Вскоре небо далеко на севере возле реки осветилось вспышками, затем ветер донес грохот артиллерийских залпов, еле различимый на фоне дождя. Вдалеке над рекой появились яркие вспышки; сверкнули голубые молнии.

— Что это, сэр? — спросил молодой солдат из отделения Мендеза.

— Похоже, что противник собирается напасть на «Боевых Орлов», — ответил Шайн.

Капрал Эмо сверился с картой и позвонил на КП.

— Сэр, по позициям «Боевых Орлов» у реки был нанесен ракетный удар, — доложил он. — Можно ожидать, что за этим последует атака.

Шайн надвинул шлем и подключился к сети КП.

— Начинается полномасштабная атака на «Боевых Орлов», бой идет у реки.

Артиллерия словно обезумела. Шелестящее завывание ускорителей масс высоким аккордом плыло над звуками глухих ударов разрывающихся кинетических снарядов. На фронт «Боевых Орлов» стали падать баллистические снаряды, выпущенные из форта Треснувшей Скалы.

Взрывы раздавались и позади, поблизости от взлетной полосы, хотя и не на ней. Единственным местом, куда противник сам не хотел бы попасть, была эта полоса — на ней было на многие миллиарды хитиновых визирей.

Сама уязвимость операции, проводимой Синдикатом, оказалась источником силы, и от этой иронии плотно сжатые губы капитана скривились в легкой улыбке.

— Ну что же, если «Боевые Орлы» примут удар на себя, полагаю, нас это не коснется. Зря, наверное, мы здесь такие груды земли перерыли. — Мендез кивнул на траншеи и отхлебнул пива.

— Я из-за этого огорчаться не буду, — подал голос капрал Эмо.

Где-то внизу засверкали ярко-зеленые вспышки, и земля содрогнулась от мощных взрывов.

— Пока проклятые «Орлы» не побегут и не пропустят их в наш тыл, — проворчал Шайн. Остальные с живейшим интересом уставились на вспышки.

Когда первые разрывы возвестили о начале атаки, Ван Рельт все еще находился у палатки лорда Дургана. Он тут же вернулся в свою палатку и уселся у радиостанции. Противопехотные ракеты уже вовсю утюжили позиции «Боевых Орлов», за ними последовали вспышки и грохот разрывов артиллерийских снарядов. Ван Рельт пытался оценить силы, брошенные противником в наступление.

Если противник и в самом деле решил именно на этом направлении нанести главный удар — тогда Ван Рельт был бы просто счастлив: «Боевые Орлы» были его лучшим отрядом, а позиции их были почти столь же неуязвимы, как и позиции лорда Дургана.

Вслед за мощной артподготовкой стали поступать сообщения о начале атаки. У основания горы появились небольшие группы фейнов, и лес внизу осветился множеством искр.

Все увиденное почти убедило Ван Рельта, и он собирался уже отдать приказ об усилении слабого левого фланга «Орлов» Шайкой Дургана, но в последний момент сдержался. Старый Ринус почувствовал, что здесь дело нечисто. Следуя смутным предчувствиям, он связался с командиром Фланиан О'Рорти и в конце концов неохотно отдал тому приказ усилить патрулирование своего участка фронта.

Командующий Фанданов явно собирался нанести удар по седловине, чего Ван Рельт одновременно и ожидал, и боялся. Он быстро перебросил резервную бригаду Дургана на правый фланг, на помощь Фланианам.

— Следите за седловиной, мессир. Там вот-вот произойдет взрыв. Наш фанданский друг далеко не дурак, действует он великолепно. Действия против «Орлов» — это лишь демонстрация, отвлекающий маневр. Главный удар он нанесет здесь, против Фланиан.

Лорд Дурган сделал судорожный глоток, затем приказал объявить тревогу. Он готов был приказать отступить к посадочной полосе, и сдержало его лишь присутствие Ван Рельта.

Ринус ликовал: план врага ему удалось разгадать в самом зародыше! Фланиане будут готовы к нападению и получат подкрепление. Они смогут выстоять. Но он признался себе не без уважения, что его противник исключительно смел и решителен. Силы Фандина в центре пришлось сильно растянуть. Располагая всего лишь одним импи, он сам вряд ли смог бы организовать такой блестящий отвлекающий маневр против «Боевых Орлов», напасть на Фланиан и держать одновременно с этим хоть что-либо адекватное в центре. Если Ван Рельту удастся найти спуск с горы, он даже силами жалкой Шайки Дургана сможет разрезать пополам боевые порядки Абзенского импи.

