Хороший всё же город, — высказался смотрящий в застеклённое окно Степлтон. — И стал гораздо лучше после того, как перешёл от США к нам.

— Да, теперь тут не просто деньги и окно для мигрантов, но ещё и высокая политика. Та самая, которая уже точно отсюда не уйдёт.

— И главное место — здание Международного трибунала, — хихикнула в ответ на мои слова Вайнона. — Вик, ты же сюда не один десяток таких как «император» Гаити и кокандский хан везти собираешься, я знаю. Только нельзя вешать или стрелять всех главных фигурантов. Кого-то придётся просто бросить в тюрьму.

— Знаю. Но только того или тех, кто не окажется уж особенно мерзким и замаранным в навозе с головы до пят.

— А такие среди сюда доставляемых вообще будут?

Пожимаю плечами. Дескать, жизнь покажет. Хотя… Было бы крайне интересно доставить сюда князиньку Горчакова, Александра свет Михайловича. Однако понимаю, что это так. мечты и не более того. Даже если всё пройдёт по наиболее желательному для нас пути, канцлера Российской империи просто «уберут с доски». Проклятье, да я сам посоветую и через Владимира I Романова постараюсь донести до Александра II ту же самую мысль. Слишком значительная персона. Слишком тесно связана с международным авторитетом, чтобы вскрывать на всеобщее обозрение весь тот душевный гной и ментальное дерьмо, что таится внутри его титулованной персоны. Нет уж, таких не судят, такие просто тихо и внезапно умирают. К примеру, от того же апоплексического удара, он же инсульт. Уж способы сделать так, чтобы всё выглядело именно подобным образом, у сильных мира сего имеются. Правда, раньше делали это грубо, без должной утончённости. Ну да ничего, прогресс ведь не стоит на месте. В последние годы его и вовсе изволят пинать под зад подкованным сапогом. Уверен на все сто процентов, потому как сапог то этот мой.

Однако сейчас речь не о Горчакове, а о других важных персонах. Говорить они однозначно будут не о Российской империи, а о творящемся сейчас в США. Там… началось. Что именно? Большие проблемы, до которых Ганнибал Гэмлин, вице-президент при Аврааме Линкольне и приверженец радикального аболиционизма, ухитрился довести страну менее чем за два года своего правления.

Проблемы, мда. Много и разные. Начать с того, что в потерпевшей сокрушительное поражение стране требовалось что-то менять. Но «что-то» не в плане абы что, а менять правильно, убирать явные слабые места, в том числе те, которые привели к этому самому поражению. Да только где разум и где радикальный аболиционист с немалой долей фанатизма, со святой уверенность в собственной непогрешимости. Правильно, никак эти два понятия вместе не стыкуются.

Гэмлин, признаться честно, и победил лишь потому, что его поддержали подавший в отставку Линкольн, те самые аболиционистские круги и, естественно, гарантия получения в свою пользу голосов всех негров в стране. Как исконно живших среди янки, так и тех, кого мы быстро так высыпали им за шиворот, словно пригоршню блох с клопами. А что бывает, когда вши, клопы и прочая нелицеприятная фауна оказывается близко к телу? Правильно, укусы и си-ильная такая почесуха!

Вот янкесы и зачесались! Особенно это касалось не имеющих власть и деньги, а простых людей. С «Д» начинается демпинг. Хорошо начинается, бодро и затейливо. Старо-новые граждане всех оттенков черноты готовы были работать буквально за еду, тем самым легко и непринуждённо вытесняя с не требующих высокой квалификации рабочих мест белое население. Естественно, последним это никак не могло понравиться, в результате чего быстренько начались столкновения. Сперванегров просто били, потом и выстрелы кое-где раздаваться начали. Более того, появилась забавная организация под названием Ку-клукс-клан. Ага, та самая, созвучная со взводимым курком. Единственное отличие — теперь её создали не проигравшие в войне дикси, а потерпевшие поражение янки. Ирония судьбы… а заодно доказательство, что упругость истории и стремление оной хоть как-то восстановиться до того, что она сама считает естественным, воистину поражают.

