Дзирт рассмеялся в ответ на ее хвастливые слова, но почти поверил в них.

Они тотчас же тронулись в путь, направляясь к южному отрогу горы, и там попрощались, пообещав друг другу встретиться снова во время следующей оттепели или же весной, если раньше другой возможности не представится.

Чуть не прыгая от радости, девочка вошла в пещеру дворфов, но стоило ей взглянуть на угрюмого отца, как ее восторг улетучился. Этим утром Бренор ходил в Брин Шандер, чтобы обсудить дела с Кассиусом. Дворф не похолодел от ужаса, когда узнал, что темный эльф поселился так близко от него, но он предполагал, что его любопытная, слишком любопытная, дочь придаст этому слишком большое значение.

— Держись подальше от той горы, — сказал Бренор, как только заметил Кэтти-бри, и это привело ее в отчаяние.

— Но, папа… — Попыталась возразить она.

— Ну-ка, замолчи, девочка! — потребовал дворф. — Без моего разрешения ты и шагу не сделаешь к горе! Там темный эльф, если верить Кассиусу. Так что помолчи!

Кэтти-бри беспомощно кивнула и поплелась вслед за Бренором в подземный лабиринт, зная, что ей нелегко будет переубедить отца, но зная также и то, что Бренор сильно заблуждается насчет Дзирта До'Урдена.

Еще одна оттепель наступила месяц спустя, и Кэтти-бри сдержала свое обещание. Она и шагу не сделала к Пирамиде Кельвина, но позвала Дзирта и Гвенвивар, стоя на тропе, огибавшей гору. Дзирт и пантера, повсюду искавшие девочку, когда погода улучшилась, вскоре оказались рядом с ней в долине; они поделились друг с другом новыми историями и вместе съели на свежем воздухе принесенное Кэтти-бри угощение.

Когда Кэтти-бри вернулась вечером в шахты дворфов, Бренор был полон подозрений и даже один раз спросил ее, сдержала ли она свое слово. Дворф всегда доверял дочери, но когда Кэтти-бри ответила, что не ходила к Пирамиде Кельвина, подозрений у него не убавилось.

Большую часть утра Бренор шагал по нижним склонам Пирамиды Кельвина. Почти весь снег уже растаял, и в воздухе чувствовалось приближение весны, но кое-где тропа была труднопроходимой.

Держа в одной руке топор, а в другой щит с эмблемой клана Боевого Топора — кружкой пива с пенной шапкой, Бренор с трудом продвигался вперед, осыпая проклятиями каждый скользкий участок, каждый валун на пути, а больше всего темных эльфов.

Он обогнул северо-западный отрог горы; его длинный вытянутый нос побагровел от яростных порывов ветра, а дыхание с трудом вырывалось из груди.

— Пора отдохнуть, — пробурчал дворф, завидев каменную нишу, защищенную от беспрерывно дующего ветра высокими каменными стенами.

Бренор был не единственным, кто заметил это удобное место. Не успел он добраться до десятифутовой трещины в каменной стене, как оттуда внезапно послышалось хлопанье кожаных крыльев и появилась огромная голова, напоминающая голову насекомого. Дворф отшатнулся, испуганный и настороженный. Он узнал реморхаза, снежного червя, с которым вовсе не жаждал столкнуться.

Реморхаз выбрался из своего убежища и пустился в погоню. Его змеиное сорокафутовое тело извивалось на тропе, словно лента, фасеточные глаза, горящие ярким огнем, не отрывались от дворфа. Короткие кожистые крылья поддерживали в приподнятом состоянии переднюю часть червя, готового к атаке, а дюжины семенящих ножек толкали вперед заднюю часть длинного тела.

Бренор почувствовал исходящий от реморхаза жар, когда спина возбужденной твари стала сначала коричневой, а затем ярко-красной.

— Это ненадолго остановит ветер! — фыркнул дворф, понимая, что ему не удастся убежать от чудовища. Он перестал пятиться и угрожающе взмахнул топором.

Реморхаз устремился вперед, щелкая огромными голодными челюстями, способными целиком проглотить такую крошечную добычу.

Бренор отскочил в сторону, отклонился и выставил под углом свой щит, не давая челюстям сомкнуться на его ногах и в то же самое время нанося топором удар прямо между рогов чудовища.