Когда поступил приказ наблюдать за седловиной и сержант Мендез вместе с капитаном Шайном организовали наблюдение, артиллерия противника сместила прицел, и снаряды стали рваться на склоне под ними. По нему бросились в атаку небольшими отрядами фейны, на окопы Фланиан обрушился град снарядов, пуль и противопехотных ракет.

— Вашу в бога душу! — ошарашенно произнес кто-то.

— Не богохульствуй и не употребляй имя Господа твоего всуе, — возразил другой голос. У костра послышался стон.

— Кто-нибудь там, возьмите Гоббса за его проклятую религиозную глотку и заткните ее чем-нибудь! — прорычал Эмо.

— Господь не благословит наше оружие, если мы будем богохульствовать. Это страшное кощунство, — снова донесся из темноты голос непоколебимого и твердого в вере Гоббса — воина Христа-Космонавта.

Примерно в этот момент все стали сдвигаться направо — получше рассмотреть разрывы бомб на рубежах Фланиан.

— Да, парни, не хотел бы я оказаться на их месте. Похоже, это и в самом деле главный удар.

— «Препояшь чресла свои, воин, и знай, что я буду помогать тебе в бою». Так изрек Господь в мудрости глубокого космоса.

Все зацыкали на Гоббса, кто-то предложил оставить его, привязав к дереву, — «Пусть обращает этих поганых язычников в истинную веру». Все вдоволь посмеялись над этим достойным внимания предложением, когда дикий крик из палаток заставил взвод обернуться. У всех волосы встали дыбом.

Вдоль края самого крутого из утесов Варт-Рок они увидели зрелище, которое никто из них уже никогда не смог бы забыть: с десяток или больше неуклюжих фигур в противохимических костюмах карабкались к палаткам, через край обрыва переваливались следом другие. Под ними тяжелыми виноградными гроздьями свисали целые полчища фейнов. Никто не успел шевельнуться, как двоих людей уже не стало.

Над утесом взлетел тройной крюк «кошки» и впился в грязь рядом с ними.

— Фейны атакуют!!! — пронзительно закричал кто-то, и началось паническое бегство.

Менгез и еще несколько человек выстроились в цепь и открыли яростный огонь по наступающим фейнам, но атакующие были уже среди них. Лучевое оружие резало дождь, людей и фейнов, взрывы гранат образовывали зияющие бреши в редких рядах обороняющихся, бешено сверкали кифкеты в ближнем бою, и треск выстрелов перемежался проклятиями, звуками ударов и криками.

Когда упал капрал Эмо, пронзенный кифкетом в грудь, взвод не выдержал и побежал. Менгез едва успел сообщить в штаб бригады о безнадежности положения, как пуля в голову заставила его замолчать навеки. Шайн обнаружил мертвого радиста и попытался было предупредить лорда Дургана, но вблизи разорвалась газовая граната. Он лежал парализованный, но сознания не терял и слышал из наушников истерические крики командира шайки.

Увидев, что осталось от взвода Менгеза, командир бригады утратил присутствие духа и приказал отойти на рубеж, проходивший прямо у командирской палатки лорда Дургана.

Фейны быстро продвигались вперед, проносясь сквозь заросли кустарника на гребне и обходя траншеи. Умпиил приказал наступать с грозным ревом по трем направлениям одновременно, и Шайка Дургана быстро осознала, что совершенно не готова к войне такого рода.

Дурган настолько обезумел от ярости, что приказал арестовать командиров бригад и немедленно повесить. Ван Рельт сдержал побагровевшего лорда и отправил командиров заниматься своим делом — руководить боем. Приказ его был прост — держаться любой ценой.

Сам Ринус лихорадочно пытался связаться с руководством «Орлов» и Фланиан, требуя сомкнуть ряды в центре и оказать помощь Дургану. Сначала никто не мог поверить его словам — в самом деле, он и сам не смог бы объяснить, как противнику удалось неожиданно подняться по отвесной полукилометровой скале. Фейны Абзена подошли близко, и пули уже щелкали по верхушке палатки. Наконец «Орлы» направили на подмогу резерв и подразделения, снятые с линии фронта.