— Часть Зулуленда, сэр Генри.

— Помню, — отмахнулся тот. — Начинай, Лайонел. Не буду говорить тебе, как нужно делать то, что ты делать умеешь.

Короткий кивок в знак согласия, и вот уже Палмер встаёт и идёт к выходу из кабинета, не утруждая себя лишними словами. Человек, владеющий словом, но не нуждающийся в их излишнем количестве тогда, когда необходимо действовать.

Звук закрывшейся двери как бы окончательно разделил время на «до» и «после». Генри Бульвер понимал, что эта граница может вознести его вверх, а может и обрушить если не на самое дно, то очень близко. Ведь он, что ни говори, решился на проведение собственной политики, которая вполне могла войти в противоречие с пожеланиями не только Лондона, но и лично Её Величества королевы Виктории. Только и упустить шанс он не мог, просто не простил бы себе такого.

Что давала смерть Мпанде и Кечвайо? Окончательную утрату управления Зулулендом, раскол этого вроде как цельного, пусть и дикарского, государства, на множество малых территорий, управляемых мелкими племенными царьками. Если в другое время кого-то из сыновей Кечвайо или иного родственника и могли посадить на трон как малозависимую или там номинальную фигуру, то сейчас вряд ли. Буры Трансвааля и особенно их заокеанские советники хорошо знали своё дело, нанося удары не только по военной силе, но и по духу своих врагов. Точнее сказать, они выжигали этот самый дух до состояния невесомого пепла, вбивали в сами души бесконечный страх перед «белыми демонами», уничтожали саму мысль о сопротивлении, неплохо зная особенности не то зулусов, не то всех дикарей в целом. Ну да, конечно. Американцы с их давним опытом держания в узде негров. Они ведь и от держания тех в рабстве отказались не из-за какого-то там просвещённого гуманизма, не под давлением извне. Просто сочли, что от негров на территории тогда ещё Конфедерации проблем гораздо больше, чем пользы. Вот и избавились от них, но с выгодой, банально продав их побежденным своим противникам, да за хорошую цену. И отказы со стороны Вашингтона тогда просто не принимались. Верно говорили древние: «Горе побеждённым!»

Получалось, что буры действительно могли использовать смерть инкоси в собственных целях, не дав Зулуленду вновь собраться в единое целое. И сам президент Трансвааля, получивший поддержку деньгами, товарами, «добровольцами» в большом количестве, мог с достаточной уверенность смотреть в будущее, а ещё привлекать в страну не просто переселенцев, но тех, кто отвечал представления буров о близких им по духу людям. Это в довольно бедную, лишённую промышленности, выхода к морю и без просматриваемых перспектив республику мало кто был готов перебраться. Иное дело в обновляемый Трансвааль, поддерживаемый молодой, но богатой и хищной Американской империей. Люди умеют видеть выгоду для себя самих. Может часто не понимают, что именно приводит их к тому или иному решению, но вот принять его…

А что взамен? На самом деле, не так уж и много потребовали не то буры, не то — что гораздо вероятнее — стоящие за их спиной американцы. Часть того самого Зулуленда, ещё несколько небольших кусков от бывших земель гриква и иных дикарских и полудикарских племён. Это не представляло сложности, потому как ну какая ценность в этих участках земли? Сам Генри Бульвер её не мог рассмотреть, хотя допускал, что у американцев есть ан неё какие-то планы. Можно было бы тянуть время, чтобы успеть как следует исследовать столь интересные второй договаривающейся стороне участки, однако… Время играло отнюдь не на стороне лейтенант-губернатора Наталя. Причина? Если буры и их союзники ещё пару-тройку месяцев продолжат добивать зулусов — тогда весь Зулуленд окажется под их властью и без каких-то там договоров с представителями Британии. И вот тогда в Лондоне начнут действовать, отправив сюда, в Южную Африку, полномочного представителя, имеющего право приказывать и ему, и губернатору Капской колонии. Подобное Бульвер допустить не мог, не хотел и не собирался.