Ещё любопытнее то, что мы эту структуру не поддерживали не оружием, ни финансами… в отличие от англичан, которые там таки да проявились. Нет, ну а что? Канада вот она, совсем рядом, граница откровенно дырявая, если не вообще прозрачная по всей своей протяжённости. Риска опять же самый минимум — даже при всём своём предельном аболиционизме Гэмлин не настолько обезумел, чтобы из-за подобных нюансов, пускай и крайне для него болезненных, рвать отношения с по сути единственным серьёзным союзником — как он сам и многие другие думали — Соединённых Штатов Америки. Тем союзником, который продолжал вливать деньги в бьющуюся в судорогах экономику и даже не требовал скорого возврата выделяемых кредитов.

— Конец Гэмлину придёт. Совсем скоро. И хорошо ещё, если вежливо уйти попросят, — прикрыв глаза и чувствуя себя весьма комфортно на покачивающемся во время движения паромобиля диванчике, произнёс я. — Тут интересно иное. Предложат ли нам что-нибудь за невмешательство или у дуэта Дизраэли-Шерман хватит наглости попытаться что-либо содрать с нас.

— С нас то за что? — малость опешил Вилли, в ответ на что получил комментарий от моей индеаночки.

— А за просто так. Это же англичане. Скажут, например, что для нашей империи удобнее иметь соседями не ненавидящих нас янки, проигравших в войне и стремительно нищающих, а более спокойный доминион Венликобритании.

Киваю, соглашаясь с возможностью такого вот подхода. Впрочем, время покажет. Вот что реально бесит, так это переговорщик, то бишь Уильям Текумсе Шерман. Одиозная личность, как ни крути. Уже довольно давно вскрылась его роль в создании «свободных полков». Понятное дело, что сам он ими не руководил и тем более не участвовал в «Винчестерском кошмаре». Зато есть подозрения, переходящие в уверенность, что подобное он предвидел и более того, рассчитывал тем самым покрепче привязать к армии негров, сделать так, чтобы те боялись возмездия с нашей стороны, а потому сражались, пускай и как крысы, загнанные в угол.

Эх, вот очень хотелось устроить ему «несчастный случай», но политическая необходимость заставляла не то промедлить, не то и вовсе отложить в долгий ящик сей душевный порыв. Он и Грант, эти два самых влиятельных и авторитетных военачальника США, заодно являлись первым и вторым лицами в Юнионистском союзе. Более того, на минувших выборах президента были в общей связке. Грант планировал стать президентом, ну а Шерман, соответственно, вице-президентом. Не срослось тогда. Зато теперь…

Слегка обеспокоенный вздох Вилли. Догадываюсь, по какой именно причине. Переживает по поводу оставленной в Ричмонде семьи, то есть жены и ребёнка. Аккурат в прошлом месяце у него и Елены, моей сестры, родился сын, Алексей Станич-Степлтон. Сами роды прошли нормально, здоровье как матери, так и ребёнка никаких опасений не вызывало. Почему тогда Вильям тут, а не с женой и сыном? Чужая душа если и не потёмки, так точно туман. Тут можно было лишь догадываться… или спросить Елену. Она, ясно дело, от меня скрывать ничего не собиралась, заявив: «Мне просто отдохнуть надо. От всех. Тишина, покой и никаких хлопот. И чтобы какое-то время, пока тело не станет прежним, в постель не приглашали. Не могу пока. Пусть лучше Вилли с тобой в Нью-Йорк съездит».

Вот так оно и получилось. Дело, по большому счёту, житейское, беспокойства серьёзного у меня не вызывающее. У друга тоже, но всё равно, о полном спокойствии и думать не приходилось. Потому…

— Не беспокойся, Вилли, всё с Еленой и ребёнком нормально будет.

— Знаю, Вик. Просто… У тебя пока детей нет, вот ты и не понимаешь. Я и сам раньше не понимал.

— Может и так, — соглашаюсь со Степлтоном. — А ведь мы уже почти на месте. Во-он уже мэрская резиденция во всей красе. Освещена, экипажи, даже несколько паромобилей. Мы, конечно, не опоздавшие, но большая часть приглашённых уже собралась.

— Праздник — это хорошо! — констатировала Вайнона, за минувшие годы заметно освоившаяся и даже научившаяся танцевать. В отличие от меня, так толком и не состоявшемуся в плане скольжения по паркету под разную музыку. — И ты, Вик, тоже танцевать будешь. Другие мне не интересны. Совсем.