Крылья яростно захлопали, голова червя откинулась назад. Почти не пострадавший реморхаз вновь сделал выпад головой, но Бренор нанес удар в то же место. Он перехватил тяжелый топор рукой со щитом, выхватил длинный кинжал и ринулся вперед, прямо между первой парой ножек монстра.

Огромная голова стремительно опустилась, но Бренор уже проскользнул под брюхо, к самому уязвимому месту червя.

— Что, съел? — проворчал он, вонзая кинжал между пластинками, покрывающими брюхо твари.

Бренор был слишком крепок и хорошо вооружен, чтобы пострадать от натиска червя, но тут тварь начала сворачиваться в кольца, намереваясь прижать дворфа своей пылающей спиной.

— Не смей, жалкая помесь дракона, червя и птицы! — взвыл Бренор, стараясь выкарабкаться из огненного кольца и спастись от смертельного жара.

Он добрался до бока чудовища и толкнул его изо всех сил, повалив потерявшего равновесие червя наземь.

Снег зашипел от прикосновения раскаленной спины реморхаза. Бренор пинался и раздавал удары направо и налево, пробираясь между дергающимися ножками к нежному уязвимому брюху червя. Зазубренный топор дворфа врезался в мягкую плоть, нанеся широкую глубокую рану.

Реморхаз свернулся в кольца и принялся метаться туда-сюда, отбросив Бренора в сторону. Дворф мгновенно оказался на ногах, но все же недостаточно быстро, потому что снежный червь накатился на него. Раскаленная спина придавила бедро Бренора, когда он попытался отпрыгнуть, и дворф с трудом выбрался на свободу, хромая и судорожно хватаясь за дымящиеся кожаные штаны.

Они снова сошлись, на сей раз выказывая друг другу значительно больше уважения.

Пасть реморхаза раскрылась; сделав быстрый выпад, Бренор ударом топора выбил один зуб и отбросил его в сторону. Однако обожженная нога дворфа горела и подгибалась, и ему трудно было уклониться от удара. Длинный рог поддел его под руку и отшвырнул далеко в сторону.

Бренор упал на небольшую каменную площадку, поднялся и специально ударился головой о большой камень, чтобы поправить шлем и побороть головокружение.

Реморхаз полз к нему, оставляя кровавый след, но не снижая скорости.

Огромная пасть снова раскрылась, тварь зашипела, и Бренор проворно швырнул камень прямо в ее глотку.

Гвенвивар предупредила Дзирта об опасности, когда они находились в нижней части северо-западного отрога. Дроу никогда не видел снежных червей, но как только он увидел сражающихся с вершины гребня, то сразу понял, что дворф в беде. Пожалев о том, что лук остался в пещере, Дзирт выхватил сабли и побежал за пантерой вниз по склону так быстро, как только позволила скользкая тропа.

— Ну давай, подходи! — проревел упрямый дворф реморхазу, и чудовище действительно бросилось в атаку.

Бренор напряг все силы, собираясь нанести хотя бы один достойный удар, прежде чем стать пищей червя. Огромная голова нависла над ним, но тут реморхаз услышал рев сзади и в нерешительности оглянулся.

— Глупейший поступок! — с ликованием воскликнул дворф и изо всех сил ударил топором по нижней челюсти монстра, рассекая ее между двух огромных резцов.

Реморхаз хрипло завизжал от боли; кожистые крылья неистово затрепетали, пытаясь защитить голову от свирепого дворфа.

Бренор нанес второй удар, а затем третий, с каждым взмахом оставляя новые огромные насечки в челюсти и пригибая голову червя все ниже и ниже.

— Что, думал побить меня, а? — закричал дворф. Как только голова реморхаза снова начала подниматься, он выбросил вперед руку со щитом, схватился за рог и быстрым рывком повернул ее в уязвимое положение. Мышцы на его руке вздулись узлом, когда он вонзил мощный топор в череп монстра.

Червь вздрогнул и забился, но сразу затих; его спина все еще испускала жар.

Повторный рев Гвенвивар заставил гордого своей победой дворфа оторвать глаза от жертвы. Раненый Бренор поднял глаза и увидел, что к нему быстро приближаются Дзирт и пантера. В руках Дроу блестели обнаженные сабли.