Выгодная позиция для переговоров. К огромному сожалению, она была не у него. Оставалось улыбаться, идти на некоторые уступки, но вместе с тем не допускать слишком уж выгодных для буров условий. К примеру, отказа от влияния на Оранжевую республику, президент которой, Йоханнес Бранд, являлся договороспособным человеком и не имел желания становиться радикальным противником Британии. Чего уж говорить, если вспомнить, что он и родился в Кейптауне, и учился в Великобритании, да и потом вернулся в родной город, где работал адвокатом в Верховном суде вплоть до позапрошлого года. С такой историей жизни, многочисленными связями и стойкими республиканскими идеалами к нему можно и нужно было найти подход. Собственно, подход этот уже нашёлся — через масонские ложи, членом одной из которых, довольно влиятельной, Бранд с давних пор состоял — и велись пускай тайные, осторожные, находящиеся на начальном этапе, но переговоры. Имея такие возможности, Генри Бульвер ни за что не собирался отказываться от возможности влиять на Оранжевую. Вот и не отказался, хотя взамен пришлось немного уступить по зулусским территориям. Особо сильно лейтенант-губернатор не огорчался, считая сделку не самой выгодной из возможных, но и не столь плохой, с которой всё равно готов был бы согласиться.

Несколько дней и… Вера в таланты Лайонела Палмера, воинские умения буров и их американских друзей, а также в собственную способность планировать поддерживала Генри Бульвера. Ждать оставалось совсем немного. Ждать такого выигрыша, о котором он ещё пару лет назад и думать бы не осмелился. Сперва захватить большую часть Зулуленда, придавив мелких зулусских царьков, оставшихся без железной руки инкоси. Затем год-два на начальное переваривание, а уж затем придет время и тому проекту, о котором так пёкся сэр Джордж Грей. Проект то хороший и в его изначальном варианте Бульвера не устраивало единственное — личность того, кто может стать вице-королём Южной Африки. Грей мог стать опасным конкурентом. А вот Генри Баркли… Это даже не смешно. Зато сам Генри Бульвер осторожно, но улыбался, рассчитывая на будущее в ярких и несомненно мажорных тонах.

Стэнли О’Галлахан знал свои как сильные, так и слабые стороны. Оттого и не пытался лезть туда, в чём понимал плохо либо не понимал вообще. Это ещё в старые времена бытия ганфайтером позволяло ему оставаться в живых, да и потом, после своего неожиданного взлёта не исчезло. Нью-Йорк, граница с Мексикой, Гаити, теперь вот Трансвааль. Опытный наёмник и головорез слишком привык выживать в самых опасных ситуациях, находя среди множества возможных путей тот или те немногие, которые не вели к смерти. Вот и теперь он не собирался изменять своей давней привычке.

Хочет лейтенант-губернатор Наталя договориться со своими вроде как противниками об уничтожении зулусских правителей, отца и сына? Хорошо. Желает сделать это чужими, то есть как бы бурскими, руками? Тоже невелика сложность. По существу же это не более, чем обычная засада на дороге. Только людей больше как со стороны нападающих, так и со стороны тех, кого нужно уничтожить. Опыт ганфайтера и налётчика в этом только в помощь.

Сами переговоры доверенного человека Генри Бульвера велись не с ним, а с Уэйдом Хэмптоном Четвёртым. О’Галлахан даже не собирался лезть в дела именно дипломатические, где первым делом требовалось умение не давить на переговорщика, а уступать в одном, чтобы выиграть в другом. Не лез, но присутствовал. Смотрел, слушал, иногда тихим голосом кое-что рекомендовал. Его пока ещё молодой и местами излишне азартный товарищ, с которым они успели и под огнём побывать, вновь показал себя умеющим слушать. Не всегда соглашаться с услышанным, но и не отметать в сторону опыт человека, повидавшего не в пример больше.

Хэмптон как посол Американской имеприи. О’Галлахан как советник по не самым приглядным делам. Неудивительно, что оба они знали всю суть той игры, которую вёл в Трансваале Виктор Станич. Золото и алмазы, алмазы и золото! А также удобный путь для их вывоза отсюда. Именно ставка на эти два драгоценных ресурса оправдала бы любые, даже самые большие вложения в буров. Концессии на разработку недр, многочисленные выдаваемые Трансваалю кредиты на довольно выгодных условиях. Начавшиеся поставки уже не только и не столько оружия, сколько станков, иного оборудования, в том числе для золотодобычи. И знание, где именно искать драгоценный металл и ещё более драгоценные кристаллы. Откуда знание? Все уже привыкли к тому, что семейство Станицей очень скрытное, но их знания редко когда оказываются обманом. Почти никогда не оказываются. Золото Аляски, нефть Техаса и иных мест, другие вроде как неожиданные, зато оправдывающие себя сведения.