– Нет, – коротко ответил меценат.

Никита бросил на Сати выразительный взгляд, и она, вспомнив историю предпринимателя Васнецова, прикусила язык.

– Э… да. Ну в общем, в следующую среду. Мы вам пришлем несколько экземпляров. Прекрасная у вас семья, – добавила она, чтобы сделать приятное меценату. – И жена красивая.

Васнецов глубоко задумался. Сати помялась на месте: уходить было как-то неловко.

– Я ее не люблю, – неожиданно сказал он. – Я люблю ту, первую.

От такого ответа Сати вконец растерялась.

– Она медсестрой в больнице работала, – сказал он. – В том отделении, где я после аварии лежал.

– Ну… э… – Сати посмотрела на приятеля, как бы ожидая поддержки, тот пожал плечами. – Да. Но вы все-таки живете… это хорошо, это, знаете ли…

– Я жду, – просто сказал меценат. – Срок отбываю.

Он вопросительно посмотрел на Сати.

– Наверное, там не примут раньше положенного?

Васнецов задумчиво посмотрел в небо. Сати тоже подняла глаза. По летней лазури плыло одинокое облачко: видно, небесное руководство было начеку, следя, чтобы никто из живущих не явился к ним раньше, чем нужно. Она подумала про сны Воинов, которые затягивали человека все глубже и глубже, пока у смертного уже не хватало сил сопротивляться магии сновидений, и вздохнула.

– Не примут, – твердо ответила Сати. – В приемной сидеть придется, своей очереди ждать.

– Вот и я так думаю, – негромко сказал предприниматель Васнецов.

В тихом переулке, возле чугунной ограды парка, сисадмин запарковал машину и вместе с Сати направился к центральному входу. Сати в десятый раз подробно описывала Никите увиденную сцену убийства и снова разозлилась:

– Что вспоминает, а?! Нет бы что приятное! Ведь было же в его жизни что-нибудь хорошее?

Чем дальше они уходили от ворот, тем безлюдней становились аллеи. Ухоженные клумбы и подстриженные кусты остались позади, а здесь, вдалеке от главных аллей, разросшийся кустарник стоял стеной, дорожки заросли травой, и старые деревья переплелись ветвями в высоте.

Тильвус сидел, по своему обыкновению, на траве, привалившись спиной к поваленному дереву, и внимательнейшим образом изучал пожелтевший листок бумаги, заляпанный жирными пятнами.

– Что это дедуля-то читает? – вполголоса осведомился Никита. Он прищурился. – Глазам своим не верю: «Меню столовой „Звездочка“ за тысячу девятьсот семьдесят восьмой год? Да он, похоже, умом тронулся.

– Это не меню, – со знанием дела пояснила Сати. – То есть выглядит как меню, а на самом деле документ магический, ясно?

– Меню-шменю…

Маг поднял голову.

– Знаешь, Тильвус, – сердито начала она, – это уж слишком!

– Что?

– Не прикидывайся! Что ты сделал сегодня? Что?

Тильвус поскреб в бороде.

– Сегодня? Гм… дай-ка подумать. Ну сначала у нас с Сидором дела кое-какие были, так, небольшая коммерческая операция. Мы ее провернули, потом он к приятелям пошел, а я – на пляж. Сидор со мной пойти не захотел, а зря! На дебаркадере конкурс «Мисс Бикини» был. – Тильвус вздохнул и проводил мечтательным взором одинокое облачко, плывущее по небу. – Хорошо, что я случайно мимо проходил. Удачно. Там были такие… э…

– Ты мне зубы-то не заговаривай! Ты прекрасно знаешь, о чем я! Ты человека убил, я видела!

Маг оторвался от созерцания облака.

– И что?

– «И что»?! Ты издеваешься надо мной? Что значит «и что»? Зачем все это вспоминать в таких подробностях? Ну вспомнил бы мимоходом… так, в общих чертах… и дальше думай себе о чем-нибудь приятном, например, о…

– О конкурсе «Мисс Бикини», – с готовностью подсказал Никита.

– Об этом-то я долго вспоминать буду, – согласился Тильвус. – Кстати, там завтра финал. Схожу, пожалуй. На дебаркадер-то не пустят, само собой, но и с берега все отлично видно.

– А во сколько? – заинтересовался сисадмин. – В принципе, официально я завтра еще не работаю, так что тоже могу…

– Заткнитесь вы оба! – рявкнула Сати.

Они умолкли.

– Тильвус, кто это был?

– Точно не знаю. – Он пожал плечами. – Наверное, студентки? Такие, знаешь, загорелые, длинноногие, в купальниках.

