Я старался быть нежным, ведь она была невинна, но воспоминания о том рыжем парне назойливой мухой всплывали в моей голове и я становился груб, вдалбливаясь в девушку, будто желая доказать всему миру, что теперь она только моя и никто не имеет не только права разговаривать с ней, но даже смотретьв её сторону. А потом я посадил Раяну на пол, заставляя взять в рот мой член. Это было то, чего я так желал все эти годы. Даже посещая бордели или своих многочисленных любовниц, я часто представлял на их месте эту хрупкую блондинку. Особенно мне нравилось представлять, что это Раяна ублажает меня своим язычком. И вот наконец, теперь она тут, полностью в моей власти и теперь она моя женщина и только моя.

Моя женщина… от этих мыслей в груди разлилось тепло и я чуть не кончил. Но вовремя вынул член и взял его в руку, зажимая и успокаиваясь.

Моя женщина… Целиком и полностью. Раяна оказалась невинна, да и когда я приоткрыл ее рот, водя головкой по губам, стало понятно, что девушка совсем не понимала, чего от неё хотят и это было бальзамом на душу. Но раз уж я решил доказать ей, что отныне она полностью принадлежит мне, то стоило идти до конца и я, развернув девушку к себе спиной принялся нежно массировать мышечное колечко, осторожно погружая туда палец и подготавливая его для напрягшегося ещё больше члена.

Это было божественно, громкие хлопки о ее тело, капли пота, прерывистые стоны Раяны и мое рычание, все слилось в один круговорот удовольствия, который внезапно был прерван громким стуком в дверь. Никто не посмел бы побеспокоить меня сейчас, кроме короля. Значит это было важное послание и необходимо было на него ответить…

Саймон

Вызов был и впрямь от короля. На границе случился прорыв и темные твари напали на деревню. Правда моя помощь не понадобилась. Только я собирался вступить в портал, как пришло новое извещение, что все порождения тьмы уничтожены. Постояв немного в комнате и скинув уличную одежду, я отправился обратно в нашу с Раяной супружескую спальню. В голове роем носились совершенно разные мысли. Во-первых, я понял, что она была невинна и возможно, в своей глупой ревности, я был с ней слишком груб. Но вновь представив ее в своих объятиях я начинал звереть от одной лишь мысли, что все эти годы другие мужчины могли смотреть на неё, разговаривать, касаться. Это неимоверно бесило. А ещё бесило ее холодное отстраненное выражение лица. Я хотел видеть в ее глазах если и не любовь, то хотя бы восторг и обожание. Но их я мог найти во взгляде любой столичной аристократки, а вот взгляд Раяны оставался холодным. А уж после сегодняшней ночи надеяться, что что-то измениться точно не приходилось. Дойдя до дверей спальни я упёрся лбом в холодное дерево и простоял так пару минут, пытаясь успокоиться и отпустить все эмоции. За дверями меня ждала такая желанная, а теперь ещё и доступная Раяна.

Выдохнув я шагнул внутрь и в который раз остолбенел. Девушка сидела в кресле, поджав ноги и укрывшись пушистым пледом. Пламя от свечи играло на ее лице бликами и тенями. Пушистые ресницы дрогнули, но она не открыла глаз, продолжая спать. А я так и застыл, любуясь этой картиной. Потом осторожно подошёл и взял ее на руки. Стараясь не разбудить я бережно отнёс свою жену на постель и опустив на шелковую простынь заботливо укрыл одеялом. Сходив умыться, я вернулся в комнату, скинул одежду и лёг рядом со своим сокровищем, а она повернулась ко мне и совсем по-детски уткнулась в подмышку. Я поправил светлую прядь и улыбаясь заснул, вдыхая аромат яблонь.

Утром я проснулся от пристального чужого взгляда. Как боевой маг я хорошо чувствовал когда кто-то смотрит на меня и безошибочно мог определить кто это и какие у смотрящего намерения. Сейчас я знал, что смотреть на меня могла только Раяна. Я приподнялся и посмотрел на девушку. Она смотрела на меня, сквозь прикрытые глаза, стараясь не показывать, что проснулась.

— Тебе надо помыться, — сказал я и откинул одеяло, любуясь обнаженным телом своей жены, которая стыдливо попыталась прикрыться. Это меня развеселило: — Вчера я видел тебя всю, так что тебе больше нечего стесняться.

