Сати растерянно провела рукой по лицу, взглянула на ладонь, ожидая увидеть кровь. Рука оказалась чистой. Сати ошеломленно уставилась на сисадмина, перевела взгляд на тарелку, где дымились котлеты, источая аппетитный мясной запах, зажала ладонью рот и выскочила из-за стола, опрокинув стул.

– Куда ты? Сати!

Громко хлопнула дверь. Мужчина за соседним столом понимающе улыбнулся.

– Нормальное дело, – добродушно сказал он и обмакнул в вазочку со сметаной пухлый оладушек. – У меня жену, когда она беременная была, постоянно тошнило. Все девять месяцев. Как только на еду посмотрит – так все! Так что привыкай, парень, – назидательно прибавил он и отправил кусок в рот. – Дело житейское!

Сисадмин отодвинул тарелку и вышел из-за стола.

После недолгих поисков он обнаружил Сати за углом кафе, она стояла, прислонившись к старому тополю, и вытирала рот носовым платком.

– Что с тобой?

– Фу, – сказала она с отвращением. – Сглазила, блин. Только сказала, что не вижу воспоминаний, как – на тебе! Не могу… такое увидела… врагу не пожелаешь.

– Врагу-пшагу… что было-то? – Никита покосился на витрины кафе. – А котлеты доедать пойдешь?

Сати с трудом сдержала подкативший к горлу позыв к тошноте.

– Пожалуй, нет… – проговорила она с трудом. – И не говори больше про еду, ладно?

– Ладно. – Сисадмин вспомнил о недоеденных пельменях и проглотил слюнки. – Тогда и я не пойду. А что видела-то?

Вместо ответа Сати склонила голову набок, словно прислушиваясь к чему-то.

– Тильвус, – пояснила она. – Сожалеет. Сначала разодрал кого-то на мелкие клочки, а теперь приносит глубочайшие извинения за то, что мне пришлось все это увидеть, так сказать, в прямой трансляции. Думал бы сначала, прежде чем вспоминать что попало! – сердито крикнула она в пространство.

Никита понимающе хмыкнул:

– Славно дедуля твой развлекается… Что на этот раз поделывал?

Сати скомкала платок и сунула в карман.

– Убил кого-то. Сказал волшебное слово… я говорила тебе, что он практику проходил у какого-то мага-киллера? Небось любимым учеником был, многому научился… сказал слово, мечуган выхватил – и бац, бац! Покромсал в капусту. Нету человека, одни кусочки остались. – Она поспешно полезла в карман и снова вытащила платок. – Тьфу, гадость…

Сисадмин посмотрел на нее сочувственно.

– Киллер-шмиллер… телепатически с дедулей разговариваете?

– Нет, к счастью. Этого еще не хватало! Тут что-то другое… – Сати задумалась. – Я же рассказывала тебе, помнишь? Когда он что-то сильно чувствует, я это как будто вижу… будто окно открывается в какой-то другой мир… Вот и сейчас так. Ничего хорошего не увидела, правда.

Она убрала платок в карман.

– Надо будет спросить у него, что это за человек, которого он… – Сати поморщилась. – Блин, да я теперь неделю есть не смогу… Джулис мне недавно рассказывал про то, как маги друг с другом расправляются. Вот, видимо, как раз такой случай.

– Спросим, спросим… – многообещающе процедил сисадмин, хмуря брови.

– Ладно, Никита. Поехали на репортаж, что ли…

Они сели в машину. Мимо поплыл зеленый тихий бульвар.

Сати вынула из рюкзака абонемент в бассейн, исчерканный синим фломастером.

– Где-то я записала фамилию заказчика. – Она развернула абонемент. – Но где, вот вопрос? А, вот он. Предприниматель Васнецов, завод по производству мраморной крошки.

Она умолкла, изучая записи.

– Чего притихла?

– Думаю.

– О ком? О предпринимателе Васнецове?

– Нет, – рассеянно отозвалась Сати. – О заклинании. Странно как-то… Тильвус говорил, что сны Воина потому мне сниться стали, что в царстве-государстве какой-то идиот перепутал заклятия. А раб лампы сказал как-то, что для того, чтоб заклятие упало на обычного человека, у него с магом должен быть физический контакт в эту самую минуту, понимаешь?

– Какой еще «физический контакт»? – напрягся сисадмин.

Сати вздохнула.

