уже выбралась из лохани и сушила голову у камина, собираясь пораньше лечь спать, у нее вдруг возникло какое-то неприятное ощущение: словно она должна что-то обязательно сделать. Интуиция еще ни разу не подводила Бренну, поэтому та не поленилась спуститься вниз и проверить, надежно ли заперты все окна и двери. Но ведьминское чутье, говорило, что не воров, и не грабителей стоит ей опасаться — оно уверенно вело ее назад, в спальню. Там девушка встала посреди комнаты и прикрыла глаза, стараясь отрешиться от всего и почувствовать источник нарастающей тревоги. Вестник… Ее интуиция настойчиво советовала проверить магический вестник!
Выезжая с постоялого двора Мирута, ведьма не только надела амулет, скрывающий ее от поисковых темных чар, но и вынула из вестника кристалл, без которого он превратился в бесполезную безделушку. Запихнула вестник на дно сундука и думать про него забыла. Все. Нет ее! И не надо ведьму беспокоить. По-хорошему, этот проклятый вестник вообще нужно было бросить с моста в реку, но что-то тогда остановило ее. И вот теперь чутье толкало Бренну снова вставить кристалл на место и проверить, что ей написали.
Старые послания вестник не сохранял, только самое последнее, но большого ума не надо, чтобы догадаться, что их было немало. Сначала наверняка, были угрозы от разъяренного Дирка и обещания скорой расправы, а потом градом посыпались проклятья и угрозы уже от Верховной. Но когда старая карга поняла, что строптивую беглянку ей теперь не достать, та скорее всего перешла к уговорам. Возможно даже похвалила Бренну за то, что ей удалось пробраться в княжество, чьи границы уже несколько месяцев наглухо закрыты.
В том, что хитрому Дирку рано или поздно удастся выяснить, куда она сбежала, проследив ее путь до Ведьминого перевала, ведьмочка не сомневалась. Его жизнь от этого зависела. Вернуться с пустыми руками в Орден — значило подвергнуть себя смертельному риску. Верховная могла такое наказание для провинившегося соглядатая придумать, что тому проще было сразу в микенские разбойники податься. Там у Дирка хотя бы был шанс выжить, учитывая его изворотливость и безжалостность.
Впрочем, от сильного ведьминского проклятья Верховной у него защиты не было. В отличии от Бренны. Она-то знала, как защититься от мести старой гадины — надо просто никогда не снимать амулет против поисковых чар и больше не пользоваться темной силой, по следу от которой ей и прилетело бы проклятье. Не пользоваться силой, как бы не хотелось — даже под страхом смерти. Просто отныне ей нужно жить жизнью простого человека, подпитываться только в храме Мереи и истово молиться богине — матери о том, чтобы границы Западного Эскела еще сто лет не открыли…
Бренна осторожно достала вестник со дна сундука, вставила в него кристалл, и застыла, глядя на магический артефакт, как на ядовитую змею. Хотя нет — та была бы для ведьмы намного безопаснее, от змеи хотя бы знаешь, чего ждать. Да, и не нападет она на ведьму — предпочтет скрыться, если не было призыва. Ладно, чего ж откладывать неизбежное… Захотят — все равно ее найдут. Рано или поздно, до Ирута дойдут слухи, что Бренну видели в Минэе. А Дирку труда не составит прошерстить этот город вдоль и поперек, ему только нужно исхитриться и перебраться через Ведьмин перевал.
Кристалл встал на свое место, и вестник тут же засиял, сообщая хозяйке о полученном письме. Верховная, тварь… И начала она с угрозы
«Не смей отключать вестник, мерзавка, если не хочешь сдохнуть на костре перед минэйским храмом! Возьмись за ум и жди мое новое письмо».
Вот так… Значит, карга все еще в страшном бешенстве, раз грозит Бренне доносом в Храм. Плохо. Очень плохо. Конечно, она сейчас выпустит немного пар, и следующее ее письмо возможно, обойдется без угроз, но… Верховная ясно дала понять ей, что прощать мятежную беглянку никто не собирается. И одному Ашу известно, что ей теперь прикажут. Учитывая, что здесь в Замке Тиссенов погиб целый отряд темных.
Может, все же стоило утопить вестник, чтобы продолжать жить в счастливом неведении…? Только потом-то что — в один прекрасный день увидеть на своем пороге Дирка? Или толпу храмовников во главе с придворным магом Фридусом?
Угроза сообщить в Храм о том, что Бренна — ведьма, была нешуточной. Но она боялась не столько обыска, как объяснения потом с Йеном. Придворный маг Фридус, даже перевернув весь дом вверх ногами, вряд ли здесь найдет что-нибудь запрещенное. А вот Йен точно будет в ярости, и на этом их отношения закончатся — вранья и предательства он не простит.
И дальше, не смотря на спокойное отношение князя к ведьмам, в лучшем случае последует ее изгнание из княжества, а в худшем — тюрьма, допрос и костер. Хотя вроде и наказывать Бренну не за что, но разве жрецы упустят шанс уничтожить темную ведьму? А под пытками палача в чем угодно сознаешься — даже в том, чего и не совершала. Здесь и диких-то ведьм сжигают, не смотря на их безвредность. Вон, последнюю дурочку, говорят, всего два месяца назад сожгли…
Бежать? А куда…? В какой-нибудь дальний приморский городок? Доноса в Храм это все равно не отменяет, и храмовники объявят на нее настоящую охоту. Просто искать ее потом будет не только Дирк, но и все маги княжества. Значит, придется ей сделать вид, что она смирилась и раскаивается в своем безрассудном поведении. В Некрополис возвращаться все равно ее никто не заставит, слишком велик соблазн для карги иметь в Минэе своего шпиона. Еще бы знать, какие слухи дошли до Ирута, и знает ли Верховная, что Бренна любовница молодого князя…?
******
“ …Утро седое, утро туманное… Нивы печальные, снегом покрытые…” — напеваю я строчки старинного романса, возглавляя процессию всадников, направляющихся в Храм бога Огня — Айрана. Слова романса точно по погоде. Хотя, для снега пока рановато — здесь он только в середине зимы выпадает и, в основном в горах. Зато белый иней на пожухлой траве лежит. И за стенами Замка этим утром туманище такой густой, что мечом можно резать…
…Был сегодня приятно удивлен, когда ранним утром практически все армейское начальство спустилось в холл — значит, понимают, что помощь древнего бога нам не помешает. А Фридус в холле появился раньше всех — и спал ли он вообще? Будь его воля, наверное, прямо ночью в Храм Айрана помчался бы! Близость мощного источника, да, еще и с родственной стихией, притягивает любого мага словно магнит. Я сам тоже его прекрасно чувствую — так и тянет к нему. Но сначала все же быстрый завтрак — надо съесть хотя бы по бутерброду или по куску мясного пирога, запив горячим, бодрящим чаем. А вот потом можно и в Храм отправляться.
Всей гурьбой выходим во двор замка и, поеживаясь от утреннего холода, ждем, когда конюхи подведут нам оседланных лошадей. Ворота крепости с крыльца еле различимы, высокая надвратная башня четверти на три утонула в сером тумане. А стоило нам отъехать немного от Замка, уже и крепостной стены не видно, хотя голоса стражников слышны еще. Ну, да ладно, не заблудимся в тумане — чай, мы не ежики. Тропа к Храму может, и не широкая, но уже хорошо утоптана, и сбиться с нее сложно. Проезжаем мимо солдатского лагеря, который только еще начинает пробуждаться, и ныряем под кроны вековых сосен, обступивших тропу.