И встав я взял ее на руки и понёс в ванную.

— Что ты делаешь? — ее взгляд был серьёзен, а тело застыло в напряжении и меня это расстроило, хотя чего я хотел после стольких лет, в течение которых делал ее жизнь в академии невыносимой. Да и вчера я был не слишком нежен и заботлив. — Собираюсь тебя помыть.

— Н-не надо, я сама, — прошептала она, отводя взгляд. — Нет, — твёрдо ответил я и опустил девушку в купальню. Мои руки в мыльной пене прошлись по ее спине вдоль позвоночника, осторожно перешли на груди и мягко сжали их, вызывая у Раяны стон. Но я быстро заскользил ниже, лишь ненадолго задержавшись на твёрдых горошинах сосков. Мои пальцы оказались между ног девушки, скользя вдоль таких желанных складочек. Я осторожно провёл пальцами посередине, и довольно заметил как девушка, сама того не осознавая, слегка выгибается мне на встречу. Потом я прошёлся по бедру, помассировал икры и наконец взял в ладонь стопу, начав ее массировать. Мне хотелось дарить удовольствие и наслаждение этой хрупкой девушкой, отдаваясь целиком и полностью и забирая взамен всю ее без остатка. — Сегодня ночью был прорыв и я вновь сражался, — соврал я. — А ты знаешь, что это значит… Моя сила требует выхода.

И, быстро раздевшись, я опустился рядом с Раяной в купальню. Девушка попыталась отстраниться, но я не дал ей этого сделать, плавно, но властно притянув к себе и усаживая сверху. Мой взгляд упёрся в упругую грудь, поднимающуюся над водой и я не смог удержаться, принявшись обрисовывать языком контур ареол, слегка прикусывая нежную кожу, вжимаясь в тело жены и вдыхая аромат ее кожи. Я даже не понял когда мои пальцы запутались в её волосах и начали оттягивать голову девушки назад, открывая для поцелуев тонкую нежную шею. От груди я поднялся выше, оставляя на коже дорожку из поцелуев и наконец добрался до губ, сминая их во властном поцелуе.

Пальцы в воде нащупали вход во влагалище и стали потихоньку растягивать его, готовя к проникновению. А мой член казалось стал каменным, бугрясь вздувшимися венами. Когда мои пальцы покинули Раяну, она подалась вслед за ними и в этот момент, не имея сил сдерживаться дальше я вошёл в неё на всю длину. И вновь все мое желание быть нежным исчезло. Мне хотелось трахать эту маленькую белокурую девушку, насаживая на себя все глубже и глубже. Хотелось приникать во все доступные отверстия, оставляя там своё семя как знак того, что эта женщина моя.

Я, сжимая ее в своих руках, рычал как зверь и вдалбливался все глубже, пока, не сдержавшись, излился в неё. Но уже через минуту я вновь был готов к соитию и приподняв Раяну над краем купальни, посадил девушку на каменный край, застеленный полотенцем. Я завел ее руки за голову, и встал между тонких длинных ног, чтобы она не могла их сдвинуть. От открывшейся картины жар охватил все мое тело и в горле пересохло, и я припал губами к розовым лепесткам, которые блестели от воды и влаги, которой щедро делилась со мной Раяна. Ее терпкий вкус, нежным аромат и стоны заставляли меня сходить с ума и я вновь и вновь ласкал языком бутон ее страсти, то слегка касаясь его, то надавливая, а затем мой язык проник внутрь и девушка зашлась в судороге. А я, дав ей немного отдохнуть, вошёл в такое желанное и такое узкое отверстие, чувствуя как Раяна плотно обхватывает меня, принимая в себя. И я, словно какой то юнец, вновь не смог сдержаться, во второй раз заполнив узкое влагалище своей спермой., которая белыми каплями начала вытекать из розовой дырочки, стоило мне только выйти из Раяны.

Раяна

Я не понимала, что происходит и чего мне ждать от этого мужчины. В академии он постоянно издевался надо мной из-за моей небогатой одежды, из-за старых учебников и казалось, что его дико раздражает вообще сам факт моего существования в этом мире. С каждым днём я ненавидела его все больше и больше и вздохнула с облегчением, когда Саймон Руале наконец выпустился из академии. Только радость моя была недолгой.