– Ну ты как маленький, честное слово. Например, за руку его держать.

– И что?

– А то, что Тильвуса-то мы с тобой когда в последний раз видели? Осенью. Когда я Сереге по морде заехала. Вот с кем у меня физический контакт был! Жаль только, мало. Надо было ему побольше морду начистить! Ворюга проклятый! – сказала она кровожадно. – Ишь, втерся в доверие! Жаль, вы меня оттащили тогда, я б его…

Она вдруг умолкла.

Никита притормозил на светофоре, пропуская пешеходов.

– Вот тебе и физический контакт, – озадаченно сказал он. – Только не ты дедулю за руку держала, а он тебя – когда от Сереги оттаскивал.

– Блин… – растерянно проговорила Сати. – Но это ж давным-давно было. А сны-то – они совсем недавно появились!

Сисадмин покачал головой.

– Помнишь, дедуля-то говорил как-то, что время у них там иначе идет? У нас – целая зима прошла с той поры, а у них, в царстве-государстве? А у них – фиг его знает, сколько. Может, пара дней всего…

Сати подумала немного, скользя взглядом по проплывающим мимо улицам.

– Ну да, – хмуро сказала она. – Точно…

Она надолго умолкла, потом вздохнула.

– А он повзрослел, кажется… я имею в виду, в этом воспоминании, что я видела только что. Немного изменился, как будто старше стал. Наверное, несколько лет прошло…

– Понятно, – проговорил сисадмин неопределенным тоном. – А где он сейчас находится, знаешь?

– В каком конкретно месте? – уточнила Сати. – Не всегда. Если он не хочет, то его и не обнаружишь.

– Привык следы заметать, – констатировал Никита.

Сати закрыла глаза. Тонкий солнечный луч, прямой и сияющий, словно лезвие меча, протянулся в кромешной тьме. Сначала в темноте ничего не было видно, потом в памяти всплыл старый парк, заросшие тропинки отдаленного уголка, обрыв. Тильвуса она не увидела, зато почувствовала его состояние: чувство вины, тревоги и досады.

– Наверное, в парке на набережной, – предположила она, открывая глаза. – Попозже туда наведаемся, а сейчас, пока я еще не померла, придется делами заниматься. Денег немного заработать – на парадный саван, на гроб приличный. – Сати снова посмотрела на мятый абонемент. – Так, предприниматель Васнецов. Давай, Никита, рули к Партизанской площади. Там в сквере он нас и дожидается. – Она умолкла, разбирая собственные каракули. – Мраморную крошку он производит, ага… хорошо. Зачем она нужна, интересно?

– Крошка-шмошка… Вот и спросишь.

– Спрошу, конечно. Кажется, что-то я про этого предпринимателя слышала. – Сати задумалась. Сисадмин свернул в проулок и притормозил, пропуская пешеходов. – А, вспомнила. Три года назад он в автокатастрофу попал. В машину его пьяный придурок на самосвале врезался. Жена с ребенком погибли. – Сати отыскала в рюкзаке рекламный буклет и посмотрела на фотографию предпринимателя. – Мужик ничего, симпатичный. Слышала, женился недавно. Меценатствует, вот площадку детскую городу подарил. «Марина» называется. О площадке и писать будем, сейчас вроде как презентация идет. «Презентация»… слово какое-то дурацкое, а? Между прочим, уже минут двадцать как идет. Как бы мужик-то на нас не обиделся, а?

Предприниматель Васнецов на опоздание не обиделся, а казалось, вовсе его и не заметил. Сати и Никита вслед за супругой мецената прошлись по площадке, осмотрели качели и карусели, встретили коллег с телевидения, которые явились делать репортаж. Интервью коллегам давала тоже супруга, дама красивая, ухоженная и очень разговорчивая. Сам предприниматель сидел на скамейке и терпеливо дожидался, когда презентация закончится.

– В следующую среду заметка выйдет, – объявила ему Сати, когда сисадмин сделал снимки. – Фоторепортаж будет.

Меценат рассеянно кивнул.

Сати удивленно покосилась на него – особой радости по поводу открытия площадки у предпринимателя Васнецова что-то не наблюдалось.

– Отличный подарок нашему городу, – добавила она уже менее уверенно. – Большое спасибо. А площадку вы в честь вашей жены назвали? – Сати посмотрела на молодую красивую женщину.