Сати набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула.

– Я говорю о том человеке, которого ты разорвал на кусочки, – произнесла она раздельно. – В воспоминаниях.

Тильвус вздохнул.

– Ну это долгая история…

Сати уселась на скамейку.

– Рассказывай. Раз уж я это увидела, изволь объяснить, что к чему.

Тильвус поскреб в бороде, рассказывать ему не очень-то хотелось.

– Это было много лет назад, – начал он неохотно. – После того как последняя битва Воинов Сновидений с аркабскими колдунами закончилась. Прошло какое-то время, и маги-Воины стали погибать. Смерть каждый раз была естественной, не подкопаешься, поэтому сначала никто ничего не подозревал… да и следов магии обнаружить тоже не удавалось…

– Разве маги не бессмертны? – удивилась Сати, восстанавливая в памяти скудные сведения о волшебниках, почерпнутые в основном из детских фильмов да из общения с Тильвусом и Джулисом.

– Как сказать… Магия позволяет, конечно, жить долго, но насчет бессмертия… нет. Одним словом, когда мы догадались, что дело нечисто, семь Воинов уже были мертвы. Кто-то уничтожал их, одного за другим.

Тильвус свернул бумаги и сунул в карман.

– Я знал, что рано или поздно этот неизвестный охотник доберется и до меня. – Он пожал плечами. – Остальное ты видела. Вечный Странник получил еще одну душу.

– И ты до сих пор не перестаешь его ненавидеть? – уточнила Сати, помнившая состояние ярости и ненависти, которое ей довелось только что пережить. – Сколько лет-то прошло с той поры?

– Он убивал моих товарищей. Тех, с кем мы вместе сражались плечом к плечу. После битвы с аркабцами нас оставалось не так уж много.

– Понятно, – проговорила Сати. Она помялась и перевела разговор на другое: – Как дела с заклинанием? Уже узнал, по чьей вине это произошло?

Тильвус потянулся за листком меню.

– Пока нет. Да сейчас не это главное. Главное – распутать его. А потом и того, кто это сделал, отыщем. Этим займется в Доршате мой старый друг.

– Старый друг? – понимающе переспросила Сати, переглянувшись с Никитой. – А это, случайно, не Адрик? Друг, ага…

Тильвус бросил на них быстрый взгляд:

– Джулис не унимается?

– Ты обещал его не трогать! И поклялся сделать видимым, как только закончишь с заклинанием, – поспешно напомнила Сати. – Так что держи слово!

– Дал я маху с этим обещанием, – с досадой признался маг. – Что он опять наболтал?

– Да так, ничего особенного, – как можно небрежнее сказала Сати. – Э… а… можно спросить?

– Спрашивай, – обреченно вздохнул Тильвус. – Ты ж все равно не отстанешь…

– Почему ты не убил Адрика? Он же враг? А ты позволил ему выйти живым из твоих снов.

Тильвус открыл было рот, но тут же закрыл его. И Сати, и Никите показалось, что он хотел сказать что-то, но в самый последний момент передумал.

– Просто так, – пожал он плечами. – Захотелось.

– Адрик-шмадрик, – недовольно проворчал Никита. – Он-то вышел живым? А почему же… – Он посмотрел на Сати.

– Адрик – чародей, – пояснил Тильвус. – Маг, а не обычный человек.

– Понятно. – Сати уселась на скамейку. – Рассказывай, как идут дела с заклинанием. Скоро ты распутаешь его? А то страшновато как-то. – Она посмотрела на ворох пожелтевших бумаг. – Что там, в меню, такого ценного?

Тильвус положил на колени листок.

– Это одна из работ старины Адрика, – промолвил маг. – Будем справедливы: при всех его недостатках, в изучении сновидений ему нет равных.

– Ну он же аркабский маг! – со знанием дела сказала Сати. – Все они…

– В его присутствии лучше об этом не упоминать, – предупредил Тильвус. – То есть все, конечно, прекрасно знают, кто он такой, но стараются обходить стороной этот щекотливый вопрос. С его-то бешеным характером нелегко, я думаю, слушать любое упоминание об Аркабе. Так вот… – Тильвус провел пальцем по строчкам меню. – «Сонные яды, ранения, кровь спящих, вещие сны, серебро, ослабляющие сны, обессиливающие заклятия, кошмары… – Палец Тильвуса остановился на строчке „Шницель министерский“. – В кошмарах Адрик особенно силен. Запросто может создать такой, что человек умрет во сне от страха.